Бернар Вербер - Зеркало Кассандры [litres]

Шарль де Везеле наворачивал рагу прямо из котелка.

– Что это за прелесть? – осведомился он.

– Ватерзуй из…

– Кролика, – поспешила с ответом Эсмеральда. – Из совсем маленьких кроличков.

– Изумительное блюдо! Что касается меня, то мое единственное желание – это чтобы созданное вашим отцом не слишком влиятельное министерство продолжало существовать. Должен признать: в ваших руках оно стало гораздо более весомым. В отличие от прошлых времен, оно больше не зависит ни от смены президента, ни от общественных финансов. Мы стали свободными и независимыми визионерами.

– А ты, Кассандра? – обратился к девушке африканский колдун.

А я? Я бы хотела знать, кто я есть.

– Я, кажется, знаю, где твоя дочь, Барон, – отозвалась Кассандра.

Орландо от неожиданности поперхнулся.

– Ты что-то сказала, Принцесса? – переспросил он.

Он прекрасно слышал, что я сказала, но не готов услышать меня.

Девушка посмотрела на Орландо и ощутила все, что он чувствует, словно была им самим.

Может ли случиться такое совпадение в Париже, где живет более пяти миллионов жителей?

Я могу признать, что к нам забрела именно кошка-беглянка инспектора Пелисье, но чтобы кондитерша, которая угощала меня пирожными, оказалась дочерью Орландо? Мой брат сказал бы, что вероятность этого крайне мала.

И все же…

Есть теория сродства душ, которые притягиваются и находят друг друга. В своей новой жизни мы находим людей, с которыми уже встречались в предыдущих и должны еще что-то уладить. А эти люди связаны со своими семьями. Пусть в Париже пять миллионов жителей, мне будут встречаться те, с кем у меня уже завязались связи в предыдущих жизнях.

– Нет, ничего. Думаю тебе лучше наложить шов, рана быстрее затянется.

– Не нужно, все заживет и так, – вмешался колдун-сенегалец. – Давайте лучше есть. Нам нужно восстановить силы.

Взгляд Кассандры упал на часы. К ее несказанному удивлению, часы сообщали, что «вероятность смерти через 5 секунд 57 %».

Я чувствую: кто-то неизвестно где понял, чем мы занимаемся. И он собирает силы, чтобы нам помешать.

Закон физики: «Любое действие рождает противодействие».

Можно считать чудом, что нам удалось так развернуться и никто не ставил нам палки в колеса. Нас оставляли в покое, потому что никто не понимал, что мы делаем и почему мы это делаем.

Теперь, я чувствую, ситуация изменилась.

Все не так, как было. Появился новый противник.

Я это знаю. Я это чувствую.

Пришло время вступить в бой.

Они услышали далекие выстрелы и взрывы.

– Это на востоке, у албанцев, – объявил Напраз.

– Стреляют из ручного гранатомета, – сообщил Орландо с видом знатока.

Загрохотала еще одна оглушительная очередь взрывов.

– Гранаты рвутся.

Еще одна очередь.

– Суперсовременные автоматы. Модели не знаю, но механизм отличный и хорошо смазанный. Думаю, чешские или английские. Точно не американские и не русские.

Стреляли все яростнее, искупленцы, толкаясь, выбрались наружу из хижины. На востоке стоял столб черного дыма.

– Что делят?! – забеспокоилась Эсмеральда. – Не по нашей свалке разборка!

– У меня скверное предчувствие, – сообщил Ким Виен.

Часы Кассандры показывали: «Вероятность смерти через 5 секунд 59 %».

– Ты о чем подумал? О полиции?

– Нет. У полиции нет такого оружия.

– Война между двумя кланами, если вы, конечно, понимаете, о чем я, – предположил Напраз Ваде.

Искупленцы услышали грозное рычание и лай.

– Албанцы спустили бойцовых собак. Значит, разборка не с местными. Кто-то явился со стороны.

Лай становился все яростнее Снова застрочили автоматы. Вместо яростного лая послышался долгий жалостный визг.

– С собаками расправились.

Стих лай, стих визг. Наступила тишина.

– Они уничтожили всех собак, – сказал Напраз. – Здоровенных псов, натренированных для боя. Поверить не могу.

По-прежнему было тихо. Вдруг тишину разорвали отчаянные крики людей.

– Пытают албанцев, – сказал Ким тихим бесстрастным голосом.

– Нет, это не полиция, точно не полиция, – прошептала Эсмеральда.

Среди отчаянных воплей послышался низкий голос, посылавший, очевидно, проклятия на неведомом языке.

– Это Гуран, правая рука Измира, – сказал Напраз. – Он, должно быть, стал у албанцев главным, после того как умер Измир.

Снова автоматная очередь и опять тишина.

Напраз вернулся к себе в хижину, чтобы заняться Орландо, который во что бы то ни стало хотел встать. Остальные собрались в жилище Кима. Он включил все компьютеры и набирал что-то на клавиатуре. На экране появилось черно-белое изображение с камеры слежения. Можно было различить фигуры, которые быстро продвигались между сваленных машин.

– Профессионалы в военной форме, хорошо вооружены, – комментировал Ким. – Человек тридцать. В современных противогазах. Двигаются по направлению к нам.

Ким включил другую видеокамеру. Они увидели у северного входа шесть черных «Мерседесов» с дипломатическими номерами с зелеными и оранжевыми полосами. «Мерседесы» стояли елочкой, преграждая путь возможной помощи.

– Узнаю друзей из посольства, – высказалась первой Эсмеральда.

– Они явились целой командой, – уточнил паренек с синей прядью, вновь переходя на первую видеокамеру, которая наблюдала за продвижением силуэтов в масках. – Черт! Они послали сюда отряд настоящих военных!

– Как они могли нас найти? – воскликнула Эсмеральда. – Среди нас есть предатель!

Все головы повернулись к Шарлю де Везеле, последнему, кто примкнул к искупленцам.

– Нет, уж вы меня извините, но клянусь, что это не я. Я понятия не имею, кто они такие.

– Тогда, может, ты, Принцесса? До тех пор, пока ты у нас не появилась, у нас не было никаких проблем, – настаивала Эсмеральда.

Я никогда не заслужу доверия у людей.

Я слишком от них отличаюсь, чтобы они приняли меня в свою семью.

Их восхищает мое видение будущего. но они видят во мне чужую, непохожую на них.

Я всегда буду для них инородным телом. Они не могут меня полюбить.

Наверное, об этом говорил мне брат. Они не могут добиться успеха, потому что живут в страхе и подозрительности, у них нет истинной эмпатии и доверия.

Орландо положил конец неприятному выяснению. Он появился в дверях хижины, опираясь на Напраза. Вокруг живота у него была повязка, уже пропитавшаяся кровью.

– Детонатор! – объявил он, скривившись от боли. – Я почти уверен, что все дело в подлом детонаторе! Террористы увидели, что их бомбы обезвреживают, и прицепили к детонатору датчик.

Они ловят нас на наших слабостях. На этот раз на гордыне. Если ты спас мир от бомбы, сотри все следы победы. Мы захотели сохранить трофеи, и теперь нам придется расплачиваться за свой промах.