Татьяна Минасян - Мир без границ [litres]

– Нет-нет! – замотал головой Аркадий, торопясь подтвердить, что у него нет ни малейшего желания снова разглядывать бесконечные ряды «аквариумов» с плавающими там почками и сердцами. – Если там все то же самое, зачем тратить твое время? Скажи лучше вот еще что – как вы заменяете копиями тех людей, кто был сильно искалечен, когда умер? Или даже если не сильно – все равно ведь все должно соответствовать?..

– Конечно! – Галина с аппетитом зачерпнула вилкой еще пюре. – Перед нырком в прошлое копию доводят до такого же состояния, в каком должен остаться тот, кого мы спасаем. Этим занимается еще один отдел – можем сейчас, после обеда туда зайти. Кажется, там сегодня какое-то тело готовят, потому что Тол упоминал, что завтра на задание идет один его приятель. В общем, сейчас я доем и покажу тебе…

– Нет, не надо! – запротестовал Светильников и с тоской оглянулся на свою приставленную к стене трость. Даже сбежать из биологического комплекса у него нет никакой возможности – Гала без труда его догонит!

В памяти всплыл бесконечно далекий летний день в развлекательном городке, когда Аркадий тоже подумывал о том, чтобы сбежать от своей подруги детства, упорно тащившей его на самые страшные аттракционы и не понимавшей, что он не испытывает от них ни малейшего удовольствия. Тогда он, семнадцатилетний парень, здоровый и полный сил, вполне мог убежать, но так и не решился ни на побег, ни на то, чтобы честно признаться в своей слабости.

С тех пор для него прошло почти одиннадцать лет, а для всего мира – больше двухсот. Неужели за все это время он так и не повзрослел?

– Галя… То есть Гала, ты только не обижайся, – заговорил молодой человек, тщательно подбирая слова. – Я понимаю, ты любишь свою работу и чувствуешь себя здесь как рыба в воде. Я тобой восхищаюсь. Но мне такие зрелища… не очень приятны, понимаешь? Не привык я к ним…

Сидящая напротив него женщина отложила вилку и всплеснула руками:

– Господи, что же ты раньше молчал?! Сказал бы мне – я бы тебя сразу оттуда увела! Прости, если можешь, мне в голову не пришло… У нас часто бывают экскурсии, даже для школьников, и никто не боится, но я не подумала, что в твое время так не делали!

– Все нормально, не переживай! – торопливо остановил поток оправданий Аркадий. – Мне действительно стоило сразу сказать, так что это ты меня извини. Но другие отделы мне показывать не надо. Давай лучше на улицу выйдем и где-нибудь посидим, и ты мне еще расскажешь про современную ХС. Только, если можно, про что-нибудь менее, хм, натуралистичное…

– С удовольствием! – с энтузиазмом согласилась Галина. – А поесть ты точно ничего не хочешь?

Светильников с тихим стоном закатил глаза.

Новое рабочее место Аркадию понравилось. Мягкий стул перед столом с большим экраном оказался очень удобным, и молодой человек предполагал, что сможет сидеть на нем довольно долго, не страдая от болей в спине и суставах. Впрочем, на тот случай, если он все-таки устанет сидеть, позади стула, у стены маленького кабинета, находилась кушетка. А в углу, на столике, лежало что-то вроде круглой бархатистой подушки. В обычное время она оставалась слегка теплой на ощупь, но стоило положить на нее руку или любой предмет, как она быстро нагревалась до весьма высокой температуры и сохраняла горячей принесенную из дома или из буфета еду и чашку с чаем или кофе. Светильников уже видел такую органическую грелку дома у Анатолия и пока относился к подобным вещам с некоторым подозрением, так что решил есть только в буфете и при случае вообще отдать ее кому-нибудь из коллег.

Однако в первые дни работы в ХС отношения Аркадия с другими сотрудниками оставались очень официальными: утром с ним вежливо здоровались, после чего все расходились по кабинетам и занимались каждый своим делом до конца дня. За обедом коллеги тоже дружелюбно кивали ему, но никто не подсаживался за его столик и не приглашал сесть за свой, а в конце смены с ним все так же приветливо прощались, не предлагая задержаться в том же буфете или пойти в ближайшее кафе. Светильников уже достаточно пообщался с разными людьми в XXV веке, чтобы понимать, что дело в нем: он сам не выказывал желания общаться с кем-нибудь более тесно, и поэтому ему никто не навязывался. Однако начать сближение первым он пока не решался – давно забытая застенчивость, так мешавшая ему в детстве и исчезнувшая, благодаря «лечению» Эммы, словно бы возродилась вместе с ним в восстановительной капсуле и теперь давала о себе знать всякий раз, когда он оказывался среди людей. Исключением стала только семья Верновцевых – они как-то очень легко и быстро стали для Аркадия «своими». С остальными же такого не происходило: между ними и Светильниковым оставался какой-то невидимый барьер, не позволявший перейти от вежливо-холодного общения к дружескому. Житель XXIII века прекрасно понимал, что рано или поздно эту невидимую стену придется разрушить, но каждый раз, заступая на смену на работе, решал отложить сближение с коллегами еще на день, после чего долго ругал себя за малодушие.

Теперь же, на двадцатый, «юбилейный» день своей работы Аркадий узнал, что кое с кем из коллег ему придется налаживать отношения немедленно: им вскоре предстоял нырок в прошлое, а ему – руководство их действиями.

– Они к тебе сегодня зайдут, – предупредил его Анатолий. – Просмотришь вместе с ними тот эпизод, что ты изучал, и объяснишь, как им надо там действовать. А с завтрашнего дня начнешь их тренировать в виртуалке.

– Сделаем, – кивнул Светильников, изображая полную готовность к заданию, а про себя подумывая о том, что, возможно, ему стоило послушать врачей, уговаривавших его еще немного отдохнуть и не спешить с выходом на работу. Но что теперь сожалеть об уже сделанном? Да и времени на жалобы нет: надо готовиться к приходу напарников.

Аркадий навел порядок на столе, включил компьютер и вывел на экран запись события, которую изучал с первого дня после выхода на работу и успел выучить наизусть во всех подробностях. Поставив ее на паузу в самом начале, он уже не в первый раз оглядел кабинет, проверяя, не надо ли там прибраться. Но комната выглядела практически идеально: у Светильникова пока еще не накопилось много личных вещей, чтобы захламить ими рабочее место.

В дверь постучали, и, когда хозяин кабинета крикнул «Войдите!», на пороге появились парень и девушка.

– Здравствуйте! – произнесли они хором и, посмотрев друг на друга, засмеялись, после чего быстро переглянулись и застенчиво опустили глаза. У Аркадия создалось впечатление, что им обоим тоже неловко, хотя о причинах смущения он мог только догадываться. Но так или иначе, а инициативу ему явно предстояло взять в свои руки.