Чарльз Соул - Год Оракула [litres]

– Поехали! – сказал Уилл.

– Куда? – спросила Ли.

Голос ее звучал поразительно ровно, учитывая обстоятельства.

– Следующий съезд. На хайвее нам его не стряхнуть, там прямая дорога. Если сможем оторваться, куда-нибудь удастся свернуть. Спрятаться.

– Как в кино, – сказала Ли, отчетливо подразумевая, что они-то сейчас не в кино.

– Ага, – ответил Уилл, глядя в заднее окно, уже не пытаясь это скрыть и чувствуя, как вдавилась в него спинка сиденья, когда Ли утопила газ в пол.

Следующий съезд, какой-то маленький городок. Ли свернула слишком круто, машину занесло, Ли ее выправила. «Целика» застряла в некотором сгущении потока, и им удалось от нее оторваться, но недостаточно. Не на мили.

Ли свернула на скорости, взвизгнули шины. Уилл подумал, как она, черт побери, научилась таким трюкам, потом решил перестать удивляться, потому что – что было бы, если бы она этому не научилась?

Блокнот соскользнул с приборной доски на колени Уилла, раскрылся. Уилл глянул вниз, придержал его рукой и увидел, что он раскрылся на списке предсказаний Оракула. Одно конкретное привлекло взгляд, и он вскинул глаза на приборную доску – 11.03 – потом снова на блокнот.

Он вперился в дорогу, оглядел крошечный, убогий, гнетущий городок, через который они неслись. Он знал, что они привлекали к себе все внимание, которое только мог оказать департамент полиции Старлинга, штат Огайо, и плевал на это.

– Ищи ландромат! – сказал он.

– Что? – не поняла Ли. – При чем тут ландромат?

Уилл оглянулся, увидел, что «Целика» на скорости выезжает из поворота.

Чего хочет преследователь, он не знал – наградить, или мериться крутостью, или просто убить. Скорее всего у него вопрос, но ответов у Уилла не осталось уже совсем.

– Вот, – услышал он голос Ли. – Справа. Что дальше?

– Заезжай, – сказал он, делая глубокий вдох.

Ли заехала на парковку, остановилась рядом с белым фургоном, взвизгнув тормозами. На фургоне был логотип, но читать его было некогда. Уилл выпрыгнул из машины, рванулся к двери ландромата, когда «Целика» уже парковалась прямо за ним. Дернув дверь, Уилл ввалился внутрь, Ли на пару шагов отстала.

Ландромат был… ландромат как ландромат. Стиральные и сушильные машины, складные столы. Вендинговые автоматы с мылом, смягчителем, едой. Несколько обшарпанных игровых автоматов – в любом баре Уильямсбурга ценность – здесь пылились без дела. Клиенты, не так чтобы много, но и не слишком мало, в одинаковых футболках, уставились на Уилла и Ли, выкатив глаза.

Уилл вцепился в парик, бейсболку и очки. Ли в ужасе смотрела на него:

– Какого черта ты делаешь?

Он сорвал эту дурацкую маскировку.

Реакция была немедленной. Все, все до одного посетители ландромата поняли, кто он. Оракул пришел в Старлинг.

– Вы, – сказал ближайший к нему человек – серебристо-седой худощавый мужчина в такой же форменной футболке, как все. – Вы – он.

– Я – он, – подтвердил Уилл.

За ним распахнулась дверь, вошел человек с заправки. Уилл обернулся посмотреть.

– Я так и знал, – сказал он, показывая рукой. – Оракул, черт побери!

Он шагнул вперед. Лицо его было решительным, безумным, рука в кармане что-то вытаскивала. Может быть, телефон – сделать снимок. Может, что-то иное – нож или пистолет.

Уилл отступил назад, поймав за руку Ли и увлекая ее с собой.

– Остановитесь, – сказал он. – Остановитесь немедленно!

Человек не остановился. На лице его появилась улыбка.

– Ну нет, – сказал он. – Ты знаешь, что это значит?

И тут появился другой человек – старик в футболке, встал между Оракулом и… нападающим? Просителем? Поклонником? Он поднял руку.

– Вы слышали Оракула, – сказал он. – Пожалуйста, оставайтесь на месте.

Рядом встали остальные поcетители, окружили человека с заправки. Все они были в одинаковых футболках, и Уилл наконец-то прочел, что на них написано. Изящными синими буквами на белом фоне: «МУЖСКОЙ ХОР ЦИНЦИННАТИ».

– Что здесь за фигня? – спросил человек из «Целики» с неуверенным, даже чуть испуганным лицом.

– Никакой фигни, – ответил первый, явно староста мужского хора Цинциннати. – Разве что вы какую-нибудь устроите.

Он повернулся к Уиллу:

– Вам что-то нужно? Мы можем что-нибудь для вас сделать?

Уилл подумал.

– Я хотел бы уехать. И мне нужно отъехать на какое-то расстояние от этого человека, больше ничего.

Старик повернулся к человеку из «Целики».

– Значит, так. Вы останетесь с нами, пока Оракул не уедет, отпустите его и следовать за ним не будете. Согласны?

Человек с заправки посмотрел на окружившее его кольцо молчаливых людей, защитников Оракула, оценил их. Вынул из кармана руку, вместе с другой рукой протянул ее наружу, ладонями вверх.

– Согласен.

Староста хора обернулся к Уиллу, полез в карман и вытащил связку автомобильных ключей. Бросил их Уиллу. Тот их поймал и посмотрел вопросительно.

– Этот джентльмен знает, на чем вы ехали. Так что вам лучше взять мою машину. Она стоит рядом с фургоном снаружи, арендована на мое имя. Езжайте куда хотите, издержки я покрою.

Уилл посмотрел на Ли. У нее был совершенно потерянный вид, будто она совершенно не понимает, что происходит. Если честно, то Уилл тоже не понимал.

– Спасибо, – сказал Уилл, глядя на руководителя хора. – Мы за ваши ключи оставим вам свои, на водительском сиденье. Продайте эту машину, делайте с ней что хотите. За вашу помощь мы вам благодарны больше, чем вы можете себе представить.

Он посмотрел на молчащих хористов, на человека из «Целики», потом на парик, очки и бейсболку, которые так и держал в руке.

– А почему вы?.. – спросил он.

Хормейстер удивленно моргнул:

– Вы не знаете? То есть, если так, то зачем же вы ехали прямо сюда сейчас…

– Вы ответьте, – перебил Уилл. – Это было одно из тех предупреждений?

– Да. Мы были на гастролях в Висконсине. Дорога, по которой мы ехали, привела бы нас прямо к мосту Хоан в Милуоки именно в тот момент, когда он рухнул. Плюс-минус сколько-то, но шансы были почти стопроцентные. Единственное, почему мы там не оказались, – вы нам сказали, что мост рухнет. Мы, – он махнул рукой в сторону хора, – думаем, что вы нам жизнь спасли. Помочь вам выбраться – это, кажется, самое меньшее, что мы можем сделать.

– Да, – ответил Уилл. – Пожалуй, так.

Он повернулся и пошел к выходу, Ли шла рядом.

– Бога ради! – крикнул человек из «Целики», окруженный кругом хористов. – Только одно, один только вопрос!

На улице Уилл и Ли переложили свои вещи из лимузина в новую машину – последней модели седан «Ниссан» светло-синего цвета. Ключи от «Линкольна» Уилл оставил на сиденье водителя, они сели в седан и уехали, возвращаясь на I-80 – Запад.

Проехали минуты две, и вдруг Ли резко свернула на обочину и ударила по тормозам. Машина остановилась. Ли обернулась к Уиллу, глаза ее были широко раскрыты, лицо пепельно-серое.