Нед Виззини - Be More Chill [Расслабься] [litres]

– Ага, – Брук улыбается, – недавно проколола.

Утыкаюсь лицом в груди Брук. На сей раз иду налево, нацелившись прямо на колечко в соске. Уже собираюсь поддеть кончиком языка эту возбуждающую металлическую фиговинку…

– Ай, Джереми! Ой, не трогай!

«Опа!»

– Почему? – Я поднимаю лицо.

– Там воспаление. Не лезь туда своим языком.

– Воспаление?

Опускаю взгляд на сосок прямо перед моим носом. Господи, вокруг прокола кожа багрово-желтая! Даже с прозеленью!

– Ой, извини. Я сделал тебе больно?

«Назад! Назад! Болезнь! Микробы! Назад!»

Отшатываюсь. Брук рывком натягивает обратно футболку.

– Я же не думала, что…

«Она должна была нам сказать».

– Надо было нам сказать… То есть мне, мне сказать. – Я поднимаюсь, отряхиваюсь, затем вновь опускаюсь рядом с ней на колени. – Я не должен был… Болит?

– Разумеется, болит! Я сделала пирсинг совсем недавно и не хочу, чтобы прокол зарос…

«Дело плохо, Джереми».

– Короче, извини, – заканчивает она.

«Поговори с ней немного. Будь ласков и нежен».

– Брук, это ты меня извини… – Моя костлявая рука опускается ей на плечи.

Ложусь на землю, усыпанную пеплом и конфетными фантиками, и прижимаю Брук к себе.

«Умница».

– Может быть, не стоило прокалывать…

– Да не, ничего, – отвечает Брук, кладя руку мне на бедро. – Скоро заживет. Недели через две ты сможешь их поцеловать…

Она прячет лицо у меня на груди. Несколько минут мы просто лежим, затем я извиняюсь и иду на урок.

«Молодец, Джереми. Так держать. Никогда не злись на девушек. Если, конечно, они не уродины. Все твои поступки возвращаются бумерангом. Брук наверняка разболтает своим подругам, какой ты классный. Вот отсюда и будем плясать. Этот ее сосок был для меня полной неожиданностью. Такого поворота я не предвидел».

Иду в класс, а перед глазами стоит сосок: опухший, разноцветный, проткнутый насквозь. Хуже него я никогда ничего не видел, даже в Интернете. Выключаю СКВИП, чтобы не мешал думать о привычных вещах.

Тишина в голове длится недолго. Начинается репетиция, и СКВИП приходится включить. Последнее время мне было как-то не до Лизандера, и теперь без помощи не потянуть.

«Значит, это и есть Кристин?»

Мы сидим перед самой сценой. Так посоветовал СКВИП. Мол, на уроке или еще каком-либо дебильном обязательном мероприятии сиди на галерке, чтобы показать всем, как тебе все это обрыдло. Но если уж вызвался участвовать в чем-то добровольно, будь добр продемонстрировать, что ты самый крутой. Мистер Рейес блеет о важности мизансцены и наглядного юмора в «данной пьесе», являющейся «вершиной, э-э-э… комедийного мастерства Уильяма Шекспира». СКВИП предполагает, что говорить подобным образом его может заставлять бракованный СКВИП.

Я же не свожу глаз с Кристин.

Красивая, правда? Спорю на что угодно: у нее с сосками все окей.

«Ничего, сойдет».

Кристин сидит справа от меня рядом с Джейком. Нас разделяют два кресла. Мне не нравится сидеть с ней в одном ряду. То ли дело на сцене, в кругу. Там я могу любоваться ею, не поворачивая головы. Здесь приходится крутиться, и она замечает, что я на нее пялюсь.

«Расслабься, Джереми. Не надо таращиться. Кристин услышит о твоих подвигах, и ее привлечет к тебе естественным путем, потому что феро…»

Каких еще подвигах? По-моему, совать в рот воспаленный сосок – так себе подвиг. А что за «феро»?

Ай! Что-то больно щелкает меня по затылку. Оборачиваюсь. Пятнадцатью рядами выше сидит Марк Джексон и ржет. Он до того натренировал большие пальцы геймбоем, что довольно ловко орудует то ли рогаткой, то ли резинкой. Инстинктивно тянусь за «Списком унижений» и тут вспоминаю, что СКВИП заставил меня выкинуть эти листочки: «Не будь поцем, Джереми. Или ты вообразил, что кому-то твоя привычка может показаться оригинальной?»

«Не обращай на Марка внимания. Мы с ним разберемся. Давай лучше я расскажу тебе о феромонах».

Ну давай.

«Феромоны – химические вещества, вырабатываемые твоим телом. Они не имеют ни запаха, ни цвета, но целевые женщины их улавливают. По большей части они сигнализируют о сексуальной доступности. Во время романтических встреч, вроде той, которую мы пережили сегодня в кустах, твое тело испускает всевозможные феромоны, кричащие: «Я кое-что урвал!». На них-то и клюют женщины. Как ты думаешь, почему парни, уже обзаведшиеся девушками, кажутся столь привлекательными для других девиц, и те принимаются их соблазнять? Из-за них, из-за феромонов».

Блин, а ты не мог бы их… ну, изготовить?

«Увы. Может быть, следующее поколение сможет».

Следующее поколение кого? Людей?

«Да нет, СКВИПов, разумеется. Я – версия 2.5. Выработка феромонов запланирована для версии 4.0».

А для третьей?

«Третья тоже хороша. Но четвертая должна уметь такое, о чем я и помыслить не могу».

Ясно.

«Теперь займемся Марком. Подойди к нему».

Мистер Рейес как раз закончил нудеть. Несколько актеров готовятся разыграть мизансцену, поэтому на меня никто не обращает внимания. У СКВИПа гениальный план, и я намереваюсь точно воплотить его в жизнь.

– Марк, это ты сейчас запустил в меня какой-то фигней?

– О чем ты, старик? – спрашивает он и принимается гоготать.

Гр-р-р. Лезу к нему прямо через ряды кресел. При моем приближении по экрану геймбоя бегут помехи, словно при плохом сигнале на экране старого телевизора. Голова начинает болеть.

«Еще бы она у тебя не болела. Ты же фонтанируешь электромагнитным излучением».

– Чтоб больше, мать твою, не цеплялся ко мне! – угрожающе рычу я.

По крайней мере, стараюсь рычать. Мой голос не слишком грозен, но СКВИП научил меня, как на всю катушку задействовать голосовые связки.

Экран геймбоя дико мигает. Марк изумленно смотрит на него. Я приподнимаюсь, точно персонаж фильмов, на которые пускают только с родителями. Мой кулак опускается на шею Марка. Вообще-то, я хотел дать ему в глаз, но… Короче, ударил по шее.

– Ты! Гад! – Марк хватается за ушибленное место.

Я бил со всей силы, а крови почему-то нет. Обидно.

«Ты еще слаб, Джереми. Надо больше отжиматься».

– Чувак, ты спятил, что ли? Я ведь тебя не трогал!

– Что там у нас, э-э-э… в задних рядах? – кричит мистер Рейес, сидящий на табурете. – Джереми!

Наверное, со стороны я выгляжу подозрительно: стою над Марком, сжав кулаки и тяжело сопя, а на шее Марка наливается синяк. Опускаю взгляд на экран геймбоя. Игра исчезла. Вместо нее белым по черному написано: «Отцепись от Джереми Хира – или сдохнешь!».

– Все в порядке, мистер Рейес! – делано веселым голосом отзывается Марк. – Мы просто прикалываемся!

И, к моему удивлению, он приобнимает меня. Второй раз за день меня обнимает бывший враг. Сажусь рядом с ним, чтобы успокоить мистера Рейеса. Буквы на экране геймбоя исчезают, и появляется игра «Убей всех людей – 3».