Роберт Хайнлайн - Расширенная Вселенная

Вот как и почему я села на диету.

Началось с Клиффа – как почти всегда и во всем. Я обязательно выйду за Клиффа, хотя ему я про это еще не говорила. У меня ни разу не было повода усомниться в искренности его обожания, но порой я задумывалась над тем, что же его во мне привлекает: мой характер, манеры и прочие внутренние достоинства или мои, скажем так, внешние физические параметры.

Весы в ванной подтверждали первый вариант. Как будто это должно было меня обрадовать, но покажите мне девушку, которая согласилась бы обменять талию в двадцать один дюйм и изящную фигуру на высокие добродетели. Конечно, сногсшибательной красавицей я себя не считаю, но немного одобрительного свиста за спиной мне бы не повредило и вообще подняло бы мой боевой дух.

А как раз перед этим мне выпал шанс выяснить точку зрения Клиффа. В наш класс пришла новенькая, у которой все обхваты были точно такими же, как у меня. (Мы сравнили.) Соль в том, что Клариссе они очень шли – изгибисто, обильно, но в самый раз. Морин, сказала я себе, вот случай узнать истинное мнение Клиффа.

Я подстроила так, чтобы он хорошенько ее разглядел во время теннисной тренировки, а когда мы уходили, я сказала коварно:

– У новенькой, у Клариссы, фигура – ну просто чудо!

Клифф поглядел через плечо и ответил:

– Ага! От щиколоток и ниже.

Вот я и получила искомый ответ, и он пришелся мне не очень по вкусу. Клиффу была безразлична моя фигура. Отдельно от моей персоны она его не привлекала. Конечно, мне следовало возликовать: вот она – истинная любовь! Но я не возликовала, а почувствовала себя очень скверно.

Так вот, когда я вечером отказалась положить себе картошки, и возникла тема моего метаболизма.

На другой день я отправилась в библиотеку и порылась в каталоге. Мне и в голову не приходило, что о диетах понаписано столько книг! Тем не менее мне удалось отыскать достаточно осмысленную: «Ешьте и обретайте стройность». Что может быть лучше!

Я забрала книгу домой, чтобы подробно ее изучить, достала сухарики, сыр и машинально жевала, пока разбиралась, что к чему. Один курс обещал избавление от десяти фунтов за десять дней, но меню выглядело чересчур уж скудным. Второй – гарантировал потерю десяти фунтов за месяц. Вот он, решила я. Изнуряться тоже ни к чему.

Одна глава объясняла про калории. Очень доходчиво. Порция мороженого – сто пятьдесят калорий, три финика – восемьдесят четыре калории.

Я увидела «сухарики на соде». Ну, они на много не потянут. Так и вышло. Всего двадцать одна калория. А потом я отыскала «сыр»… Арифметика навела шороху в моей голове, и мне стало очень неуютно. Я кинулась в папин кабинет и положила на почтовые весы тот сыр, который еще не перевоплотился в Морин.

Я складывала, умножала, делила, а потом проверила и перепроверила результат. Никуда не денешься: включая две малюсенькие помадки, я съела шестьсот семьдесят калорий, то есть более половины калорий, положенных на день! А ведь я всего лишь хотела заморить червячка до обеда.

Морин, сказала я, давай-ка, милая, изнуряйся! Без десятидневной диеты тебе не обойтись.

Я намеревалась помалкивать и выклевывать свою диету из того, что ставилось передо мной на стол. Но куда там! Какие тайны в семье, объединяющей вреднейшие замашки сенатской комиссии по расследованию с допросом под пыткой. Немного опоздав, я увернулась от томатного супа, но, когда была вынуждена отказаться от мясного соуса, у меня остался лишь один выход: показать им книжку.

Мама объявила, что растущие девочки нуждаются в усиленном питании. Я возразила, что по вертикали уже не расту, а расти по горизонтали мне, пожалуй, хватит.

Мелкий раскрыл было рот, но я заткнула его булочкой, так что папочка успел сказать:

– Спросим доктора Эндрюса. Если он даст ей зеленый свет, пусть морит себя голодом. Она вправе распоряжаться собой.

Ну, на следующий день мы с папочкой отправились к доктору Эндрюсу. Тем более что папочка уже был записан на прием – его каждую весну мучают жуткие насморки. Доктор Эндрюс тут же отослал папочку через вестибюль в приемную доктора Грайба, специалиста по аллергиям, а потом занялся мной.

Доктора Эндрюса я знаю с тех самых пор, когда испустила свой первый писк, а потому рассказала ему все, даже про Клиффа, и показала книжечку. Он полистал ее, взвесил меня, послушал сердце, измерил давление, а потом сказал:

– Действуй! Только выбери месячную диету. Я не хочу, чтобы ты падала в голодные обмороки на уроках.

По-видимому, я надеялась, что он спасет меня от моей силы воли.

– А физическими нагрузками обойтись нельзя? – спросила я с надеждой. – Я же веду очень подвижный образ жизни. Разве мне не нужно кушать побольше, чтобы компенсировать это?

Он прямо чуть не умер от смеха.

– Девочка моя, – сказал он, – знаешь, сколько тебе надо прошагать, чтобы нейтрализовать один шоколадный коктейль? Восемь миль! Конечно, физические упражнения помогут, но очень мало.

– И долго мне соблюдать диету? – спросила я умирающим голосом.

– Пока не достигнешь веса, который тебя устроит, или пока у тебя хватит силы воли.

Я вышла, стискивая зубы. Если у девушки нет ни фигуры, ни силы воли, что, спрашивается, у нее есть?

Когда мы вернулись, мама была дома. Папочка поднял ее на руки, чмокнул и сказал:

– Теперь у тебя двое на диете!

– Двое? – переспросила мама.

– Ты погляди!

И папочка снял рубашку. Руки у него были все в красных пупырышках, расположенных аккуратными рядами – от бледных до ярко-красных.

– У меня аллергия! – гордо возвестил он. – Это вовсе не от простуды. У меня аллергия буквально на все. Это, – он указал на красный рядок, – бананы. А вот – кукуруза. Тут – протеины в коровьем молоке. Тут – цветочная пыльца из меда. Погоди-ка… – Из кармана он извлек длинный список. – Ревень, тапиока, спаржа, лимская фасоль, кокосы, горчица, коровье молоко, абрикосы, свекла, морковь, мясо барашка, хлопковое масло, латук, устрицы, шоколад… Впрочем, прочти сама. Это ведь твоя проблема.

– Как хорошо, что я сегодня записалась на вечерние курсы домашних диетологов! Теперь наша семья будет питаться строго по-научному, – сообщила мама.

Казалось бы, хуже некуда. Как бы не так! Мелкий заявил, что у него хоккейные тренировки и ему требуется тренировочная диета, в которую входят бифштексы с кровью, тосты из цельного зерна – и больше ничего. В прошлом сезоне он даже со свинцовыми грузилами в карманах не добрал до контрольного веса, а к следующему – намерен стать помесью Пола Баньяна и Великолепного Джорджа [62] Пол Баньян – лесоруб, легенда американского Севера. Славился фантастической силой, аппетитом, изобретательностью и неунывающим характером. Великолепный Джордж – псевдоним боксера-тяжеловеса. – Примеч. С. В. Голд. . Отсюда и диета.