Markiann Маркианн - Небо Ждёт [СИ]

— Принял, владыка. Запомнил всё и передам. Один только вопрос: как нам теперь вести себя с отцом Матфием? Можем ли мы после того, как он нас подставил, ему доверять?

— О, нет, послушник Савватий. Думаю, что нет. Я строго с ним поговорю. Человек-то он вроде хороший, но видать, глупый.

— Владыка, теперь важное, о чём попросил меня сказать вам отец Александр: требуется снова установить местонахождение внедорожника. Возможно ли это по вашему, уже ранее задействованному каналу?

— Это возможно, и я сделаю это немедленно. Как только будут данные, я с вами свяжусь. Спасибо за работу, дети мои. Не огорчайтесь неудачей. Вы с каждым шагом ближе к цели. Да благословит вас Господь!

Владыка отключился. Савватий выдохнул и сел рядом с Александром и Максимом на ступеньках храма.

Серафим с силой положил ему на плечо свою огромную ладонь и потряс его:

— Брат Савватий! Я восхищён тобой!

— Правда. Только правда, — усмехнулся Савватий. — Но под определённым углом.

Александр встал, посмотрел вдоль улицы, туда ушли общинники, из которых последней была Анастасия, и сказал:

— У нас есть ещё время. Брат Савва, я тебя от всего сердца благодарю. Ты в нашей роте был самым лучшим переговорщиком, а сейчас ты мне замечательный помощник. Прошу тебя, как получишь информацию о новом местонахождении внедорожника, сразу кидай мне. А лучше сразу включай меня на связь с владыкой.

Он отстегнул винтовку, передал её Серафиму, взял пистолет, засунул его в кобуру скрытого ношения под бронеразгруз и двинулся вдоль по улице.

— Куда ты, Наставник? — с тревогой спросил Савватий.

— Допрашивать сектантов, как ты и доложил владыке, — обернувшись, сказал Александр. — Правда. Только правда.

— Я с тобой, — быстро сказал Максим.

— Нет, стой! Я один. Не ходите за мной, чтобы не пугать их.

В этот момент открылись ворота храма, откуда вышел отец Матфий с виноватым видом. Увидев уходящего Александра, он ему закричал. Александр остановился и с видимой неохотой обернулся.

— Отец Александр, любезный! Можно ли мне попросить вас послужить сегодня со мной всенощное бдение?

Александр посмотрел на него холодным взглядом и произнёс:

— Прошу меня извинить. Мы скоро отбываем, а благодаря вам, у меня теперь появилось много неотложных дел.

Он отвернулся и пошёл дальше. Отец Матфий опустил голову, разглядывая сидящих на лестнице братьев, и попятился вовнутрь храма, затворив за собой двери.

Александр по идентификационным данным нашёл дом Ефрема. Он неслышно отворил калитку, прошёл через сад и постучал в стеклянную дверь. С другой стороны к двери подошёл Ефрем. Увидев Александра, он не дрогнул лицом, но, немного помедлив, открыл.

— Что-то ещё? — с тревогой спросил он.

— Нам нужно поговорить, — сказал Александр.

— Разве мы не поговорили?

— Нет, не поговорили. Было слишком много свидетелей.

— Хорошо, входите, отец Александр!

Александр вошёл и сразу глянул в красный угол. Ефрем заметил его взгляд. Убедившись, что красный угол не пустой, а в нём расположена полочка, на которой стоит икона Спасителя с подвешенной лампадкой, Александр благоговейно перекрестился и вошёл в комнату.

— Хотите чаю? — спросил Ефрем.

— Пожалуй, — напряжённо ответил Александр.

— Да вы присаживайтесь…

Ефрем указал на стул, и Александр сел у круглого стола, покрытого ажурной скатертью.

— Агафья! — громко крикнул Ефрем. — У нас гость! Ставь чай и неси что-нибудь к чаю!

Его жена вышла из кухни, ахнула и быстро скрылась снова на кухне.

Александр, положив шлем на колени, окинул взглядом помещение. Ефрем сел напротив и, немного помолчав, сказал:

— Я вас слушаю.

Александр молчал. Он не знал, как начать говорить. Ему нужно было ощутить атмосферу, чтобы понять, что вообще можно спросить. Наконец, он решил сказать просто. Сказать то, что хотел сказать, о чём действительно думал:

— Ефрем, я хотел просто увидеть, как вы живёте. Я не понимаю, что вас удерживает вместе, тогда как вы лишились всего. Почему вы не боитесь?

Ефрем удивлённо поднял брови, улыбнулся и сказал:

— Что значит: «лишились всего»? Нас лишили только социальной поддержки и работы по специальности. Но нельзя сказать, что это «всё». Голодным никто не остался — у всех своя скотина и огороды. Господь благословляет щедрые урожаи, этим и кормимся. А главного нас не могут лишить. Так написано, вы ведь читали?

Вошла жена Ефрема и принесла чайник, чашечки, корзинку со сладостями и мёд.

— Ну что это ты мужчине принесла? — шутя, возмутился Ефрем. — Давай что-нибудь посерьёзнее! Колбасу давай!

— Не надо, достаточно, — быстро сказал Александр. — У меня пост.

— Какой же пост в это время? — спросил Ефрем.

— У меня свой пост, — тихо сказал Александр.

— Хорошо, понимаю! — тут же согласился Ефрем. — Агафья, всё, не надо, не хлопочи!

Александр немного наклонился к Ефрему и спросил:

— А как же вы живёте… без священника?

Ефрем видимо ждал подобного вопроса. Он пожал плечами и легко ответил:

— Как живём? Так же, как это уже случалось в истории. Служим мирянским чином.

— Вы… благовествуете? Привлекаете народ в свою общину?

— Конечно. Ведь это заповедовал всем ученикам Христовым наш Господь. Только мы привлекаем не в общину. Мы помогаем человеку прийти, прежде всего, к Богу…

— …а он остаётся в вашей общине… — перебил его Александр.

— …если он хочет, — поправив его, закончил Ефрем.

— А они все хотят? — сделав паузу, поднял бровь Александр.

— Нет, не все, — ответил Ефрем. — Если кто захочет, тот становится просто прихожанином какого-нибудь храма.

— Выходит, ваша община не при храме?

— Верно. Это храм при общине. Так было, пока вы не извели братского священника отца Николая.

— Что же выходит… Храм при общине, священник при общине, епископ при общине… Выходит, что община — центр мира, вокруг общины всё и вертится?

— Нет, не так. Центр мира — это Христос, вокруг него собирается община. Епископ и пресвитер — это такие же служения, что и пророк, и благовестник.

— Но это же — ересь, — лицо Александра от волнения покраснело.

— Ересь — то, что в центре должен всегда быть Христос?

— Нет, для христианина это очевидно. Ересь — думать, что ваша община собирается вокруг Христа! Одни скажут: — «Христос у нас»; другие: — «Нет, у нас!» Всё это вносит разделения. Где критерий истинности церкви? Это поняли ещё древние христиане: «Где епископ — там и Церковь» — вот к чему они пришли! Вот единственный критерий истинности церкви!

— Это так вас учат? — улыбнулся Ефрем. — Такая формулировка действительно когда-то существовала. Но существует более древний критерий истинности церкви: «Где Дух Святой — там и Церковь»!