Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

— Есть такое слово, РЕГЛАМЕНТ!.. — начал первый говоривший, но я его перебил, зло воскликнув:

— Есть такое слово, ТРУСОСТЬ, сеньор!

Снова повисла тишина. Продолжил тише:

— Есть такое слово, трусость, сеньор. Вы привыкли считать себя крутыми и ни во что не ставили команду офиса. Я не против, так оно и было, совершенно не спорю. Но вот как только вы получили первый же отлуп, сразу лапки кверху и «прячемся за регламент»? А самому не стыдно, сеньор, мать вашу?

А может вам стоило вместо сбора этого мероприятия, — окинул рукой стол, ПОДУМАТЬ? Спланировать стратегию боя с нами, учесть все факторы и использовать свои преимущества? Вы, армейские кабаны! Против уборщиков туалетов, программеров и бухгалтеров! За регламент! Вам самим не стыдно?

И снова пауза. И снова меня никто не перебивает. М-да, уделал.

— Я прошёл мозговую раскачку, сеньоры, тут вы правы, — решил повиниться я. Ибо это уже не играло роли. — Да, я занимаюсь спортом и меня готовят для ОЧЕНЬ крутых соревнований. — Полковник при слове «очень» понимающе кивнул. — Но я ОДИН. На одиннадцать человек. Также у нас ОДНА девочка, умеющая хорошо стрелять, тоже профессионально занимавшаяся когда-то контрас. И одна девочка, выходец из трущоб, стрелять научившаяся одновременно с наукой драться и ходить. Я уйду, сеньоры. Прямо сейчас встану и уйду. И полковник разрешит замену — куда он денется-то. Но вам самим не стыдно будет после этого смотреть на самих себя в зеркало? Будете ли вы уважать себя после этого?

— Он правильно говорит. — А это подал голос капитан Санта-Катарины. — Он, действительно, один. При нашем подавляющем превосходстве во всём. И его победа — наши и только наши недоработки. Ваши. — Кивок капитанам, один из них — первый говоривший, второй — дальний справа, как я и предполагал. — Сеньор Каррерас, я против ухода Хуана. Я не против усиления офиса. Однако считаю, что это неправильно, когда другие команды теряют очки при том, что офис неприкосновенен. Когда у офиса был ноль, он ни на что не влиял, его никто и не брал в расчёты. Теперь же таблица усложнилась. Условия должны быть для всех, и если офис усилился — должен идти на равных со всеми.

— Да, это, действительно, проблема, — кивнул Каррерас. — Ты прав, Мигель, раз офис что-то начал из себя представлять, раз научился побеждать, значит, о каком особом отношении может идти речь? — Взгляд на меня, полный хитрющих искорок: «Хуан, не расслабляйся; выпендрился — теперь расхлёбывай». — Если офис играет наравне со всеми, значит, и премироваться должен наравне со всеми. Считаю, это будет честно.

Гул одобрения.

— Хорошо, да будет так! Команда офиса участвует в общем зачёте наравне со всеми! Он картинно хлопнул в ладоши. — Сеньоры, у вас есть к капитану офиса ещё претензии?

— Нет!..

— Никак нет!..

— Никак нет, сеньор… — раздалось со всех сторон.

— Тогда все свободны! Готовимся к следующему туру. Совет капитанов объявляю закрытым. Хуан, задержись.

Когда створки закрылись за последним покинувшим кабинет капитаном, он задал единственный вопрос:

— Справишься?

Я пожал плечами.

— Буду стараться, сеньор. Но команда понимает. Морально готовы.

— ОНИ готовы. А те, что ТАМ? — кивок абстрактно в сторону. — Это — мужики. Бывшие военные. Привыкшие к дисциплине и порядку вещей, на который не могут повлиять, но которому должны следовать. А ИХ, — кивок в другую сторону, возможно в сторону нашей командной залы, — съедят. Начиная моими замами и начальниками отделов. Это влиятельные люди, не стоит их недооценивать. Офисные войны, они, Хуан… Суровые, — нашёл он приличное слово.

— Как минимум Долорес съедят, да? — понимающе усмехнулся я.

— И Долорес тоже. — Кивок.

— Сеньор, оплатите ей обучение? — подал я идею, только что пришедшую в голову. — С одной стороны поднимите её уровень, с другой на годы привяжете. Ну, знаете, обучение по контракту, с отработкой, всё такое…

Я его озадачил, он ни разу о подобном не думал. Полковник нахмурился, но вскоре кивнул — мысль на сей момент не первостепенная, но он услышал.

— Если она у нас задержится — подумаю.

Пуза.

— Всё, иди. Как понимаешь, больше вам ничем помочь не могу.

— Этого будет достаточно, сеньор. — Я расплылся в улыбке. — У нас уже две победы. Ещё одна, и есть все шансы попасть в ноль. За ноль не съедят.

— Самоуверенный ты юноша! — Сеньор Каррерас вздохнул. — Может пойдёшь ко мне на самом деле? Специалистом по кадрам? Платить хорошо буду, не обижу?

Вместо ответа я лишь понимающе улыбнулся.

— Сняли? — задали мне первый вопрос камрады по команде. В командной комнате висела зловещая тишина, все взгляды присутствующих, включая техперсонал, выжидательно пронзали меня насквозь. Я помолчал, затягивая драматическую паузу, но решил не переигрывать.

— Нет. Но «на счётчик», как сказал Рональдо, поставили. Поздравляю, сеньоры, офис в общем зачёте турнира!

Изо всех лёгких вырвались стоны и вздохи одновременно и облегчения, и обречённости.

— Ну, будем с минусом значит. У кого ещё две победы, с кем соревнуемся? — прокомментировал кто-то из женщин.

— Вы так рано себя хороните? — ехидно усмехнулся я. — Вам не понравилось выигрывать?

— А у тебя есть ЕЩЁ предложения? — загорелись пакостным блеском глаза Долорес.

— Конечно. Это же я. — Снова окинул всех взглядом. Народ, зашевелившийся, что-то почувствовал и вновь притих. — Я же говорил, задумал пакость противникам из двух частей. ДВУХ, ребят, девчат! И прошлый мой бой — только первая из них.

— То есть мы можем ЕЩЁ выиграть. — А это Марибэль. Довольная, как кошка, перед которой перевернулось ведро сметаны. Я лаконично промолчал.

— А три победы из шести… — потянула Мартина. — …А это практически тот же ноль. А если повезёт, то и плюс пять?

— Угу.

Я присел на своё командирское место во главе стола и пригласил остальных рассаживаться.

— Я снова не говорю, что мы выиграем, сеньоры и сеньорины. Но мы должны попытаться. Но самое страшное, что должны будете пытаться это сделать ВЫ!!! — выделил я это местоимение. — В прошлой битве я сделал главное. Не думал, что получится, честно, но получилось. Показал противникам, что выше их классом. Один конкретно я круче любого из них один на один. А может круче двух-трёх бойцов, кто знает. А значит, теперь они откроют охоту персонально на меня. Ну, и Белку будут опекать…

И изложил им план боя.

Идея им не понравилась. И ключевой фактор тут был заключён в злосчастном местоимении «вы». Они боялись действовать сами. Когда я хотя бы рядом, держу их под надзором — всё прекрасно; любая команда в бою именно так и действует. Теперь же роли менялись; теперь я должен был быть автономным, а они… «Рулить» со стороны. Ну, по крайней мере малышка Долорес.