Роберт Хайнлайн - Расширенная Вселенная

Бомба, разрушившая Хиросиму, – самый щадящий вариант из всех возможных. Удостоит ли враг Америку столь трепетного отношения?

В радиусе двадцати миль от мэрии Лос-Анджелеса сосредоточена половина населения необъятной Калифорнии. Бомба, сброшенная на мэрию, не только уничтожит огромное количество людей, проживающих в центре, но и выжжет дотла всю территорию («ВНИМАНИЕ! Курение в автомобилях и на улице запрещено – штраф пятьсот долларов и полгода тюремного заключения») от обсерватории Маунт-Вилсон до моря. Взрыв разрушит железнодорожный терминал, расположенный в пяти кварталах от мэрии, и нанесет непоправимый урон системе водоснабжения, берущей начало в Аризоне.

Если это и есть расселение, то я, пожалуй, останусь на Манхэттене.

Лос-Анджелес – современное чудо, крупный город посреди пустыни, существование которого поддерживает сложный и уязвимый комплекс технических средств. Жители трех первых колоний, основанных в тех краях испанцами, умерли от голода – все до единого. Если хрупкая структура города станет жертвой единственной бомбы, буквально на следующий день уцелевшее население превратится в оголодавшую, обезумевшую от жажды толпу, готовую убивать и пожирать себе подобных.

Нет, если мы всерьез намерены защитить себя, нельзя брать Лос-Анджелес за образец децентрализации, несмотря на шуточки о его обширной городской черте. Население Лос-Анджелеса необходимо рассредоточить в промежутке от Орегона до Мексики: в пустыне Мохаве, долине Империал, Калифорнийской долине, среди Береговых хребтов и Высокой Сьерры.

В других местах дальше действуем по той же схеме. Денвер рассредоточится вплоть до Ларами и Боулдера, Колорадо-Спрингс займет участок от Пайкс-Пика до Крипл-Крика. Канзас-Сити и Де-Мойн встретятся на границе Айовы и Миссури, а Джоплин протянется до Канзас-Сити и далее до Озарка. Манхэттен – это вообще больная тема: все крупные города восточного побережья от Бостона до Балтимора должны опустеть, а их население – рассеяться, как листья.

Города исчезнут, останутся только деревни. Если мы надеемся спастись за счет децентрализации, нужно рассредоточиться так, чтобы нас не смогли уничтожить одним метким ударом – чтобы расправиться с нами стало слишком сложно и чересчур накладно.

Да, задача невероятно трудная и дорогостоящая. Сумма, озвученная мистером Сполдингом, не покроет даже расходов на новые дома, хотя дома – это мелочь. Нам придется заново отстроить инфраструктуру, более чем наполовину: магазины, склады, фабрики, железную дорогу, магистрали, электростанции, заводы, гаражи, телефонные линии, трубопроводы, акведуки, элеваторы и университеты. Наша цель – разобрать Соединенные Штаты по кирпичику и собрать по новому плану, в соответствии с новым предназначением. Деньги тут роли не играют, этот результат невозможно купить, все предстоит делать самим, собственными руками, кровью и по́том. Для этого необходимо работать по шестьдесят часов в неделю, отказаться от торговли предметами роскоши и несколько лет подряд довольствоваться минимальным уровнем жизни. Впоследствии уровень жизни останется низким, ибо новые Соединенные Штаты будут заточены на оборону, а не на массовое производство, эффективный маркетинг и глобальную торговлю. За сельский образ жизни мы заплатим сокращением потребления. Хуже того, основной объем этого и без того урезанного производства пойдет на создание и поддержание механизмов атомной войны, с помощью которых можно дать отпор агрессору – одной децентрализацией от вторжения не спастись.

Если перспектива выглядит чересчур мрачно, прекратим болтать о расселении. Реальных вариантов всего три. Первый – создать по-настоящему суверенное сверхгосударство, управляющее миром; второй – основательно подготовиться к Третьей мировой, смирившись с необходимостью масштабного и массового расселения; и наконец, третий – сидеть на попе ровно, погрязнув в излишествах, и ждать, пока нас не уничтожит очередной Гитлер!

У расселения есть и другие неизбежные последствия, на порядок страшнее экономических. Если нам придется в одиночку противостоять врагу, готовьтесь проститься со свободой действий, которой мы в избытке наслаждались в мирное время. Мы должны пожертвовать собой ради создания социалистического и авторитарного полицейского государства, где свобода слова, свобода в выборе занятия и свобода передвижения подчинены военным нуждам, как их понимает правящая верхушка.

Не нравится расклад? Понимаю, сам не в восторге. Но согласитесь, это лучше, чем распасться на атомы или стать обедом для каннибала-соседа. Вот вам картина маслом: звонок в дверь. Мистер Джозеф Народ, примерный гражданин, открывает и видит на пороге соседа.

– Привет, Джек! Ты что это на ночь глядя?

– Для тебя новости, Джо. Вышел указ о переселении. Кстати, меня назначили чрезвычайным уполномоченным.

– Не знал, но все равно рад за тебя. Садись, рассказывай. Насчет переселения: что там со списками, мы ведь остаемся, верно?

– Прости, засиживаться не могу. Мне сегодня нужно обойти еще двадцать три дома. Сожалею, но ты в списке переселенцев. Завтра отправляетесь на запад. Встречаетесь в полдень на углу Девятой и Челси.

– Чушь какая!

– Извини, но ничего не поделаешь. Приказ.

– Как бы не так! Я рассчитывал остаться в городе или в крайнем случае перебраться в загородный дом.

Уполномоченный пожимает плечами.

– Не ты один. Но твоя профессия не попала в перечень ценных, а кандидатов выбирали как раз по этому принципу. Ладно, мне пора, время поджимает. Вот инструкции: разрешается брать по сто пятьдесят фунтов багажа на человека, и запасись провизией на три дня. Поедешь на своей машине – уже проще, – начальник колонны подсадит к тебе еще двоих пассажиров, помимо вас с супругой.

Джо сует руки в карманы и упрямо сжимает челюсти:

– Я сказал, нет.

– Не артачься. Да, обидно ехать в первом эшелоне, но ведь все к тому шло. Газеты давно предупреждали. Президент зачитал свое послание еще полгода назад.

– Сказал – не поеду. Тут наверняка ошибка. Буквально на прошлой неделе я разговаривал с членом городского совета, и он обещал, что нас не тронут. Он…

– Он всем обещал, Джо. Это федеральный указ.

– Сам архангел Гавриил мне не указ. Не поеду, и точка. Попробую выбить судебное предписание.

– Не выбьешь, Джо. Город официально объявлен военной зоной, а бунтарями займется лично начальник полиции. Между нами, тот еще зверюга. Так или иначе, в городе тебе оставаться нельзя. Выгнать тебя я не вправе, но хочу предупредить: завтра к вам явится бригада и демонтирует водопровод.

– В дом они не попадут.

– Возможно. Но только спецотряды заранее проведут рейд по зачистке.