Нед Виззини - Be More Chill [Расслабься] [litres]

«Сопрешь родительскую или пойдешь на поклон к Майклу?»

Майкла я возьму с собой в любом случае. Ничего, разберемся.

– Круто. И ты сможешь подбросить меня до дома после вечеринки?

– Разумеется!

– Со временем эффект колес пропадает, но к утру я кровь из носу должна вернуться домой.

– Без проблем.

– Значит, встретимся завтра в школе, и ты дашь мне деньги?

– Заметано.

– Увидимся, Джереми.

Она отключается. Черт, эта девчонка умеет брать быка за рога. Остается всего ничего: раздобыть деньги и машину.

«Кошелек твоей матери лежит на столе. Кражи двадцати пяти долларов она не заметит».

Деньги – это полбеды. Возьмем мамину машину, так? (У мамы классный «Ниссан Максима». Отцовский автомобиль похуже.)

«Да. И тебе потребуется урок вождения. Водить машину несложно. Все как в видеоигре».

Я готов.

На следующее утро отдаю Хлое деньги. В школе только и разговоров, что о вечеринке у Джейсона Финдермана. Так странно. Мне больше не нужно сидеть одному, думать обо всем происходящем вокруг и страдать. Я – в гуще событий. Все происходит естественно и непринужденно. Перекидываюсь словечком-другим с людьми в коридоре. Не со всеми, разумеется, а только с избранными. С Ричем, с Брук. Они тут же рассказывают мне, что да как: Энн натворила то-то, Дженна – то-се; в субботу – вечеринка; вон те парни угодили в аварию, а у того пацана герпес. Пока мы так болтаем, мимо ковыляют всякие лохи вроде Майкла Мелла. Они смотрят на меня так же, как совсем недавно я сам смотрел на Рича или Брук. Смотрят на меня как на высшее существо.

А ведь СКВИП подправил лишь мелочи. Во-первых, одежду. Шмотки требуются не абы какие, и кто лучше компьютера подскажет, что можно надевать, а что – нет? Сам я гадал бы до скончания века. Ума не приложу, как люди умудряются правильно одеваться без СКВИПа.

Во-вторых, оказывается, приходить в школу надо пораньше. Поторчать на ступеньках, поглядеть на народ: кто спешит, кто – нет, кто курит, кто что-то пьет. Хотя для меня курево будет пустышкой. (СКВИП говорит, что сигаретный дым ухудшает его аналитические способности.) За такой ранний приход в школу никто не посчитает тебя ботаном.

В-третьих, нельзя торопиться на уроки. Если ты летишь в класс точно на пожар, то тем самым показываешь, что учеба для тебя на первом месте. Нужно идти спокойно, но и не плестисть нога за ногу, двигаться уверенно и держать осанку, размышляя о том, как победить в конкурентной борьбе с другими мужчинами. И рассматривать старшие классы как арену, где правит закон джунглей, потому что так оно и есть.

Встретился взглядом с девочкой? Улыбнись. СКВИП аргументирует это следующим:

«Вдруг ты ей нравишься, Джереми? Почем ты знаешь?».

Ну-у-у…

«Позволь дать тебе подсказку. Какое сенсорное восприятие человеческие существа используют для декодирования окружающего?»

Извини, не понял.

«Откуда люди берут сведения об окружающем мире?»

Э-э-э… из телевизора?

«Зрение, Джереми. Глаза. Слыхал выражение “положить на кого-то глаз”»?

Не-а.

«Тем не менее именно это они и делают».

Кто и что делает?

«Глаза тебе скажут, кому из девочек ты нравишься».

То есть мне надо почаще рассматривать девчонок?

«Нет. Напротив. Ты должен примечать, кто из девочек смотрит на тебя».

А-а-а… Да никто не смотрит.

«Смотрят, смотрят. Просто ты ненаблюдателен. А если и замечаешь направленный на тебя взгляд, тут же набычиваешься и стоишь столбом. Причем воспринимаешь собственную неспособность действовать столь болезненно, что забываешь обо всем через пять минут».

Может быть.

«В таком случае будь добр отныне отслеживать, кто из девочек на тебя смотрит. Перехватишь взгляд – улыбнись».

Напряжно как-то.

«Никто и не обещал, что будет легко! Все на свете напряжно. Между прочим, когда ты сексуально возбужден, твой пенис тоже напрягается, не правда ли?»

Ну, теоретически…

«Какие там еще теории. Кому и знать, как не мне. Короче, Джереми, без труда не выловишь и рыбку из пруда, особенно вкусную рыбку».

Тоже верно. Значит, если…

«Ты должен наблюдать за проходящими девочками. Не пялиться на них, просто внимательно и незаметно наблюдать. И если встретишься с какой-нибудь глазами, улыбнись немедленно. Делай это непринужденно. Мол, она столь мила, что ты просто не можешь сдержать улыбку. Тем самым ты изменишь свое положение в обществе. Из мальчика, смотрящего на девочек, превратишься в мальчика, улыбающегося девочкам. Времени потребуется немало, ведь улыбка задействует тридцать семь мышц, но я буду стимулировать эти мышцы».

Окей.

«Если не справишься, так и умрешь девственником. Улыбка – первый шаг».

И я улыбаюсь. Сначала улыбка выходит кривой, словно между зубов застрял кусочек шпината, и я пытаюсь скрытно выковырять его языком. Однако чем дальше, тем лучше у меня получается. В итоге я даже научился, наклонившись к фонтанчику и вдруг встретившись взглядом с девчонкой, улыбнуться ей так, что вода расплескивается точно в рекламе «Орал Би».

Да-да, теперь я гордый обладатель супер-пупер электрической зубной щетки «Орал Би». Я покупаю отбеливающие полоски «Бленд-а-мед» и держу их на зубах, отжимаясь перед телевизором. Полоски творят чудеса. Кроме того, я пользуюсь шампунем против перхоти «Тегрин», самым мощным, который только можно купить без рецепта. Темно-зеленый шампунь пахнет дегтем. Но даже ему было не под силу справиться с моими залежами перхоти, пока СКВИП не посоветовал во время мытья поскрести голову ногтями, чтобы шампунь смог добраться до поврежденных клеток кожи. На душ стала уходить прорва времени.

И вот весь из себя отмытый, классно одетый, без хлопьев перхоти на плечах, социально ориентированный, однако абсолютно непринужденный, я отдаю Хлое двадцать пять баксов за свою порцию пиктограмм. День сегодня просто замечательный, потому что на первом уроке я наконец-то разрешил проблему с перекличкой.

– Канилья, – выкликает мистер Гретч.

– Здесь.

– Дювокнович.

– Здесь.

– Горански.

– Здесь.

– Хир.

– Йоу!

Так просто! Мистер Гретч ничего на это не возражает. Зато весь класс оглядывается на меня, сказавшего «йоу» на перекличке. Я улыбаюсь. Ума не приложу: как я прежде не сообразил?

«Подобные вещи не в твоем характере».

Две минуты спустя Дженна вновь заводит свою шарманку об «Элизабет, которая дала сразу четырем парням в автобусе», и я набираюсь смелости сделать то, о чем давно мечтал:

– Заткнись ты, – рявкаю я Дженне. – Все давно знают, что «Элизабет» – это твое шлюховатое альтер эго.

Энн смеется. Марк Джексон смеется. Мистер Гретч ничего не замечает, а Дженна… Дженна затыкается. Пусть даже ненадолго.