Андрей Сандаковский - Государство Сократа

– Ну а теперь проигравший должен выпить чашу, которую наполнил ему победитель!

– Какаю чашу? Я не хочу! Меня не предупреждали! – запротестовал Андрей.

– Надо было спросить, – лучезарно улыбаясь, сказала Софи, направляясь к чаше. Она всучила сосуд ему в руки и застыла в ожидании потехи.

Андрей заглянул внутрь. Смесь апельсинового, вишневого и яблочного сока выглядела отвратительно.

– Проиграй достойно, – подбодрила соперница.

Запрокинув чашу, начал глотать. Вроде не смертельно, даже пить можно. Липкие струйки просочились через уголки рта и потекли по шее.

– Пей до дна, пей до дна! – заголосила Софи.

– Пей до дна, пей до дна! – весело подхватили окружающие.

Под свист и улюлюканье осушил сосуд, пролив немного сока за шиворот. Вытер липкий рот рукавом. Вдруг его осенило, и он задал запоздавший вопрос:

– Погоди, а пока мы ждали очереди, я что-то не видел, как другие выпивали эти соки и как кому-то кричали «Пей до дна!».

– А ты внимательный, молодец, разведчиком будешь! – похвалила Софи.

– Ну как тебе игра? – не дала ему разразиться проклятьями подоспевшая Миа.

– Дурацкая игра!

Тут уже девчонки не смогли сдержать смеха и заливисто захохотали. Андрей гоготал вместе с ними над своей нерасторопностью и смешным положением, в котором оказался.

– Тебе надо умыться, – сказала Софи.

– А где тут клозет?

– Пойдем покажу.

Дойдя до уборной, они остановились, и Софи заговорщическим голосом спросила:

– Клаус, а ты бы хотел стать стражем?

– Кем, стражем? А кто такие стражи?

– Ну и балбес! – обиделась Софи и широким шагом пошла прочь.

– А, вот ты где, – услышал он голос мамы, – мой скорее руки и пошли за стол.

За столом он примостился рядом с родителями и так просидел до конца вечера, слушая разговоры взрослых. На предложения присоединиться к детской компании ответил отказом, поскольку не хотел больше встречаться с Миа и Софи, которые теперь могли засмеять его за неосведомленность о каких-то стражах. Лучше сначала разузнать, кто это такие, а потом сказать девчонкам, что просто хотел их разыграть.

Поздно вечером Вальтеров довезли на такси до зеленой зоны, а дальше они спокойным прогулочным шагом, разговаривая на отвлеченные темы и разглядывая звезды, добрели до дома.

На следующее утро Андрей встал сам в семь часов и пошел будить маму. Мама не выспалась, а потому сокрушалась, зачем в воскресное утро так рано ходить по гостям… Дверь им открыл дядя Альберт, и в коридоре позади него они увидели фрау Кларамонд, опирающуюся на трость. Сара была очень удивлена. Она привыкла видеть бабушку сидящей в кресле и не припоминала, когда бы видела ее на ногах. Она, честно говоря, считала ее неходячей.

– Сара, ты пройдешь? Может, чайку?

– Нет, спасибо, я поеду обратно. Сообщите мне, когда надо будет его забрать.

– Проходи, Клаус, помоги мне добраться до моей комнаты, – попросила его фрау Кларамонд и пошла, шаркая, по длинному коридору.

Клаус шел рядом, неуклюже пытаясь поддержать фрау под локоть, но только мешал ей этим. Войдя в ее комнату, огляделся. Убранство чем-то напоминало покои графини в средневековом замке. На дубовых тумбочках виднелись изразцы с изображениями античных воинов, высокие книжные шкафы украшены резной росписью. Около журнального столика красовался огромный глобус на подставке, стилизованной под старину. Весь интерьер был в темно-коричневых тонах. Повсюду стояли различные статуэтки, две из которых – изображения Сократа. На большом письменном столе возвышалась фигура бронзовой Фемиды с опущенным двуручным мечом в одной руке и поднятыми аптекарскими весами в другой. Книжные полки были заставлены старыми толстыми книгами в кожаных переплетах с золотистым тиснением. Андрею захотелось просто взять одну из книг и подержать в руках, полистать страницы, провести ладонью по кожаному переплету, почувствовав в руках силу и мудрость старины. Так захотелось, что аж руки зачесались. Кларамонд поймала его взгляд и сказала:

– Любишь книги? Можешь взять ту, которая на тебя смотрит.

Андрей подошел к шкафу и открыл стеклянные створки, примериваясь, какой бы взять экземпляр. Стопкой лежали фолианты, на них даже думать не стоило покушаться. Они ему показались просто неподъемными. Поэтому он взял наугад книжку из тех, что стояли рядом с фолиантами. «Corpus iuris civilis» гласила надпись на латинице. 1583 год издания. «Ух ты! Свод римского гражданского права, крутяк!»

– Хороший выбор. Это мой подарок. Теперь она твоя.

– А как же вы? – попытался сопротивляться Клаус.

– У меня еще остались сотни прекрасных книг. К тому же я их уже не читаю, просто любуюсь. Да и недолго мне осталось на этом свете, а на тот их не заберешь.

Фрау Кларамонд уселась в кресло и попросила Клауса устроиться на стуле рядом.

– Итак, молодой человек думает о том, связать ли свою судьбу с юриспруденцией и, возможно, с работой судьи в частности?

– Да, подумываю.

– Хотя я и являюсь судьей в отставке, но слежу за изменениями в законодательстве, а потому в курсе нововведений. После отставки ко мне еще долгое время обращались коллеги, и я никому не отказывала в совете, помогала найти ответы на сложные, неординарные вопросы.

Она тяжело вздохнула и задумалась, забыв о госте. К ней уже давно никто не обращался за советом, коллеги про нее забыли, и это ее сильно печалило. Наконец фрау Кларамонд вышла из оцепенения.

– Дом правосудия является сакральным местом для каждого судьи. И это место надо заслужить. Судьей может стать любой гражданин Германии с высшим юридическим образованием, достигший возраста тридцати лет и имеющий стаж работы по специальности юриста не менее пяти лет. Кандидат на должность не должен иметь заболеваний, препятствующих исполнению им судебных полномочий, а также порочащих поступков. Он сдает экзамен специальной комиссии, которая проверяет его профессиональные знания, а также проходит тестирование, результаты которого изучаются психологами на предмет его стрессоустойчивости и склонности к принятию необъективных решений.

Для тех, кто все-таки получил судейскую мантию, есть ряд ограничений. К ним относят отсутствие недвижимого имущества и банковских счетов в заграничных банках, отсутствие акций и долей в компаниях, имеющих юрисдикцию иностранных государств. Также ни они, ни их близкие родственники, к которым относятся дети, супруги и родители, не могут являться гражданами других государств. Кроме того, их дети не вправе получать образование за границей. Такие ограничения, помимо судей, распространяются также на правителей, депутатов бундестага, министров и руководителей территориальных органов исполнительной власти.