Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 2)

Я кивнул, борясь с приступом тошноты, который возник при виде реально палаческих инструментов.

— Сеньора, почему сейчас? — выдохнул я.

Она усмехнулась — ждала этого вопроса.

— Хуан, нельзя пытать людей просто так. Не думай, что в подобных местах работают психи с деформированным мировоззрением — таким тут как раз не место. Это обычные люди, просто не боящиеся запачкаться. И эти люди знают, что перед ними на столах лежат не невинные жертвы, а преступники, так или иначе бросившие вызов королеве или государственной власти.

— Тебя мы не готовим для такой работы, продолжила она, нахмурив брови. — А значит, не можем использовать методики их обучения. Мы должны доказать тебе, что те, кого ты пытаешь, преступники, а как это сделать, не вводя тебя в курс расследования, не взяв соответствующих подписок и всего прочего? Что получается?

Я пожал плечами.

— Что меня нельзя водить в казематы. Либо — если здесь будет находиться человек, про которого я точно знаю, что он преступник. Тогда можно.

— В точку! — подняла сеньора палец в потолок. — И сегодня как раз такой случай. Перед тобой человек, который отдал приказ Себастьяну Феррейра на твою ликвидацию.

— Сука! Что ж ты делаешь? — зарычал пленник. — Я не отдавал такой приказ!

— Он может говорить что угодно, Хуан, — махнула она рукой. — Главное не слова. Главное, и мы с тобой это оба знаем, что никто в компании Феррейра, и особенно в её службе безопасности, не может вздохнуть без одобрения дона. Самого сеньора Октавио мы, к сожалению, сюда притащить не можем, но его подельник, организатор и проводник в жизнь всех его преступных решений, перед тобой. Приступай!

Мне поплохело, но я выдержал. Сдержал и этот удар. Да, грязь. И кровь. Но сеньора права, когда-нибудь мне пригодятся такие специфические знания. И я должен как минимум иметь представление, что и как нужно делать в подобной ситуации. И тут без практики никуда.

— Возьми вот этот симпатичный штырь слева, — начала командовать она. — Нет, следующий. Да-да, вот этот. Хорошо. А теперь смотри, видишь, вот тут на ноге у сеньора есть такое симпатичненькое место. Это болевая точка, здесь нервный узел. Нет, сюда не нужно бить, наоборот, повредив нервные клетки, ты избавишь его от мучений. Нет, вот сюда, чуть правее и ниже. Нащупал? Вот-вот, именно сюда! А теперь вгоняй, с размаху и силой. Да не промахнись!

До этого момента человек, видимо, не верил, что происходящее на самом деле. Думал, что его обрабатывают психологически. И когда я вогнал небольшую заточку в указанное место, взвыл и заорал на всю пыточную:

— Су-у-ука! Я не отдавал такого приказа! Я не знал, что он рискнул пойти на это, мать твою налево!..

Выражался сеньор, конечно, менее литературно. Но моя задача передать контекст, а не дословные цитаты. А цитаты были завораживающие.

— Так, теперь следующая заточка, — продолжала руководить творческим процессом сеньора. — И ещё, обрати внимания, я не общаюсь с уважаемым сеньором Родриго, своим дорогим и глубоко ценимым другом. Я его вообще игнорирую. С ним этот приём не сработает, но с менее крепкими орешками — запросто. Ибо человек ждёт, что его начнут спрашивать, а его пытают, не задавая вопросов. Получается, он должен заслужить вопросы, должен заслужить, чтоб его спросили! Это дополнительная мотивация, Хуан, а мотивация в нашем деле — главное.

— Ты, тварь эдакая! Проверь меня на полиграфе! Проверь сывороткой! Проверь белой пылью! Это так и есть, я не знал ничего про Себастьяна! Этот выродок сумел провернуть дело, что я ни о чём не догадался! Я не думал, что он на это способен! Выпустил сосунка из виду! Не обратил должного внимания, понимаешь?! Он усыпил меня, усыпил мою паранойю!

— Не слушай его, Хуан, — мило улыбнулась сеньора Гарсия. — И не думай, что перед тобой агнец божий. Он заслужил то, что получит, что бы ни было на самом деле. А теперь вот сюда. Бей. Вот так, и немного проверни.

— А-а-а-а-а!

— Кровь, да. Будет сильно хлестать, потому я и говорила об одежде, которую не жалко. Потому не вытаскивай ничего из раны. Инструмент стерилизованный, сеньор Родриго не получит заражения, а от потери крови умереть мы сами ему не дадим. Во всяком случае, пока он нам не расскажет то, что нам интересно.

— Ты, шмара законченная! Сколько раз тебе говорить, что я не делал этого! Не подставлял Октавио, не шёл на конфликт с вами! Сколько говорить, что… — продолжал вопить пленник. Сеньора продолжала его показно не слушать. Я же…

Я вспомнил ощущение безысходности, когда не знал, в какую сторону прыгать. Ощущение, что до конца моей короткой жизни остались считанные секунды, за которые не смогу допрыгнуть до ближайшей преграды от игл убийцы. И, действительно, в невиновность главного палача семьи Феррейра верилось слабо. Даже если заказ Себастьяна не его рук дело… То Беатрис организовал он. С отмашки хозяина, да… Но нападение было осуществлено его руками. Во мне не было жалости, во мне была лишь брезгливость, и я сделал всё возможное, чтобы её подавить.

— Теперь попробуем не заточки, Хуан, а ножи. Нож универсальное оружие, он всегда под рукой. Скорее всего, в полевых условиях придётся пользоваться именно им. Теперь смотри, куда наносить удар…

Грязь. Кровь. Я не знаю, как это выдержал. Мне было плохо, очень плохо! Но терпел. И делал всё, что говорила сеньора, а знала она палаческих штучек ой как много. Спокойно стояла над перешедшим на фальцет телом бывшего будущего начальника СБ Феррейра и поясняла, почему нужно делать так, а не эдак, и именно с такой силой. Что ударив сюда, например, человеку откажут ноги. А здесь…

Нет, не буду повторять это. Не буду даже вспоминать, чтобы написать в подробностях. Мне пригодились эти знания, да. Но лишь однажды, на Земле, когда я был в составе двести сорок второго отдельного стрелкового полка. После же, когда вновь настала необходимость их вспомнить, я подобрал для такой работы умельцев из местных аборигенов. Теоретические познания у них были на порядок хуже, но то, что парни вытворяли практически… Инквизиция древности отдыхает. Всегда говорил и буду говорить, когда тебе что-то на самом деле нужно, используй профессионалов. Не надо халтуры в серьёзных делах.

Впрочем, не буду забегать вперёд. В данный момент я впервые в своей жизни пытал человека, живого, договорившись со своей совестью, следуя указаниям старшего товарища. Я знал, совесть договор будет чтить и ни разу мне о сегодняшнем не вспомнит, потому и наяривал, засунув в задницу тошноту и дрожь.

Этот сеньор Родриго оказался крепким орешком, Нимфа его зауважала — я видел это в её глазах. Но ходить после сегодняшнего сеньор долго не будет. Феррейра богатые, нейрохирургическую операцию ему сделают и движение конечностей восстановят… Но это всё равно будет не то и не сразу. И когда клиент, наконец, дошёл, сеньора позволила себе наконец-таки обратить на него своё высокое внимание.