Марк-Уве Клинг - Страна Качества. Qualityland [litres]

– Господин Безработный, – говорит Джульетта Монашка, пытаясь вновь вернуть контроль над своей программой. – Вы утверждаете, что ваш профиль некорректный. Но как это возможно?

– Машины не делают ошибок, – говорит Зеппола.

– Ваши алгоритмы, – начинает Петер, – предоставляют нам материалы, базирующиеся на наших интересах.

– Да, – отвечает пресс-секретарь компании The Shop. – Это действительно круто.

– А что, если эти мнимые интересы вовсе не мои интересы?

– Конечно, это ваши интересы, – настаивает Шарль. – Ваши интересы были установлены благодаря вызванным ранее материалам.

– Вызванным ранее материалам, которые я вызвал только потому, что они были мне предложены как соответствующие моим мнимым интересам.

– Да, но эти интересы были установлены благодаря вызванным ранее материалам, – повторяет Шарль.

– Материалам, которые я вызвал только потому, что… – Петер замолкает. – Они лишают меня возможности измениться, так как мое прошлое предписывает то, что будет в моем распоряжении в будущем!

– Никто вам ничего не предписывает, – возражает Патрисия.

– У меня девятый уровень, – сообщает Петер.

– Мне очень вас жаль.

– Вы «бесполезный»… – констатирует Шарль.

– Совершенно верно! «Бесполезный», которому предлагается только путь «бесполезного». Мои возможности равносильны вееру, который они все больше закрывают с каждым из моих кликов, пока я имею возможность идти только в одном направлении. Они повсюду лишают меня индивидуальности! Они ставят препятствия на моем жизненном пути.

– Вы это здорово вызубрили наизусть, – говорит Эрик Дантист.

– 81,92 процента наших пользователей не любят принимать серьезных решений, – слышится голос Зепполы.

– Но то, что кто-то что-то не любит делать, – кричит Петер, – вовсе не означает, что от этого можно отказаться! Ваши алгоритмы создают вокруг каждого из нас пузырь, и в этот пузырь вы все больше закачиваете одно и то же. Вы действительно не видите в этом никаких проблем?

– Нет, если каждый благодаря этому получит то, что он хочет, – говорит Патрисия.

– Но, может быть, я предпочел бы что-то другое.

– Никто не заставляет вас принимать наши предложения или придерживаться наших рекомендаций, – говорит Эрик.

Петер смеется.

– Никто, – бормочет он. – Верно. Никто не заставляет меня. Это так, Зеппола? Никто не заставляет меня.

Зеппола не отвечает. И Никто тоже молчит.

Петер встает. И неожиданно план Кики, предполагающий его присутствие здесь, перестает быть ее планом. И мысли Старика, которые он высказывает, перестают быть его мыслями. Это теперь его план и его мысли.

– Люди всегда учились воспринимать другие мнения, другие идеи и другие мироощущения.

– К чему вы клоните? – спрашивает Джульетта.

– Чему-то научиться можно лишь в том случае, если ты сталкиваешься с тем, чего еще не знаешь. Это ведь само собой разумеется! А сейчас приходите вы и говорите мне, что это не проблема, если люди с их собственным мнением подвергаются нападкам? – Петер поворачивается к публике в студии. – Все, что слышит каждый из нас, это всего лишь эхо того, что он выкрикнул в мир.

– Еще до интернета, – говорит Эрик, – люди предпочитали средства массовой информации, которые отражали их собственное мнение.

– Да, но люди тогда еще не знали, что мир преподносится им через специальные очки. Они видят объективность там, где ее вовсе нет!

– Наши модели объективны, – говорит Зеппола. – Ни один человек не возится с нашими числами.

– Ну и что! – восклицает Петер. – Модели – это тоже лишь мнения в математическом облачении!

– Я просто не понимаю, в чем его проблема, – говорит Патрисия. – Мы не делаем ничего фиктивного. Мы соединяем между собой людей с присущим им самосознанием, верующих с верующими, трудоголиков с трудоголиками…

– А расистов с расистами! – кричит Петер.

– Да, и что? Расистам тоже требуется любовь! Возможно, им даже нужна расистская любовь.

– Вау! У меня потеплело на сердце. К счастью, существуют ваши компании. Иначе расистам было бы значительно сложнее подружиться и объединиться в сеть.

– Каждому нужны друзья, – говорит Патрисия.

– И ваши алгоритмы любезно заботятся даже о том, чтобы мироощущения этих расистов больше не подвергались никаким сомнениям! Более того, это постоянно подтверждается. Например, чрезмерно расистскими интересами соответствующей подборки информации.

– Мы не медийное предприятие, – отзывается Эрик. – Вы не можете сделать нас ответственными за информацию!

– Рекомендациями патриотической музыки и фильмов, – продолжает Петер, – даже предложениями товаров! Покупатели, которые приобрели бейсбольную биту, также купили зажигательную смесь! Ваши алгоритмы персонализации устраивают каждому промывание мозгов вредной для здоровья дозой его собственного мнения!

– Это ваше мнение, – говорит Патрисия.

– К тому же жители этих островов мнений ошибочно думают, что их мнение соответствует мнению большинства, потому что так думают все, кого они знают! Считается нормальным также писать враждебные комментарии, потому что все, кого они знают, пишут враждебные комментарии. Поощряется и избиение иностранцев, потому что все, кого они знают, говорят о том, что они хотят избить иностранцев.

Патрисия Руководительница смеется.

– Но это все носит весьма гипотетический характер.

– Гипотетический характер? – восклицает Петер. – В вашем пузыре фильтров, похоже, речь идет только о единорогах, радугах и фотографиях кошек!

– А что вы имеете против фотографий кошек? – спрашивает язвительно Патрисия. Часть публики тоже раздражена.

– Что вы, собственно говоря, хотите? – спрашивает Эрик. – Вы можете себе представить, что случилось бы, если бы мы отключили алгоритмы? Следствием был бы тотальный хаос. Контент так огромен! Ни один человек не способен просмотреть эту массу.

– Я не прошу, чтобы вы все отключили, – говорит Петер. – Но вы должны дать нам возможность для контроля! Я хочу управлять алгоритмами, и не хочу, чтобы алгоритмы управляли мною! Я хочу иметь возможность просматривать мой профиль и корректировать его. Я хочу отслеживать, что и почему мне предлагается или почему я получаю отказ.

– Это невозможно, – говорит Зеппола. – Структура наших алгоритмов – это коммерческая тайна.

– Ну, понятно. Очень практично.

– Наши товары… – пытается объяснить Эрик.

– Я! – кричит разгневанный Петер. – Я – ваш товар!

– Вы – наш клиент, – говорит Эрик.

– Нет, – возражает Петер. – Ваши клиенты – это концерны, страховые компании, партии и лоббистские группы, которым вы продаете мое внимание и мои данные. Я не ваш клиент. Я всего лишь продукт, на продаже которого вы зарабатываете деньги! Все было бы не так плохо, если бы я действительно мог быть вашим клиентом. Настанет время, когда вы признаетесь, что ваша охота за все большими доходами от рекламы давно отравила всю сеть! Ваш вид якобы бесплатных услуг нам всем дорого обходится!