Алексей Мальцев - Это не моя жизнь [litres]

– Есть, – неохотно, как показалось доктору, признался псевдо-Вениамин. – Но проблемы алкоголизма не существует, как и наркомании. Если кто-то начинает проявлять ненужный интерес к алкоголю, ему, попросту говоря, меняют матрицу, переписывают код… Он становится другим, о прошлом не помнит.

– Угу, проще пареной репы, – закивал Аркадий, улыбаясь одной половиной лица. – Эдак можно от любой болезни избавиться.

– От любой. А зачем они нужны, болезни эти? – вполне искренне, как показалось Аркадию, удивился Пришелец из будущего. – Взять, к примеру, диабет. Из-за него я конкретно могу не выполнить свою миссию. Не успею, не уложусь в отведённые четыре дня. Один, можно сказать, уже прошёл, а я ни на йоту не приблизился к объекту… А тридцатого августа я должен буду… совершить эрмикт-офф, проще говоря, покинуть эту оболочку, вернуться в своё тело в будущем. Эта дата, это время не обсуждаются.

– А меня с собой не возьмёшь? – в шутку спросил Изместьев.

– Я уже говорил, что здесь важно эрмикт-ложе. То есть, тело, находящееся в состоянии клинической смерти в определённом месте в определённое время с точностью до минуты. И гарантия, что тело реанимируют. Если у вас есть подобные данные, то остальное – дело техники.

– Как же я смогу в чужом-то теле? Ощущения, наверное… не из лучших. Да и не верится мне, что душу можно зафиксировать… Она нематериальна.

– Нам тоже поначалу не верилось. Это называется голографический эрмикт, иначе – полевая характеристика личности. Душа по-вашему – на самом деле обычная голограмма, которую можно перемещать куда угодно. Хоть на тысячу лет назад. Нужно лишь с точностью до минуты знать время клинической смерти и, разумеется, местоположение объекта в пространстве. Именно тогда вокруг материи возникает энергетическая нестабильность, которую легко пробить. Для этого у нас есть эрмикт-бластеры, тут всё просто. Ну и, разумеется, надо быть уверенным, что тело впоследствии успешно реанимируют. Иначе получишь тупиковый эрмикт. Голограмма существует вне времени, ко времени привязано лишь тело…

– Пересадка личности, короче, – усмехнулся Изместьев, потирая ладони, будто с детства только тем и занимался, что мечтал путешествовать во времени. – А куда исчезает душа, которая прекрасно себя чувствовала в теле до этого. Хозяйка, так сказать.

– Если бы вы знали, – Вениамин скрестил на груди костлявые руки и снисходительно покачал головой, – как перенаселена эрмикт-сфера земли! Грозы, молнии, ливни, сновидения, призраки, галлюцинации, – всё это пробои планетарной эрмикт-оболочки, а никак не стихия. Там, – он многозначительно поднял вверх левый указательный палец с откусанным ногтем, – существует ужасная конкуренция за тела… живые, разумеется. Поскольку голограмма реализуется лишь через биомеханику, то есть – в живом теле. Здесь главное – не промахнуться.

– Поэтому ты так на историю болезни заглядывался, – от пришедшей догадки Аркадия зазнобило.

– Сохранившимся медицинским документам нет цены, – горячо воскликнул Вениамин. – Они материальны, а значит, подвержены тлению. У нас в тридцать третьем году было создано целое министерство, которое только тем и занимается, что ищет достоверные данные по успешным реанимациям в прошлом. Приходится выуживать по крупицам. Именно успешные реанимации позволили хоть как-то скорректировать последние десятилетия. Вы представления не имеете, насколько неточными бывают данные клинических смертей. Сколько различных приписок и подтасовок содержат амбулаторные карты… Ваши коллеги настолько неаккуратны!

– Как раз этому охотно верю и прекрасно представляю. Это точно, – рассмеялся доктор, похлопав по плечу трясущегося от холода «пришельца», – только аккуратность здесь ни при чём. Здесь другой, так сказать, судебно-экспертный аспект, но углубляться в него мы не будем. Ты лучше вот что скажи, – Изместьев вскочил, словно электрошокер, кем-то случайно забытый на скамье, внезапно сработал. – Если следовать твоей логике, конкуренция должна быть у родильных отделений. От морга до роддома – такова траектория этих самых… голограмм. Прости меня, господи.

– Весьма распространённое заблуждение. Младенческие тела, как правило, вакантны. Кому ж охота тратить столько време… Ой, что-то мне…

Внезапно Вениамин начал ошарашенно смотреть по сторонам. Доктор сориентировался в считанные секунды. Надо ж так увлечься разговором, что не заметить у парня вопиющей гипогликемии. Наверняка в больнице ему «воткнули» инсулин, а поесть он забыл. Ему могли не объяснить, что надо непременно покушать. Диабетики это знают, как таблицу умножения. Но тогда… он реально из будущего?

Схватив ничего не понимающего представителя будущего под локоть, Аркадий оглянулся по сторонам и, увидев огни ночного клуба, потащил парня туда. Там их точно накормят. Слава богу, что не забыл впопыхах дома бумажник.

Через несколько минут они сидели за столиком, Вениамин с аппетитом ел плов, запивая яблочным соком. Прерванный разговор продолжался.

– По идее, можно манипулировать в масштабах доступной истории. У нас разрабатываются технологии, когда эрмикт возможен даже во время сна, но это – дело ближайшего будущего… нашего будущего, конечно же.

– Человек ляжет спать одним, а проснётся другим? – перестав жевать, Аркадий закатил глаза к потолку. – Боже упаси! В моей голове такое не укладывается. Пока, во всяком случае.

– Главное, ещё раз повторяю, не ошибиться во времени. Иначе…

– Что? – усмехнулся Изместьев, отхлебнув пиво из высокого бокала. – Как улетел, так и вернулся. Делов-то!

– С возвращением возникнут проблемы. У нас это называется «синдром попкорна», то есть можно зависнуть неизвестно где и потеряться навсегда. Я сейчас не буду углубляться, поскольку вам это знать незачем. Но можете поверить, трагедии случаются покруче четвёртой мировой войны… – окончательно пришедший в себя Вениамин вытер салфеткой губы и пальцы. – А для того чтобы вы окончательно убедились в правдивости моих слов, я кое-что хочу продемонстрировать.

С этими словами он поднялся и направился к ближайшему столику, где сидели парень с девушкой и молча улыбались друг другу. Аркадий профессионально отметил, что «пришельца» ещё слегка покачивает.

Вениамин долго о чём-то договаривался с сидящей парочкой, наконец, девушка вытащила из кармана свой мобильник и протянула Вениамину. Поблагодарив её, «воскрешённый» невозмутимо направился к другому столику.

Изместьев поймал себя на мысли, что так разыграть гипогликемию, как это сделал воскрешённый им больной, и Станиславский не смог бы. Парень действительно не болел раньше диабетом, факт! Диабетики так себя не ведут, они чувствуют изменения состояния. Но тогда получается одно из двух: либо в больное тело Вениамина действительно кто-то вселился, либо его девушка что-то перепутала и приняла за своего парня совсем другого человека, что кажется абсурдом ещё больше. Кому же верить?