Дмитрий Казаков - TEENариум. Антология невероятных историй [сборник litres]

Очертания предметов плясали перед глазами, но круглую прыщавую рожу, увенчанную копной рыжих волос, Антон узнал сразу. И мигом все вспомнил – никто его не бил, его вызвал к себе Босс по важному делу, они куда-то ездили с Охотниками, а затем прибыли сюда, в кабинет…

Второй Охотник, бледный, стоял, но пошатывался, его словно мотало ветром.

– Че тут было, пацаны? – спросил Антон хриплым, как карканье простуженной вороны, голосом.

Нет, выходит, что вспомнил он далеко не все.

Что они делали, почему он очутился на полу и чувствует себя по-настоящему больным?

– Флюктуация… континуума, – выдавил бледный. – Аберрация… памяти.

– Ну типа сказанул. А если попроще? – Антон сумел сесть и обнаружил, что и Босс здесь, лежит мордой на столе, руки раскиданы – ну чисто выпивоха на свадьбе, разве что тарелки с салатом под лицом нет.

– Фигня какая-то непонятная, коллеги, – сообщил рыжеволосый, вставая. – Нападение? Очень хорошо, что живы остались.

Выглядел он не наглым и самоуверенным, как обычно, а растерянным и жалким.

– В лучшем виде, – буркнул Антон. – Надо начальство в себя приводить…

Но тут Босс зашевелился сам, оперся на руки и перевел себя в сидячее положение. Открылась помятая физиономия и растерянные глаза за покореженными очками.

– Что… – выдавил он. – Отвратительно… Что тут произошло?

Антон пожал плечами, Охотники промолчали.

– Это чего? – спросил Босс, разглядывая груду деталей на краю стола. – Откуда оно? Ощущение, что у меня из внутренностей выдрали здоровенный кусок, и сейчас там пустота, и болит… Неужели я ошибся, когда ремонтировал вот этот предмет? Но почему он развалился?

Слово «предмет» странным образом отозвалось в голове Антона, запрыгало там, как эхо в большой пещере. Вереницей поплыли смутные воспоминания – погоня, лохматая собака, пацан с рюкзаком за спиной, здание Большого театра, заснеженный парк и сидящая на ветке ворона…

Нет, слишком смутно, похоже на сон.

– Может, нас психотронным оружием шарахнули? – спросил он. – Или газом каким? Конкуренты! Тут такое дело…

– Не говори ерунды. – Босс махнул рукой. – Здесь, в моей крепости? Это невозможно!

«Ну да, тоже верно, – подумал Антон, – одним конкурентам он давно вырвал зубы, других приручил, ну а сюда, на вершину башни, не проникнет ни один киллер, а если проникнет… Охотники разберутся с кем угодно».

Но тогда что?

– Был какой-то мальчишка, – не очень уверенно сказал рыжеволосый.

– С вероятностью двадцать пять процентов, – поддержал его бледный.

– И вы туда же? – Босс уставился на Охотников почти с ненавистью. – Идите прочь! Проваливайте… Мне надо отдохнуть, а то работаешь-работаешь как вол… и чего же я хотел? Ради чего вкалывал?

Антон зашагал прочь, отгоняя искушение оглянуться и ущипнуть себя.

Он никогда не видел начальство в таком состоянии – того гляди, с катушек соскочит.

– Надо за границу… под пальмы, в море… – продолжал лопотать Босс, вытаскивая из кармана пиджака сотовый. – Где там мой самолет? Немедленно… И все же, чего я добивался? Чего хотел?

Дверь кабинета закрылась, отрезав это жалкое лопотание.

Над вокзалом мела метель, и поземка гуляла по перронам.

Под серым московским небом Анна Юрьевна чувствовала себя больной, ей хотелось немедленно принять жаропонижающее, забраться под одеяло с головой и лежать там до весны. Она только что говорила с все тем же милиционером, и у него вновь не имелось новостей, ни хороших, ни плохих.

Ничего себе съездили на экскурсию!

– А ну-ка стройтесь, буду вас считать… – велела она, поворачиваясь к детям. – Андрей! Оторвись ты от своего айфона! А не то… Еремина, Орлов, Семененко, Олег, Света Лапырева, Фридман…

Получилась дюжина… то есть как, без Миши должно быть одиннадцать?!

Но почему без него, если вон он стоит, улыбается, как ни в чем не бывало?!

– Котлов! – ахнула Анна Юрьевна, чувствуя, что сердце вот-вот вылетит из груди. – Ты? Где? Откуда?!

– Ну как же, вот я, – ответил Миша спокойно. – А что случилось?

– Ну как… – Она схватилась за грудь, едва не выронила сумочку. – Тебя же не было!

– Нет, Анна Юрьевна, я был, на экскурсии ходил. Хотите расскажу, что там в Кремле?

Котлов никогда не умел врать, это она понимала, классный руководитель должен знать характер подопечных. Вот и сейчас он не лукавил, смотрел прямо и открыто… но по всему выходило, что творится какая-то ерунда!

Она же ходила в милицию, провела ночь без сна в гостинице!

А он утверждает, что не исчезал?

– Тебя никто не похищал? Ты здоров? Не голоден? – спросила Анна Юрьевна, ощущая, что все вокруг нее плывет, лишается прочности – вот сейчас с неба посыплются лягушки, а тот носильщик с тележкой окажется зубастым волком-оборотнем и она ничуть не удивится.

– Есть хочется, дело святое, – смущенно признался Мишка. – А так все в порядке.

– Ну тогда марш все в вагон! А не то… – рявкнула Анна Юрьевна, взмахнув сумочкой, точно полководец жезлом.

Она на миг прикрыла глаза, и теплой волной накатило облегчение.

Не надо звонить родителям, оправдываться перед директором школы и ждать наказания.

– Ты еще здесь? – спросила она, подняв веки.

Все зашли в вагон, и только Котлов остался на месте.

– Мне надо попрощаться, – ответил он и покраснел.

– Ну ладно. – Анна Юрьевна бросила подозрительный взгляд на девочку, что неизвестно откуда взялась рядом с Мишей, на большую лохматую собаку цвета пепла. – Пять минут. Я тут подожду.

И она сделала несколько шагов в сторону.

Пусть дети разговаривают, но с Котлова она больше глаз не спустит!

Алиса возникла из снежного вихря, точно джинн из дымного столба.

Только что рядом никого не было, и вдруг появилась девчонка в цветастом комбинезоне и остроконечной шапочке.

– Р-гав! – радостно сказал Кучка, материализуясь около хозяйки.

– Я рад, что ты пришла меня проводить, – сказал Мишка, отворачиваясь от Анны Юрьевны.

Он краем глаза видел, что одноклассники пялятся из вагона, девчонки хихикают и показывают пальцами, знал, что потом его будут дразнить, спрашивать про «невесту» из Москвы, но ему было все равно.

– Как же тебя не проводить? – спросила Алиса, улыбаясь немного ехидно. – Ничего себе! Ты же справился, сделал все как надо. Не зря дед в тебя верил… ну и я тоже, честное слово.

На последней фразе она вроде бы даже смутилась, отвела взгляд.

– Котлов, все заходим! – вмешалась в разговор классная, голос ее звучал нервно. – Осталось пять минут до отправления!

– Мы увидимся? – спросил Мишка.

– Кто знает? – Алиса пожала плечами. – Приезжай, посмотрим… Поспеши, а то поезд уйдет.

Он хотел сказать еще много разного – что обязательно вернется, и хочет, чтобы она сама приехала в Заволжье, что она классная и с ней прикольно. Но мыслей оказалось слишком много, они слиплись в такую кашу, что язык отказался повиноваться, а потому пришлось ограничиться неловким взмахом и коротким: