Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

— Вот смотри. Безопасность — это псы. Служивые сторожевые псы. Овчарки. Наша работа — сторожить овец, чтоб не разбрелись. Знаешь такое слово, «отара»?

Я кивнул.

— Овечье стадо. В старину, когда были выпасы, такие ходили и подножной травой питались.

— Угу. Мы, безопасность, следим не за отдельными овцами в этой стране, а за целыми отарами, чтоб они куда не надо не пошли. А то попрут, понимаешь, толпой к обрыву — зачем это государству? Вот это — безопасность. И качества от нас требуются соответствующие. Любому оперу-безопаснику, да и мне в том числе, палец в рот не положи — без пальца останешься. Бог, чёрт — нам без разницы, и с тем и с тем будет работать, и того и другого посадим. У нас критерии оценки деятельности отарами меряются: не ушла отара куда не надо — молодцы. Ушла — втык всем, в том числе от твоей милой родственницы. А гвардия она…

Вздох.

— …Она другая.

Помолчал.

— Гвардия — это овцы-овчарки внутри стада. Понимаешь?

Я отрицательно покачал головой.

— Они — чиновники, Хуан. Простые чиновники. Нет, не простые! — поправился он. — Чиновники в погонах и при оружии! Но при этом их работа — это работа чиновника. Они не рулят отарой, они лишь следят, чтобы конкретно соседние овцы рядом с ними вели себя правильно и против отары ничего не делали. И перед правительством отары о проделанной работе строчат отчёты. Эти отчёты — и есть их жизнь, суть их работы. Простые бумажки, а не направление движения отар. Принципиальная разница.

Снова помолчал.

— Как оценивают работу любого чиновника, знаешь?

Я замотал головой. Сеньор вошёл в раж, лучше его не перебивать.

— По отчётам и показателям. В каждой области они свои, но везде они есть. А как чиновник сам оценивает свою работу? Да точно также! Если начальство его ругает — он плохой чиновник. Хвалит — хороший. Всё, больше ему ничего не надо.

В районе орудует банда? Каждый день трупы? Его ругают. Он ловит банду — его хвалят. Но после банды в его районе ещё несколько одиночек орудует? А, плевать! Свои похвалы он за банду уже получил. А люди страдают? А кто такие люди?

Ни один чиновник не оценивает свою работу объективно, с точки зрения простого населяющего его территорию обывателя. Это и огромный минус, с одной стороны, но с другой — и огромный плюс. Потому, что система правопорядка в целом предсказуема и саморегулируема. А как известно, ничто так не вредит делу, как горстка инициативных дураков.

— У тебя убийство? — Я кивнул. — Готовься к тому, что гвардии плевать на факт убийства. У них таких десятки каждый день только в их округе. Ну, может не десятки, но с десяток. Им плевать на общечеловеческие и моральные ценности. Плевать на собственный авторитет в чьих-либо глазах, кроме глаз собственного начальства. Они не оперируют в лексиконе словами «хорошо» и «плохо». И преступник для них — не человек, совершивший преступление, а только тот, чьё преступление можно доказать, что его совершил именно он. Грубо, цинично, шокирует непосвящённых, но это жизнь, Хуан, и ты уже парень взрослый, пусть и выглядишь дитём.

Я натужно покачал головой. Задумался, какие вопросы задавать. Выдавил:

— Это понятно, но это общие вопросы, общие фразы. А мне нужно расследовать конкретное дело и давить на конкретных людей. Есть какие-то конкретные советы по работе?

— Давить… — Сеньор покровительственно усмехнулся. Погладил усы и потянулся к новой бутылке.

— У тебя детоксин есть? Мне всё равно, я тренированный, а ты молодой ещё, зелёный, так пить.

— Я мод, сеньор. — Я ехидненько улыбнулся. — У меня повышена алькогольдегидрогеназа. Да и альдегиддегидрогеназа на уровне. Три «ствола» в два «рыла» — это как два пальца об асфальт.

— Чего-чего? — не понял он. Воззрился с уважением. Я махнул рукой.

— Сленг, сеньор. У нас половина корпуса — русский сектор. Чему хочешь научат.

— Ну-ну, — потянул он. — То-то я смотрю, что мы чокаемся каждый раз, а ты… Как будто это норма для тебя.

— Так ведь норма, сеньор. — Я выдавил постную улыбку. — А вас она научила чокаться, — кивок на закрытую дверь. — Да? Ну, так что же в плане конкретики?

— Конкретика, Хуан… — разлил он по новой порции. И не выдавливая сок, быстро дзинькнулся со мной, выпил и отправил в рот кусочек лайма. Скривился. — Конкретика, мой юный друг, заключается в том, что они — люди. Самые обычные, со всеми своими слабостями и бзиками. Это не цепные псы-овчарки, это скучные чинуши, у которых всё должно быть правильно, согласно протоколу и с предоставлением отчёта. У всех есть желания, в том числе тайные, в том числе неосознанные. И со всем этим можно работать.

Вот смотри, есть человек. Ну, пусть будет… Инспектор Кастилио. Какой-нибудь Круз Кастилио из Санта-Барбары. Ты думаешь он патриот и вкалывает за идею, задавшись пересадить всех плохих парней своего района? Ха-ха! Да как бы не так! Он — такой же чинуша, как и все чинуши вокруг него. А ещё у него есть желания. Например, хочет занять место старшего инстпектора или начальника отдела. А ещё — проблемы. Например, дочка травку курит, и не только травку. И главное, тебе известны его мотивы — я про похвалу и ругань начальства, это его наивысший приоритет.

Ты такой весь из себя приходишь к нему и предлагаешь сотрудничать, чтоб посадить, скажем, плохих парней? А ему это не интересно! Твоё дело — ты и долбайся. Твоя банда убивает людей, пусть даже на его территории? Да плевать! Это ТВОЁ дело, а не его! Ты — безопасник, федерал, вот и долбайся с ним сам. Его за эти убийства не поругают, и не важно, что следующим станет сосед с параллельной улицы. Соседей много, а он — один. Молись, как бы он тебе палки в колёса вставлять не начал — с гвардии станется.

И тут перед тобой стоит ровно три способа наладить контакт… Давай я буду использовать прямое слово, пусть оно для тебя и резко звучит. Это слово ВЕРБОВКА, Хуан. Ты же хочешь, чтобы этот человек что-то для тебя сделал? Да? Значит, вербовка.

Первый способ завербовать — КУПИТЬ человека. Многие предпочитают его потому, что он самый простой. Сложно в этом случае понять, что же этому Кастилио предложить?

— Деньги? — подыграл я, зная, что ответ неправильный.

— Деньги? — Презрительная усмешка. — Хуан, первое правило, деньги это пошло, банально и говорит о твоём низком интеллектуальном уровне. Как и об уровне твоей фантазии.

— А что же тогда? Должность? Скидку в супермаркете? — продолжал играть я, помогая сеньору «почувствовать себя на коне». Не всегда надо играть умного, умных не любят. — Может быть путёвку с семьёй на Землю, в Бразилию?

— Смешно! — Сеньор хмыкунул. — Нет, каждый человек, и в особенности чиновник, в душе считает себя незаслуженно обделённым. У него есть тайные желания, некоторые из которых он, возможно, даже гонит от себя. Может его надо просто похвалить? Польстить? Может именно этого ему не хватает? Самоуважения, основанного на том, что кто-то в тебе что-то увидел, чего не видят каждый день тупые коллеги? А может «по дружбе» пообещать замолвить словечко, чтобы его дочку хорошо прослушали на приёме в школу искусств? Ну, пусть будет она у него хорошо на мандолине играет. А может быть у него сосед, или даже начальник скот, и ты предложишь нечто, что не принесёт ему личной выгоды, но удовлетворит морально? Скажем, каку-бяку соседу и начальнику предложишь, и ему это понравится? И ради этого он найдёт тебе нужные данные и раздобудет вещдоки, которые ты бы и через три года не получил.