Владимир Моисеев - Наивный наблюдатель [СИ]

Это было неприятно. Зимин не хотел разделяться. Но его согласия никто не собирался спрашивать. Он был лишен права сделать выбор.

— Я слушаю, — сказал Нау. — Появились вопросы?

— Хочу найти одного человека.

— Кого конкретно?

— Максима Горского, думаю, он работает в Институте.

— Вы, Зимин, не перестаете меня удивлять, — сказал Нау с плохо скрываемым восхищением. — Далеко не все обладают умением задавать правильные вопросы. Вы им наделены в совершенстве. Хотел бы знать, это природное качество или кто-то вас научил?

— Вы о любопытстве? Знаете ли, с детства страдаю от его избытка. Люди на меня часто обижаются. Далеко не всем нравится, что я постоянно задаю вопросы. Понимаю, что бываю отвратительным, но ничего поделать не могу.

— Понимаю. Значит, все-таки врожденное. Буду знать. Писателей, не обладающих любопытством, в природе не бывает. Это необходимое и обязательное качество для людей этой профессии.

— Кошмар, правда?

— Зачем вам понадобился Горский?

— Хочу поговорить с ним о науке. Должна же в нашей стране быть наука. Мне кажется, что в любом, даже самом фантастическом мире обязательно должны быть ученые и любопытные. Мир без подобных людей существовать не может. Мы просто загнемся. И это большая проблема.

Зимин подробно рассказал о любознательном соседе Михаиле и о беседе с профессором Болотовским.

— Вашу фантазию никто не собирается ограничивать. Наоборот, чем оригинальнее окажутся придуманные вами миры, тем лучше.

— Люди по природе своей консервативны. Их фантазия ограничена. Мне хотелось бы пообщаться с настоящими учеными, чтобы узнать, в каком мире они предпочли бы жить. Эти, наверняка, самые привередливые. У них, как правило, богатый внутренний мир.

— Горский понадобился для этого? Еще раз отдаю вам должное, вы правильно выбрали собеседника.

— Поможете его отыскать? — спросил Зимин.

— Со временем вы обязательно с ним встретитесь.

— Но не завтра?

— Горский занимается очень важным исследованием, отвлекать его без веской причины было бы глупо, нужно сначала удостовериться, что ваши возможности отвечают нашим требованиям.

— В каком смысле?

— Вашу способность фантазировать следует тщательно протестировать. Придуманные истории должны легко программироваться, и, что еще важнее, из них следует исключить любые нежелательные воздействия на психику пациентов.

— Но я не знаю, какие воздействия нежелательны, — удивился Зимин. — Расскажите, чтобы я знал, про что нельзя сочинять?

— Это лишнее. Вам надлежит научиться относиться к своим сочинениям отстраненно, ваши чувства не должны мешать придумывать забавные и увлекательные истории. Сатира исключена. Особенно вредны индивидуальные переживания, например, сюжеты про любовные волнения или кризис среднего возраста. Ваши миры должны быть населены жесткими и прагматичными персонажами.

— Странные ограничения.

— Я бы предпочел, чтобы вы больше внимания уделяли вражде, жестокости, ненависти, предательствам, мести, корысти и зависти. Эти эмоции хорошо программируются.

— Но зачем?

— Клиентам будет интереснее жить.

— Может быть и так, но вы обратились не по адресу. Вынужден отказаться. Вряд ли у меня получится сочинить что-то этакое.

— Ерунда, — сказал Нау раздраженно. — Мастерство приходит с опытом. Всегда так, сначала не получается, а потом пойдет, и не остановишь. Будем тренироваться. Давайте для примера разберем какой-нибудь ваш сюжет.

— Мне нравятся истории про инопланетян.

Нау улыбнулся.

— Это слишком сложно. Попробуем начать с чего-то попроще. Вот, например, ваш сосед Михаил — любитель Солнца. Как вы думаете, что можно про него сочинить?

К своему крайнему удивлению, Зимин обнаружил, что готов рассказать о дальнейших приключениях своего соседа. Специально он о нем не думал, но, наверное, всю работу проделало его подсознание. К тому же, это было не трудно. Сосед как-то сразу показался Зимину человеком незамысловатым. Можно было спорить о том, понравилась бы ему судьба, которую предрек Зимин. Но поскольку речь пока шла всего лишь о тренировке, то и переживать было не о чем, никто не собирался заставлять соседа Михаила реализовывать придуманные перипетии в реальности. Это была чистая литература, не более того.

— Я готов.

— Начинайте, — Нау был серьезен.

Зимин подумал, что рассказ, который он должен сейчас сочинить, по каким-то непонятным причинам, важен для них обоих. И если Зимин не справится и не оправдает оказанного доверия, для него все закончится плохо. Нау развернется и уйдет. Навсегда. И больше не появится. Второго шанса, скорее всего, не будет. Но вместо приступа волнения, вполне понятного в данной ситуации, Зимин неожиданно ощутил мощный прилив ярости. Он больше не нуждался в одобрении добрых дяденек. В последнее время с ним произошло слишком много самых разных событий, чтобы он начал переживать из-за еще одного неприятного эпизода. Он привык к резким изменениям в жизни, ему надоело принимать их близко к сердцу.

— Я жду, — сказал Нау.

Зимин стал говорить первое, что пришло в голову:

— Михаил довольно легко прошел отбор в сборную команду квартала для участия в специальной религиозной игре «Что? Где? Когда?». Помогла консультация, которую ему дал я. Выяснилось, что он знает о Солнце больше, чем все остальные кандидаты вместе взятые.

Игра складывалась не просто. Организаторы отобрали вопросы, достойные настоящих религиозных знатоков. Не на все из них нашлись правильные ответы. При счете 5: 5 выпал суперблиц! В этот ответственный момент команда доверила отвечать Михаилу, как самому эрудированному участнику команды.

Но самый первый вопрос застал его врасплох. Господь Бог предложил известному праведнику выбрать награду: добавить ему ума или денег. Спрашивалось, что выбрал праведник?

Это был тот самый вопрос, на который следовало знать правильный ответ. Но Михаил услышал про эту историю в первый раз, ему пришлось соображать самому. И это был непростой выбор. Он решил, что правильнее ответить — ума, так и сделал. И проиграл. Нужно было ответить — денег. Потому что просить нужно было то, чего человеку не хватает. Надо было догадаться, что человек, особенно если он праведник, наверняка обладает достаточным количеством ума, иначе как бы он стал праведником? Вот денег у него должно быть мало, иначе какой из него праведник? И появиться они у праведника могли только по милости Бога. Надо признать, что это был не очень сложный вопрос, чтобы ответить на него, нужен был не ум, а здравый смысл. Но Михаил ошибся, и его команда проиграла.

Неудача потрясла Михаила. Мало того, что партнеры разочаровались в его интеллекте, это еще означало, что ума у него действительно не хватает. У Михаила мелькнет спасительная идея, а не подать ли протест? Раз уж так вышло, что у него не хватило ума на правильный ответ, получается, что он ответил верно! Но от этого замысла пришлось отказаться, не нужно было большого ума, чтобы догадаться, как глупо будет выглядеть подобная попытка в глазах ребят по команде.