Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

— Здравствуйте! — улыбнулся я в зал. Рампа светила не безбожно, силуэты людей и столики было видно, но я не заморачивался что-либо там рассматривать. Сегодня я пел не для зала. Сегодня главным своим зрителем был я сам. — Пока ребята отошли перекурить, я немного пошаманю тут. А то нехорошо, когда сцена пустая, правда?

Шумовой фон в зале немного потихоньку спал, но всё ещё был большим. Что ж, начали. Я провёл по струнам, начиная проигрыш. Предисловие? Я люблю предисловия к песням. Особенно НАШИМ песням. Но… Не сегодня.

Первые восемь тактов. Вторые. Вступление Фудзи. Раз, два… Восемь! И, начали:

И, со всей идущей из души злостью, выплёскивая всё, что там скопилось:

Пятнадцать минут. Пятнадцать, маму его минут! Мы сидим в свой командной комнате и ждём. И ничего не происходит. Нигде.

— Долго! — констатировала Боль, теребящая застежку шлема от избытка нервного напряжения.

Я перевёл взгляд на остальных членов команды. Всем было не по себе. На меня смотрели… Нет, без отторжения, после всего случившегося я был для них свой без кавычек. Но с натягом. Все понимали, что ЭТО, проход-«молнию» из лучших трансляций мировых первенств по контрас, простой программист-фрилансер, коим я тут всем представился, сделать не мог. Но и сформулировать для себя, как теперь быть, они тоже не могли, и потому относились насторожено.

— Только бы предыдущую победу не аннулировали! — озвучила страхи Марибэль.

Я усмехнулся:

— Не посмеют. Полковник человек слова. А вот эту, последнюю — да, могут.

— Или поставят на на счётчик. — А это заныл уже Рональдо. — У нас всегда нолик был, а теперь влупят минус пятнадцать!.. С двумя победами может на минус десять потянем спокойно.

Я улыбнулся — не смог сдержаться. Бэль в дальнем углу о чем-то своём, женском, спорила с «бухгалтерией». Женщины всегда найдут о чём поговорить. Те нервничали, и она своим трёпом их так успокаивала. Мельком бросила мне взгляд: «Сам напросился!» Ну да, сам. Но ведь все же проголосовали «за». Винить им некого.

— Ты хочешь сказать, я буду во всём виноват? — задал я ему простой, но очень важный прямой вопрос.

Админ смутился. Виновато уставился в пол.

— Ребят, если считаете, что оно того не стоило, так и скажите, — поднялся я и обвёл притихшую команду взглядом.

— Сукин ты сын! — иронично усмехнулась Мартина. — Знаешь, даже если тебя сейчас отстранят, а нам по итогу влепят минус пятнадцать к зарплате… Всё равно оно того стоило! — Расплылась в пакостной улыбке, присущей молодой девушке, а не тётке в возрасте. — Лучше так, с минус пятнадцатью, но увидев ошарашенные рожи этих… — Скривилась. — Нет, за других не скажу, но мой день ты сегодня сделал!

Под всеобщее молчание нахмурилась и добавила:

— Не только день. Год! Все годы работы в этой фирме!

Простодушно, искренне, от чистого сердца… И лёд начал таять.

— Не так уж это и много, пятнадцать процентов, — холодно констатировала Мария Луиза. — Меньше одной пятой. Подумаешь!

Её поддержали. В той или иной мере. Даже внешне флегматичные азиаты. Лишь Долорес сидела и хлопала глазами — ей каждый центаво на счету. Но и она, по глазам видел, на сто процентов подписывалась под прозвучавшим. Да, оно того стоило.

А вот, наконец, и меня вызвали.

Стрелка на мини-карте уверенно вела по лабиринтам коридоров клуба, приведя в итоге к створкам кабинета местного менеджера, то бишь управляющего. Тут и проходило их совещание. Створки передо мной послушно распахнулись, я вошел… Ну, всё правильно, Каррерас во главе стола, шесть собранных угрюмых мужиков разной степени накаченности — перед ним, по три по каждую руку. На меня взглянули косо — убили бы, но сразу видно, им не по себе. Полковник так просто не сдался, потрепал их, хотя и не смог задавить. Впрочем, я бы на его месте так же этого делать не стал, а так же вызвал бы виновника торжества (меня-капитана) и стравил нас друг с другом. Так стратегически грамотнее. Смогу себя защитить в словесной баталии — он их задавит лёгким усилием. Не смогу, распишусь в том, что неудачник — неудачникам не место среди «серьёзных пацанов», и он не станет «вписываться». Логично.

— Добрый день, сеньоры. Полковник, коллеги… — Я вежливо всем поклонился, прошёл и сел с противоположного от Каррераса торца стола. Был от остальных капитанов чуть дальше, но плевать — главное посыл. А посыл, что я круче, сижу на равных с полковником, а не с ними. Ребята начали непроизвольно кривиться; полковник же ничем внешне не выдал искры смеха, что загорелась у него внутри, а она загорелась.

— Я правильно понял, что вы тут собрались обсудить моё… Нестандартное поведение во время игры, чтобы линчевать и выгнать нафиг? — сразу взял я проблему за рога. Яблочко. Не на всех лицах, но на некоторых смущение стало больше. И добить. — В моё отсутствие.

— Да, Хуан, это очень некрасиво, выдвигать обвинения в твой адрес без твоего присутствия, — кивнул Каррерас, показывая, что он не при делах, «это всё они». — Ты — равноправный капитан, глава одной из семи равнозначных команд компании. Так что… — он картинно прокашлялся, — …сеньоры, попрошу слово в слово повторить вашему коллеге все те ужасные обвинения, что вы наговорили тут мне.

Обвел капитанов суровым взглядом.

Нет, это было бы слишком просто, если бы никто не ответил. За этими людьми стояли сотни сотрудников ИХ филиалов, на кону большие деньги, а когда речь идёт о ТАКИХ деньгах, в лидеры выбиваются только смелые и наглые. Другие просто не потянут.

— Сеньор Каррерас, я считаю… Мы считаем, — поправился молодчик первый слева от меня (и последний справа от полковника), мужичок лет сорока, с убелёнными сединами висками и проседью в коротко стриженной шевелюре, — что сеньор капитан команды офиса должен быть дисквалифицирован, как сотрудник, подготовка которого выбивается за рамки регламента.

— Сотрудники спецподразделений, действующие и бывшие, а также действующие сотрудники силовых ведомств, а также люди, прошедшие аппаратное мозговое ускорение в иных целях, не могут выступать в профессиональном спорте, — продолжил другой, второй справа. Плотный мужик под пятьдесят. Не знал их в лицо, и не мог сказать, кто относится к какой команде. А жаль.