Чарльз Соул - Год Оракула [litres]

– Уилл, – произнес с трудом Хамза. – Уходи.

– Не могу я вас оставить.

– Можешь. Должен. Так безопаснее. Уходи, не спорь.

Уилл посмотрел в лицо друга, соображая, что в данном контексте «безопаснее» значит «дальше от Оракула», как можно дальше. И соглашаясь с этим.

Он отступил и закрыл дверцу машины. Лимузин отъехал, Уилл обернулся к толпе. Вдали слышались приближающиеся сирены, и наверняка эти люди тоже их слышали. Переглядываясь, начиная соображать, что они только что сделали, они с пристыженным видом стали расходиться небольшими группами.

– Как вы можете? – спросил Уилл, переводя взгляд с одного лица на другое. Никто не хотел смотреть ему в глаза. – Что вы за люди такие?

– С нами Бог! – ответил человек с длинными седыми волосами. – Так и знай, дьявол!

Был бы в руках Уилла пистолет, этот человек получил бы пулю. Но оружие у Уилла было иное.

– Ты прав. Я дьявол, – сказал он. – И всех вас ждет смерть. Страшная, мучительная. Всех до одного. Вы мертвецы, поверьте дьяволу. Оракул не лжет.

Толпа отпрянула, на всех лицах отразилось потрясение. Уилл повернулся и пошел прочь, к первой машине. Там его ждала Ли.

За спиной взлетела разноголосица смущения, оправданий, извинений. Он не обернулся.

Лимузин двинулся на север вдоль Девятой авеню, пробираясь через напряженный трафик к мосту Джорджа Вашингтона.

Оракул сидел сгорбившись, обхватив себя руками, надев темные очки и глубоко надвинув бейсболку на лоб. Был похож на мокрицу, которую ткнули палочкой, и она свернулась в бронированный шар.

Ли хотела бы с ним заговорить, но смущал человек на переднем сиденье. В Нью-Йорке каждый водитель понимал прекрасную иллюзию уединения, создаваемую задним сиденьем таксомотора, будь то кеб, лимузин или «Убер». Но вот этот конкретный водитель сейчас везет Оракула, и как только он об этом узнает, весь шоферский кодекс чести испарится в момент.

Так что Ли сидела тихо, думая, насколько опасно их положение – пытаясь оценить угрозу лично себе по сравнению с угрозой Оракулу. Она гадала, куда они сейчас едут, как там Хамза и Мико, что может случиться дальше, про себя составляя заметки до того момента, когда можно будет все это записать.

Уилл выпрямился судорожным движением, пошарил руками по коже сиденья, нашел свою сумку, о которой забыл еще в первый раз, как сел в машину. Рванул молнию, покопался внутри, вытащил телефон, провел пальцем по экрану, выругался, перевернул экраном вниз.

– Что такое? – спросила Ли. – Что случилось?

Уилл не ответил. Он нажал на кнопку, выскочил небольшой кусочек пластика – Ли поняла, что это сим-карта. Уилл нажал кнопку на окне, опустил стекло и выбросил карту на асфальт. Потом вытащил аккумулятор телефона и через пару кварталов выбросил и его. Последним ушел за окно сам телефон.

Ли заметила, что водитель наблюдал за действиями Оракула в зеркало заднего вида – но ничего не сказал. Священный занавес еще держался. По крайней мере пока что.

Она поняла, что сделал Уилл. Хамза был занят тем же самым – там, в квартире. Телефоны можно легко выследить, и тот прибор, от которого избавился Уилл, видимо, был как-то связан с его настоящим именем. Ей представились новостные редакторы по всему миру, актуальные темы, хакерские коллективы, и всем наконец есть с чем работать. С двумя словами: «Уилл Дандо».

Она попыталась мысленно представить себя на месте Уилла. И не смогла. Частная жизнь, пусть даже иллюзия таковой, была для нее центральным элементом представления о себе. Возможность решать, чем ты делишься с миром, а чем нет, которая вроде бы должна быть среди основных прав человека – для Уилла Дандо перестала существовать. Все, что он делал, думал, покупал, с кем спал, любое его решение, самый мелкий поступок – все это теперь достояние общественности.

Уилл полез в сумку, достал другой телефон. Этот выглядел подешевле, чем выброшенный, не такой изящный – скорее всего, предоплаченный одноразовый. Уилл включил телефон и что-то на нем какое-то время набирал, потом показал экран Ли.

Уилл: Давай так поговорим?

Она полезла в карман, достала свой телефон, открыла такую же программу и ответила:

Ли: Годится. Куда мы едем?

Уилл: Частный аэропорт рядом с городом. Меня, Х и М там ждал чартер, лететь к хижине в убежище. Теперь нельзя.

Ли: Почему?

Уилл: Самолет оплачен со счетов Оракула. Плохие парни могли сообразить. Не могу рисковать.

Ли подумала и ответила.

Ли: Рисковать чем? Все уже знают, что ты и есть Оракул. Чего теперь волноваться?

Уилл прочел, посмотрел на нее, нахмурившись. Что-то напечатал и показал:

Уилл: Моих лучших друзей только что чуть не убили. Это только начало. Забыла?

Ли себя выругала. Конечно, не забыла. Мико лицом падает на асфальт – это зрелище клещом впилось ей в память. Но она же имела в виду… но это не важно.

Ли: Нет, не забыла. Прости. Что будем делать?

Уилл: До убежища все равно добраться нужно. Х его купил, не оставляя следов в Сети. За нал. Там это смогу закончить.

Ли: Что закончить?

Уилл задумался на секунду.

Уилл: Долго рассказывать. Но до тех пор должен скрываться. Если узнают, где я, покоя не будет. Вопросами замучают.

Ли кивнула.

Ли: О’кей. Но лететь ты не можешь. Как?

Уилл посмотрел на водителя. Тот не обращал на них внимания, занятый медленным движением в потоке машин к мосту через Гудзон. Наклонившись к телефону, он стал быстро набирать.

Уилл: Придется купить эту машину. В багажнике двадцать тысяч в сумке. Аварийный запас. Предложу водителю.

Ли: Машина может быть не его. Иногда их просто нанимает компания.

Уилл: Выясним. Поможешь мне?

Ли уставилась на телефон, на последние два слова, ошеломленная возможностями и риском, которые эти слова ей открывали, пытаясь понять масштаб ситуации, в которой оказалась. Она смотрела на Оракула… нет, на Уилла Дандо, пытаясь видеть в нем просто человека. И пытаясь решить, не следует ли ей выпрыгнуть из машины и бежать без оглядки что есть духу.

Через час настороженный и недоумевающий водитель все же согласился на сделку, Оракул обеднел почти на девятнадцать тысяч, и Ли оказалась за рулем их новой машины, на вполне приличной скорости едущей по мосту Джорджа Вашингтона.

Мелькнул в свете фар знак, приветствующий прибывающих в Нью-Джерси.

– Мост почти кончился, – сказала Ли. – Куда потом?

– На запад, – ответил Оракул, не отрывая взгляда от дороги. – И вверх.

Уже почти все , подумал Уилл.

Он начинал, имея сто восемь предсказаний. Все, кроме двух, так или иначе обнародованы – вывешены на Сайте, проданы, использованы для доказательства его добросовестности, использованы для ухода из лап этого чертова президента Соединенных Штатов… и осталось только два.