Дмитрий Осокин - Первая нравственная сказка (политическая)

К нему присоединились к то с меньшим, кто с большим энтузиазмом, из кабинок, правда, переходящие в овацию аплодисменты звучали глуховато.

Когда остальные присутствовавшие, один за другим, зажатые между слишком уж не бросающихся в глаза фигурами полевых агентов Службы Всеобщей Безбедности, Специальный агент и лорд-мэр-протектор Драйбурга медленно прекратили постукивать ладонями о ладони и глубоко, жестко, взглянули друг другу в глаза.

- Я продолжаю требовать, что б ни один турист-инопланетник не погиб, - в последний раз демонстративно резко соединив, с жестким стуком, ладони, под эхо хлопка тихо, но твердо проговорил мэр и кончик его длинного носа негодующе дернулся из стороны в сторону, а улыбка из знаменитой скромной, известной по развешенным в городе голограммам; стала едва заметной.

Мало того, что мэр сделал "губы ниточкой", они, губы эти еще и побелели:

- И я продолжаю с горечью утверждать, что владелец билета "Эр-Ы-7394-бис" с транспортного космического корабля "Мрия" вами на планете еще не обнаружен. Даже если он переживет Игры, законы Драйбурга не позволят психиатрам давать ему направление на старание памяти.

- Если он хоть краем глаза увидит Игры, Профилактическая

Инженерия Здравоохранителей при Службе Всеобщей Безбедности н не поинтересуется сводом законов Драйбурга, могу вас уверить.

- Когда отбывает последний конвертоплан на "Мрию" - холодно осведомился мэр, - о мой планете....

- О вашей бывшей планете... извините за напоминание!

- Это не только наши, но ваши Игры! - взорвался мэр, - и попробовал бы кто-нибудь утверждать, что Служба Всеобщей Безбедности, ссылая на Драйбург подозрительных публицистов, не использует все выгоды, которые предоставляют ей Игры!

- Никто и не оспаривает.... - пытался сохранить специальную невозмутимость своего лица Специальный агент.

- А раз не оспаривает, то, я мэр Драйбурга или стоящий вслед за мной в очереди маршал Ветеринарной Безбедности в отставке Кулик, или уже следующий в очереди, романист Реентенко, никто из нас не может позволить, чтоб планету покидали туристы, туристы-ИНОПЛАНЕТНИКИ со стертыми мозгами.

- Вы слишком примитивно понимаете принцип нейроэмульсионного вмешательства... На этого парня обратили внимание еще на Земле, но с тех пор за ним так и не выяснилось никаких грехов. Легкая промывка мозгов, это ведь не так уж и страшно! При помощи похожих на пескоструйные аппаратов эмульсионной продувки нейронов, серое вещество...

- И слышать не желаю! Заметили неладное на Земле - на Земле и решать надо было проблему! Примитивно я понимаю или нет, но - повторю свой вопрос! - КОГДА отбывает последний шатл или пассажирский конвертоплан или что там еще у вас летает между планетой и супертранспортом "Мрия"!?

- Хорошо, сторгуемся, - человек с профессионально неприметной внешностью, Специальный агент Герберт Хил специально вздохнул, - нам тоже не слишком-то хочется рисковать, есть предположения, что владелец билета "Эр-Ы-7394-бис" является гражданином Метрополии и возвращать земной Планетарной Безбедности её пациента с уже промытыми мозгами и нам не особенно хочется...

- Гражданина Земли!

- Ну, успокойтесь, господин мэр, я же уже позволил себе намекнуть о возможности компромисса. "Мрия" пробудет на драйбургской орбите до часа "зет плюс сорок восемь", а последний конвертоплан типа "Орленок" отправиться на борт космического супертранспорта в "Зет плюс тридцать два", однако мы или постараемся задержать его отправление, или подготовим на Базе специальный шатл. Однако, сами понимаете, задерживать жесткое расписание супертранспорта больше, чем на час мы не сможем. Во избежание толков еще более сомнительных, чем об оставшемся на Драйбурге добровольно одном из туристов, основная их группа должна вернуться на Землю в строгом соответствии с расписанием. Так что временные ограничения ставят перед нами довольно жесткую вилку: или мы - а Специальный агент Службы Всеобщей Безбедности, остающийся в городе со своей командой обязательно посвятит этому вопросу самое пристальное внимание, успеваем найти этого туриста за двое суток после начала Игр - тогда он будет доставлен на "Мрию" и супертранспорт не задержится на нашей орбите лишнего часа; или нет. Но если злополучный владелец этого билета не найдется за двое суток и, если он переживет на Драйбурге Игры...

- Договорились, - буркнул мэр, с осторожностью пожал Специальному агенту руку и удалился, в сопровождении двух ничем не примечательных личностей.

Одна из этих личностей - какая, невозможно было бы определить постороннему человеку, настолько всё же все агенты Службы Безбедности походили на некоего абсолютно среднего, ничем непримечательного человека, что только зоркий глаз Специального агента мог отличать их одного от другого, вернулся и вытянулся в струнку рядом с Гербертом хилом, с явным намерением о чем-то ему доложить:

- В чем дело, полевой агент Мак-Дугал?

- Специальный агент Василенко уже два часа не выходит на связь со своими полевыми агентами в городе, чиф!

- Спасибо за информацию, - несмотря на всю спецподготовку,

Специальный агент Хил проговорил эти слова так, словно он был удушить полевого агента Мак-Дугала за эту самую информацию, как полевую мышь.

- Неужели фальстарт в самом начале Игр? - прошептал он одними губами и рявкнул на Мак-Дугала, - Изя, возьмите в помощь Гордона, отправляйтесь в город. Как только засечете сигнал встроенного передатчика Специального агента Василенко, немедленно доложите!

Но когда Специальный агент Герберт Хил остался в накрытом колпаком защитного поля туалете один, он бессильно опустился на стульчак и еще раз прошептал:

- Неужели провал?

Специальный агент Службы Всеобщей безбедности Василенко, имеющий такой же статус и такие же полномочия, как и сам Хил, как раз и должен был, используя подчиненных ему полевых агентов контролировать ситуацию под куполом биозоны города Драйбурга и, в частности, еще и разыскивать заблудившегося туриста из Метрополии.

ГЛАВА ВТОРАЯ

БЕЗЗАБОТНЫЙ ТУРИСТ.

"Ведь я простой,

я - молодой,

нет на меня ошейника!

Дела верчу,

как захочу,

и вовсе не мошенник я!"

"Драйбургские народные песни", сб., 2378 г.,

приписывается Антону Яковлеву и "Перевалу".

Я не стану называть своего настоящего имени, так как его разглашение может обернуться против меня и повредить мне как целостной личности. О, я вовсе не хочу сказать, что мне угрожает промывка мозгов... то есть гуманное лечение Профилактических Инженеров Здравоохранения. Но если я сам до сих пор не очень-то понимаю, каким образом мне удалось увернуться от беседы с психологами из Службы Безбедности, то дальше лучше проявлять осторожность, да?