Анастасия Гор - 2:36 по Аляске [litres]

– Прости, – повторил он уже ровным голосом и посмотрел на меня привычным ему рассудительным взглядом. Самоконтроль и военная дисциплина вернулись. – Я создал этот мир.

– Что значит «создал»?

– Это я подал Шону идею, что так можно усмирять заключенных, – сказал он, вставая и подавая мне руку. – Я был первым, на ком Шон тренировался. Когда они убивали меня, я выбрал поселиться здесь, в своем подсознании. Оно стало моим убежищем от Прайда и пыток. Шон подсматривал, как я населяю этот мир образами, историями… А затем стал использовать его, превратив в целую сеть.

– Это ведь хорошо, – осторожно заметила я. – Значит, ты уже бывал здесь и должен знать, как отсюда выбраться.

– Нет, – хмыкнул он. – Я только прятался, Джейми. Но… Кажется, я знаю того, кто сможет нам помочь. Оденься потеплее, идти придется пешком.

У меня было много вопросов, но я не осмелилась трогать Криса сейчас. Уж больно бескомпромиссно и грозно он выглядел: забыв про бесполезное оружие, он подал мне еще один свитер и вязаную шапку, а сам только застегнулся получше. Было тяжело не заметить, с какой горечью он отцепил с груди полицейский значок и зашвырнул его за диван.

– В прошлый раз я сделал кое-что важное, – сказал он, оторвав из-под ковра несколько половиц, под которыми прятался тайник. – Должно быть где-то тут… Нашел!

Он выпрямился и показал мне громоздкую связку ключей: на чугунном кольце их было по меньшей мере семь штук. Все ключи были разными, коваными, и Крис спрятал их под куртку, выходя на улицу.

Я следовала за ним и старалась не отставать. Под ногами хрустел снег. Окружающий мир будто ожил и стал сам выбирать, каким ему быть. Он менялся. Стоило отвернуться хоть на мгновение, и ты уже не узнавал прежнее место. Там, где под дубом были качели, вдруг оказался стол, а ночь превратилась в полдень. Было бы увлекательно, не будь так жутко.

Круглое озеро, которое я видела из окна спальни, вдруг оказалось плоской стекляшкой. Я не сразу поверила своим глазам, застыв на берегу и перепуганно глядя, как Крис без колебаний ступает по гладкой поверхности. Вода колыхалась под ним, но провалиться в нее было нельзя.

– Не бойся, – он обернулся ко мне с мягкой улыбкой, протягивая руку и приглашая. – Мы не можем умереть там, где на самом деле не существуем. Мир подстраивается и становится безопасным, когда ты рискуешь или пытаешься навредить себе.

Я кивнула, будто поняла смысл сказанного, хотя это было не так: я уже давно перестала понимать здесь что-либо. Но доверившись Крису (а как иначе?), я приняла его руку и сплела наши пальцы, а затем на выдохе шагнула вперед.

Под покрытием из мерцающего хрусталя озеро продолжало танцевать всеми оттенками синей палитры. Буйное и взволнованное, оно было недосягаемым и отказывалось впускать в себя людей. Это было прекрасно, и я замерла, глядя себе под ноги. Опираясь на руку Криса, я даже наклонилась, пытаясь продеть пальцы в легкие волны, но не вышло. Вместо этого я погладила нечто похожее на кристально-чистый лед, и увидела рыбий хвост, мелькнувший в темноте глубин.

– Даже в самых страшных вещах есть своя красота, – сказал Крис, и вместе мы, не разрывая рук, быстро пересекли озеро.

Оказавшись на другой стороне, я оглянулась на дом с кирпичной крышей, ставший тающим миражом.

– Такой дом мы с Мэгз однажды присмотрели в каталоге, – поведал Крис. – Знаешь, ты бы и впрямь поладила с ней. Правда, поначалу Мэгги бы много шутила о нашей семилетней разнице в возрасте. Например, что скоро я начну играть в крикет и ты убежишь к другому.

– Вообще-то я люблю крикет, – засмеялась я позабавленно. – Мэгги… Она… – я подавилась глупым сочувствием и решила сменить тему: – Дом действительно потрясающий. Я мечтала примерно о таком же… Выходит, Шон знает всю нашу подноготную? Даже те желания, в которых мы не признаемся и себе.

– Да, но в этот раз он как-то не особо старался. Возможно, из-за огромного количества иллюзий. Потому что если бы он покопался глубже, то у нас был бы не сын, а дочь, и тогда я бы точно не захотел приходить в себя. Плачущие женщины – это жестоко! А уж когда эти плачущие женщины совсем маленькие…

Я вопросительно взглянула на Криса, подавляя усмешку.

– Ты мечтаешь о дочери?

– Возможно, – он закашлял. – Давай обсудим что-нибудь другое, потому что, если честно, то мне очень стыдно.

– Стыдно, что Шон решил, будто ты бы хотел создать со мной семью?

– Нет, стыдно, что это тебепришлось вытаскивать меня из этого, – прошептал он. – Я чувствую себя так, будто подвел тебя.

Я хотела заговорить о том, что так оно и было, только не сейчас и не в этом сне, а в реальном мире – на ужине с Сарой, когда он предал мое доверие и всех своих друзей. Однако я не успела: отпустив руку Криса, чтобы перепрыгнуть ручей, я задрала голову вверх и напоролась на огромного бурого волка.

– О… – лишь издала я, пытаясь отыскать сердце, упавшее в пятки.

– Волки, – бесстрастно сказал Крис, как будто я могла принять эту машину для убийств за милого пуделя. – Он тебя не тронет. Ты не можешь умереть здесь.

– Что-то не похоже, – сглотнула я, когда мохнатый зверь зарычал.

Бритвенно-острые зубы щелкнули в метре от меня. Крис вздохнул и взял меня под руку, ведя в обход пригнувшегося хищника.

– Это сторож. Он пытается заставить тебя повернуть назад, потому что ты идешь не туда, куда хочет Шон. Чтобы ты снова забыла о правде, тебя нужно либо осчастливить, либо очень напугать. Обычно появляются вещи, которые уже однажды произвели на тебя сильное впечатление…

– Было дело, – призналась я едва слышно. – Это тот самый волк, Крис.

Желтые глаза у него предостерегающе сверкали, напоминая мне о животной личине Сары, у которой один глаз был точно такой же. Стоило нам пройти мимо него, как он наконец-то сошел с каменного выступа и повернул назад. Наклонившись к журчащей воде, волк начал невозмутимо лакать струю языком. Я ускорила шаг, боясь, что он вот-вот передумает и погонится следом.

– Какой волк? – спросил Крис, когда мы немного отошли.

– Тот, что пытался убить меня, когда я прогнала его стаю фейерверком, – ответила я, перешагивая кочку. – Это он прокусил тебе руку. Ты что, уже не помнишь?

Я покосилась на Криса, и он остановился. Поднеся к лицу свою ладонь, он задумчиво осмотрел ее, и я промолчала: это была не та рука, другая. Ему прокусили левую, а не правую.

– Еще раз. Что за волк в меня вцепился? – спросил он серьезно. – Когда это было, Джейми?

Что-то повисло в воздухе – напряжение, природа которого от меня ускользала. Крис отстраненно смотрел сквозь меня, а затем вдруг сорвался на бег. Я окликнула его и попыталась догнать. Как только появилась одышка, лес впереди расступился. Мы выбежали к каменному дому, похожему на руины или медвежью берлогу: он крошился, замшелый, но стены были толстыми и прочными. Я восстановила дыхание и приложила к ним ладонь.