Андрей Сандаковский - Государство Сократа

Показалось, что такая боевая диспозиция испугала Бена и он вот-вот разорвет хлипкие узы еще не родившейся дружбы.

– А как это – не давать спуска? – уточнил Бен на всякий случай.

– Тебе достаточно дружески положить кому-нибудь из них руку на плечо, а потом с силой сжать ладонь.

– Вот так? – простодушно спросил Бен, положив левую руку Клаусу на плечо и слегка надавив.

– Ай! – Андрей слегка присел от боли, схватившись за поврежденное место. – Да, вот именно так, только сожми в два раза сильнее.

– Ну, это я смогу.

– Отлично. И еще – расправь плечи, не сутулься. Подними голову. Ты сильнее любого из них.

– Ты так думаешь?

– Я не думаю, я знаю, – вселял в него уверенность Андрей, потирая больное плечо. – Вернемся в класс, урок сейчас начнется.

После уроков новоявленные друзья чуть-чуть подзадержались, делая вид, что долго закрывают приложения на экране мониторов. Эмма, стоявшая в дверях, обернулась:

– Клаус, мы идем или нет?

– Да, Эмма, мы с Беном уже идем.

Эмма понимающе покачала головой, улыбка скользнула по ее лицу. Вместе они вышли на улицу, ища глазами удалую троицу. Но их нигде не было видно. Зато Андрей увидел другую картину, которой сначала не придал значения. Кучка старшеклассников, среди которых были парни и девушки, гоготала и резвилась после уроков. Взгляд Андрея задержался на девушке из этой группы, которая почему-то не смеялась, как все. У нее было мертвенно-бледное лицо. Казалось, она вот-вот расплачется. Тут он заметил знакомую белоснежную бейсболку с красной надписью. Эта бейсболка была в руках кучерявого парня, который ее примерял на себя, снимал, тряс перед лицом девушки. В какой-то момент, когда, казалось, парень слишком расслабился и слишком вытянул руку с бейсболкой, девушка резко вздернула руку, пытаясь выхватить свой головной убор. Но парень был начеку, отдернул руку, и девушка смогла ухватить лишь воздух. Компания в очередной раз заржала. Кучерявый ловким броском переправил бейсболку соседу, статному брюнету в кепке. Тот под общий смех напялил белую бейсболку поверх своей кепки и начал кривляться. Потом, подобно кучерявому, стал манить девушку, разводя ее на попытки вырвать вещь. Вот он вытянул руку, помахивая бейсболкой, но вдруг ойкнул и выронил предмет забавы, чем не преминула воспользоваться девушка, восстановив статус-кво.

– Ты что, очумел, что ли? Больно ведь! – возмутился брюнет, схватив за шкирку упитанного школьника, на голову ниже его самого.

– Не трожь мою сестру! – услышал он в ответ.

Клаус решил помочь Анне тем же приемом, которым завалил на минувшей неделе Тома. Но этот парень был больше и крепче, а потому голова просто ткнулась в его живот. Теперь Андрей стоял, насупленный, безуспешно пытаясь освободиться из цепких рук.

– Ба, Анна, да это твой братец пожаловал! Какие люди, и без охраны! А знаешь ли ты, как тебя твоя любимая сестрица называет, за которую ты заступаться прибежал?

Андрей взглянул на Анну. Та опустила взгляд в землю, прикусив нижнюю губу.

– Маменькин сынок, толстопузый недотепа, студень, – начал перечислять брюнет.

– Убогий дурачок, неповоротливый хомячок, – подсказал кучерявый.

«Ну надо же, сестра тоже нашла сходство с хомячком», – ухмыльнулся Андрей.

– Криворучка и неумеха, – подключилась русая девчонка с густыми волосами до пояса, насмешливо глядя на Клауса.

Анна покраснела и сжала челюсти, так что стало видно, как играют желваки.

– А еще она называла тебя… – решила помочь коллективному разуму рыженькая худенькая девочка с тоненьким голоском. Таким тоненьким, что если бы не видно было ее лица, то можно было подумать, что ей от силы лет шесть или семь.

– Хватит! – оборвал Клаус. – Мне без разницы, как она меня называет или обзывает, это сугубо наше личное с ней дело, семейное дело. Дома разберемся. Но я не позволю никому чужому обижать мою сестру.

– И что ты сделаешь? – поинтересовался брюнет.

– Для защиты семьи все меры хороши, даже самые крайние, – выделив ударением последние два слова, Андрей многозначительно посмотрел на брюнета, – для этого я могу и друзей подключить.

– Вон тех?

Эмма и Бен стояли невдалеке, прижавшись друг к дружке, и растерянно озирались по сторонам, видимо присматривая, в какую сторону будет сподручнее драпать, если что.

– Не только их. Я весь класс позову. Обещаю, тебе это не понравится. – Вид у Клауса был грозный, пожелтевшие синяки у правого глаза и на левой щеке придавали словам убедительности.

– Да ладно, малыш, не кипятись. – Брюнет решил, что разумнее всего сгладить назревавшую ссору и не давать ей продолжения. – Мы твою сестру и пальцем не трогали, с чего ты взял, что мы ее обижали?

– Вы у нее бейсболку забрали.

– Да ты что, она сама ее мне сначала отдала, сказала, что дарит, а потом вдруг назад потребовала. А подарки не отдарки. Короче, кепка у нее, конфликт разрешен. Обещаю тебе, пацан, что сестру твою никто обижать не будет. Бывай. – И шумная компания пошла дальше, оставив Клауса и Анну друг напротив друга.

Анна подняла глаза на Клауса. В этот раз в ее взгляде не было ненависти. Он подумал, что сестра начнет его отчитывать за то, что влез не в свое дело, но она ничего не сказала, отвела взор и пошла быстрым шагом, почти бегом, в сторону велосипедной парковки. Андрей был уверен, что она желала сказать ему «Спасибо!», но не смогла себя заставить произнести это слово.

Друзья подошли к стоявшему истуканом Клаусу. Первой нарушила молчание Эмма:

– Клаус, ты скоро прослывешь первым драчуном на районе. Все проблемы пытаешься решить силой.

– А как иначе?

– Добродетелью, Клаус, добродетелью.

– Терпением и стойкостью, – вставил свои пять копеек Бен.

– Да, да, да. Знаю, знаю. Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую. Не мой метод!

Эмма не стала продолжать нравоучения, и они, попрощавшись с Беном, за спокойными разговорами на отвлеченные темы доехали каждый до своей обители.

Очутившись дома, Клаус увидел и Анну, которая пришла пораньше впервые за последние деньки. «Ну что ж, – решил он, – халява закончилась, придется опять лезть через окно». Он достал веревку с петлями, развернул кровать изножьем к окну, накинул дубовую петлю веревки на одну из ножек и примостился на подоконнике, целясь в ближайшую петлю спущенной вниз самодельной лестницы. Внезапно дверь распахнулась и вошла Анна. Андрей забыл заблокировать дверной замок. Она улыбнулась, застав его в такой несуразной позе. Ему же было неловко, как будто застали на краже с поличным.

– Можешь ходить к бассейну как все нормальные люди, через дверь, – дружелюбно сказала она, – или тебе так уже привычней?

Она кивнула на веревку. Андрей облегченно вздохнул: есть контакт, лед тронулся, холодное сердце оттаяло, что там еще можно сказать об этом событии. В общем, дела оборачивались как нельзя лучше.