Василий Криптонов - Последний звонок. Том 1

— Здравствуйте, Дмитрий Владимирович. — Юля глядела на меня неповторимым холодно-насмешливым взглядом. — Здравствуйте, жена Дмитрия Владимировича.

— Здравствуй, — хрипло ответил я. — А ты тут…

— Я с репетиции. Хлеба хочу купить. Можно?

Я шагнул в сторону, потянул за собой Жанну. Хлеба купить… Конечно, именно здесь. Не в соседнем с ней доме, где такой же магазин, а здесь. Сейчас. Тут ведь самый лучший хлеб во всем поселке, а к половине пятого вечера он как раз остывает до идеальной температуры.

— Спасибо. — Юля кивнула, но вложила в движение столько подобострастия, что казалось, будто кланяется.

Скрылась за дверью магазина, а мы, наконец, вышли.

Жанна молчала. Ненавижу это ее молчание. Завидую мужу Элеоноры: уж он-то с такой бедой явно не сталкивается. Если Элю что-то не устраивает, об этом знают все в радиусе километра. Впрочем… Оказавшись на месте Жанны хотя бы раз, Эля бы сразу помахала мне ручкой на прощание.

Мне бы что-нибудь сказать, извиниться за дурацкое поведение, но что тут скажешь? Что я чувствую себя виноватым перед дочерью Брика и не хочу гордо выставлять перед ней напоказ свою полноценную и счастливую семью? Ложь, которую я себе повторяю постоянно, в которую не верю сам, и уж подавно не поверит Жанна.

Возле подъездной двери мы остановились, не решаясь войти, занести внутрь то, что тяготило обоих.

— Я бы еще поняла, если бы ты с ней спал.

У меня перехватило дыхание. За все годы, что мы вместе, в разговоре впервые всплыла она .

— Хочешь сказать, было бы лучше, если бы я тебе изменял?

— Я не сказала «лучше»! — Жанна повысила голос, но все еще избегала на меня смотреть. Глаза ее изучали серую, с пятнами ржавчины дверь. — Просто это я бы поняла. А того, что сейчас, не понимаю.

Это «не понимаю» прозвучало как у ребенка — с обидой, с отчаянием. Мне захотелось ее обнять и утешить, но момент неподходящий.

— Такое чувство, как будто бы она тебя погулять отпустила, а ты теперь дрожишь от страха: вдруг домой позовет.

Прежде чем разум успел вмешаться, сработал древнейший инстинкт: «нападают — защищайся»:

— А с кем ты сегодня переписывалась?

Я прикусил язык. Поздно. Жанна вздрогнула.

— Ни с к… — оборвала себя на полуслове. Лихорадочный румянец сменился бледностью. Но все-таки Жанна подняла на меня взгляд: — С Петей. Антоновым. Помнишь такого?

Как будто табуретку из-под ног выбили. Одного мига хватило, чтобы минувшие годы растаяли, как дым. Я вновь стал забитым школьником, вновь смотрел, как Жанна уходит из школы с Петей, старостой класса. Мне даже показалось, что рядом со мной стоит Брик, я услышал его скрипучий голос: «Мерзкий тип, да?»

Я вдавил три кнопки кодового замка, словно поставил в конце разговора многоточие.

На второй этаж мы поднялись с такой скоростью, словно несли на плечах гроб. Не надо было возвращаться в Назарово, не надо было даже думать об этом. Там, в Красноярске, кроме нас не существовало никого. Мы были одни посреди огромного города, кишащего людьми, но не были одиноки. А здесь, в этом крохотном городишке, в нашу жизнь влезло столько людей, что мы, кажется, круглые сутки проводили под прицелом чужих внимательных глаз.

Возле обитой грязно-красным дерматином двери постояли, переглядываясь.

— Хочешь уехать? — тихо спросил я.

Жанна покачала головой — «нет». Но сказала:

— Очень хочу. Только смысла нет. Ты можешь уехать из Назарово, но Назарово придет за тобой в самый неожиданный момент, вцепится своими щупальцами и высосет всю душу.

Помолчав, она добавила:

— Этому блядскому городишке нужна кровь. Иначе он высохнет и подохнет, как старый вампир.

Я чуть ли не впервые услышал, как Жанна ругается матом, и не нашелся с ответом. Она и не ждала — постучала в дверь. Приближающиеся шаги, поскрипывание половиц…

Я чувствую эти щупальца, о которых говорит Жанна. Когда-то давно я сумел перерубить их, все до единого, и вырваться на свободу, унося с собой лишь одну фразу, сказанную Маленьким Принцем: «Ты можешь идти один». И я шел, не прося никого о помощи. Все было прекрасно до тех пор, пока я не решил, что стал достаточно сильным, чтобы, наоборот, помочь тем, кто не может один. И вот — меня сжали щупальца, а перерубить их второй раз — рука не поднимается. Ведь кровь потечет из людей, которые ни в чем не виноваты.

Сына мы так и не забрали. За ужином мама подозрительно заглядывала в глаза то мне, то Жанне, и в итоге заявила:

— Пусть Костик еще денек у нас побудет. А то вы будто не со свадьбы, а с поминок.

В другой раз я бы возражал, но сегодня нам с Жанной действительно нужно было побыть вдвоем. Я стоял в прихожей и ждал, пока Жанна выйдет из ванной комнаты. Ее телефон на тумбочке, рядом со мной, призывно светил экраном. Я огляделся, прислушался. В ванной шумит вода. Мама в кухне собирает нам с собой еду (мы ведь дома непременно голодаем), папа с Костиком что-то шумно обсуждают в комнате.

— Нехорошо так делать, — прошептал я, касаясь пальцем экрана чужого телефона.

«Ты там как вообще? Такое чувство, будто вообще сорвешься скоро. Все так плохо?» — Я не приглядывался к аватарке, видел лишь имя и фамилию: Петя Антонов. А ниже — ответ Жанны. Судя по времени, написала она его, сидя в гостях у Кати с Борей:

«С чего ты взял??? Все у нас отлично, не выдумывай».

На этом переписка оборвалась.

Щелкнула задвижка, я быстро закрыл диалог и, спрятав руки за спину, преданным взглядом посмотрел на Жанну. Та повернулась к телефону и показала на него пальцем:

— Вообще-то экран уже должен был погаснуть.

— Да? — только и сказал я, все еще слишком счастливый от увиденного.

Жанна, улыбаясь, погрозила мне тем же самым пальцем:

— Ай-яй-яй. Скандал на всю ночь с битьем посуды!

— Справедливо… Ну, ты же знаешь, я люблю читать.

На улице темнело. Издалека доносились чьи-то перекрикивания, лишь оттеняющие безмолвие, раскинувшееся над поселком. Первое время после Красноярска эта тишина обескураживала и пугала. Теперь мы научились ей наслаждаться.

— Ну что, идем? — спросил я, покачивая в руке пакет с продуктами. — Только баул домой закинем.

Жанна метнула на меня озадаченный взгляд. Уже забыла свое желание. Но вот лицо ее озарила улыбка:

— Да пошли с баулом. Может, потеряется случайно по дороге.

Обошли дом, пересекли пустынную дорогу. У самой кромки леса Жанна оглянулась и фыркнула.

— Чего ты?

— Так… Никогда не задумывался, как это забавно? — Она показала на висящую на доме табличку. — Улица Московская. Ну, то есть, целая куча людей в Москве живут и даже не подозревают, что в поселке Бор города Назарово есть улица Московская! — Подумав, Жанна добавила: — Да они и о городе-то таком не знают.