Андрей Сандаковский - Государство Сократа

В пятницу после ужина Андрей спустился вниз в поисках Чарли. Хотел погулять с ним вечерком, команду «Апорт!» потренировать. Но с собакой уже ушла Анна. Во внутреннем дворике никого не было. Андрей вернулся в дом, зашел в гостиную, увидел там отца, задумавшегося над каким-то текстом в планшете, и решил по-тихому свалить, пока не заметили. Но его заметили.

– Клаус, – отец оторвался от планшета, – ты что-то хотел у меня спросить?

– Да, в общем-то, нет. Ты тем более занят, – кивнул он на планшет.

– Нет, не занят. – Йохан отложил планшет на стол. – Как у тебя дела в школе?

– Нормально.

– По всем предметам успеваешь, может, надо помочь, подсказать что?

– Пап, а почему в центре машины не ездят? – Этот вопрос давно волновал Андрея, и он решил, что сейчас самое подходящее время его задать.

– Машины не ездят? – Отец немного опешил от такого поворота беседы. – Ну, это уже давно так.

– Расскажи, мне интересно, зачем так сделали.

– Такое решение было принято лет тридцать назад. Я помню то время, так как жил в доме родителей неподалеку отсюда. Вонь была страшная от выхлопных газов. Весь деловой центр сосредоточен здесь, поэтому со всего Франкфурта-на-Висле стекались офисные работники. Пробки были бесконечные, начинались часов в пять утра и рассасывались лишь поздно вечером. Смог постоянно висел над городом. Плюс дикие проблемы с парковками. Машины зачастую приходилось парковать за километры от места работы. Из окна дома я, в основном, любовался машинами, стоящими в пробках. В общем, ситуация была катастрофическая. И тут вновь назначенный мэр города принял непопулярное решение – закрыть центр, движение любого наземного автотранспорта запретить. Шумихи было много, противники идеи стали добиваться отставки мэра. Но он устоял и идею свою сумел воплотить в жизнь. В радиусе пяти километров от здания администрации города была создана зеленая зона, недоступная для транспорта. Исключения были только для пожарных машин, скорой помощи, полиции и строительной техники. Но это не означало, что спецмашины имеют право беспрепятственно тут ездить. Такое право у них появляется только при пожаре и угрозе жизни человеку. Если обычный воришка, убегая от полиции, забежит в зеленую зону, стражи должны оставить машину на границе и продолжать погоню «на своих двоих». Строительная техника тут тоже редкость, центр давно застроен, и получить разрешение на строительство новых объектов почти нереально. Обычно такая техника появляется только для реставрационных и ремонтных работ.

Зеленую зону засадили деревьями, газонной травой, разбили парки и сады. Теперь это самая экологически чистая часть города, и самая престижная.

– Только добираться очень неудобно, – заметил Клаус, – пять километров надо сначала пройти до машины.

– Есть такой момент. Но, во-первых, те, кто здесь живет, уже привыкли к этому. Тут хочешь не хочешь приходится вести здоровый образ жизни, много ходить и двигаться. В награду за это чистый воздух и спокойствие за родных и близких – здесь их точно не сможет задавить автомобиль. Мы с мамой можем не беспокоиться за тебя и твоих сестер по этому поводу. Во-вторых, ты можешь не идти пешком или ехать на велосипеде к своей машине, а спуститься в метро и доехать до нужной точки города. Запрещен только наземный транспорт. Метро работает – пожалуйста. В-третьих, жители зеленой зоны, как правило, и работу ищут здесь. Это совсем не сложно, учитывая, что весь деловой центр располагается в зеленой зоне.

– А как доставляется товар в магазины, ну и вообще любые крупногабаритные грузы к зданиям?

– Также через метро. Наряду с пассажирскими ходят и грузовые поезда, у них отдельные станции. На этих станциях содержимое вагонов перемещается в огромные лифты, которые доставляют прибывшие грузы на поверхность. А здесь, на поверхности, рабочие на тележках и электрокарах-погрузчиках развозят их по конкретным адресам.

– В итоге, как ты думаешь, это правильно сделали или нет?

– Лично мне нравится, как и многим моим друзьям и знакомым. Но в целом многие, даже те, кто был раньше недоволен, уже привыкли и воспринимают это как должное. В основном, конечно, в выигрыше те, кто здесь живет и работает. Чистый воздух, работа рядом, нет шума автотранспорта, ежедневные вынужденные пешие прогулки – все это благоприятно сказывается на здоровье и самочувствии. Те, кто живет за пределами зеленого кольца, но работает в центре, тоже наслаждаются этими благами в рабочее время.

– Такие зеленые зоны есть во всех городах Германии?

– Отнюдь нет. Только в некоторых. Это очень сложно и дорого – перестраивать всю устоявшуюся годами инфраструктуру…

В субботу утром мама сообщила, что они идут в гости к тете Эльзе, которая жила за пределами зеленого кольца. Там намечалось какое-то грандиозное мероприятие, будет много гостей, по большей части родни. Мама с дочками расфуфырились, оделись как на бал. Папа с Клаусом – намного скромнее: Йохан надел брюки с летней рубашкой с коротким рукавом, Клаус – рубашку и праздничные шорты, которые отличались от непраздничных только тем, что он их редко надевал.

Решено было ехать на метро. Оказалось, что в двухстах шагах от дома Вальтеров стояло административное здание, в котором был вход на подземную станцию. Войдя внутрь, Андрей подивился архитектурным приемам, украшавшим вход в метрополитен. Турникеты, преграждавшие вход, были современного вида: обычные створчатые с закрытым проходом. А дальше за ними – стена, на которой были запечатлены несколько сцен из подвигов Геракла. На одной из них мраморный барельеф изображал полуголого воина с мечом, вокруг ноги которого обвился хвост девятиглавой Лернейской гидры. Слева от спуска желтоватый свет софитов освещал барельеф со сценой из четвертого подвига Геракла: все тот же полуголый воин крепко держал за рога поверженную Керинейскую лань, прижав ее к земле мощным коленом. По центру был широкий проход, который обрамлял барельеф Немейского льва, вернее, его грозной разинутой пасти с громадными клыками. Получалось, что посетители должны были входить в эту пасть, клыки которой нависали над проходящими людьми.

Зайдя в глотку зверя, семейство очутилось на ступеньках бесшумного эскалатора, начавшего спускать их в подземелье. Широкая балюстрада между лентами эскалатора украшалась небольшими мраморными бюстами античных философов. У основания каждой такой скульптуры можно было прочитать имя мыслителя и годы его жизни. Статуи имели индивидуальное освещение, лучи которого поднимались снизу вверх. Стены и потолок тоннеля украшались фресками подвигов Геркулеса.

Доехав до низа, они вышли на хорошо освещенную платформу с высоким потолком, в центре которой, как и полагалось, стоял памятник Сократу в два человеческих роста. Арки и колонны, отделявшие железнодорожное полотно от платформы, имели орнаменты, свойственные эллинской эпохе. Пол был из белого мрамора. С потолка свисали массивные многоярусные люстры, декорированные блестящими камешками. Создавалось ощущение, что это тронный зал, не иначе.