Татьяна Буглак - Параллельщики [litres]

Лаки взглянул на меня, ожидая какой-то реакции. Я кивнула:

– Хорошее наследство, очень.

– Ты права. Остальное свое имущество он внукам завещал, даже не детям. Те повозмущались немного, дети, имею в виду, но смирились. Меня они так полностью и не приняли, думали, что я за наследством гонюсь. Книги их немного успокоили: не библиографическая редкость ведь, ценности никакой. Я в общежитие перебрался, институт закончил и сюда приехал: на меня из местного филиала к моменту распределения персональный запрос пришел. Квартиру получил – дом как раз только построили, – стал работать. Сначала с Хауком, потом Поп появился, Пол с Солом привели Лота. Фо пришла, привела Кью. Поп сюда из милиции перевелся, Пол и Сол – аналитики, тоже с физмата, но местного. Фо – в Москве медицинский закончила. Лот – одноклассник Сола, водителем у нас работает. Кью – одноклассница Фо, училась на кондитера, устроилась к нам в буфет.

– Я думала, все вы ученые.

– Нет. Ты разочарована?

– Чем? Просто непривычно. У нас сейчас редко дружат люди «разных социальных слоев». Почему-то считается, что у них мало общего, разное образование, интересы и взгляды на мир. Хорошо, что у вас не так.

– В конторе работают разные люди, нас одно дело объединяет. Я здесь уже лет десять.

– Сколько же тебе тогда? – поразилась я, ведь он выглядел младше остальных.

– Больше, чем кажется. Я же говорил, что в госпитале выглядел как школьник. Оказалось, что прибор исконников собрали совсем рядом с госпиталем, хотя и на другой улице, но почти впритык. Излучение этих установок так влияет на всех параллельщиков: организм резко омолаживается, исчезают старые шрамы, травмы, ранения заживают за часы, даже зубы вырастают, если раньше выпали. Но это не благо, а огромное истощение организма – буквально за сутки, а то и часы. Случалось, люди погибали. Пойдем домой? Уже почти пять, а ты обещала Фо ужин приготовить. Не против немного прогуляться? Здесь не очень далеко, а ехать придется с пересадками, и до остановки идти долго.

– Пойдем. – Я встала, ноги моментально высохли на горячих досках мостков, даже ждать не потребовалось, сразу обулась.

Идти оказалось на самом деле не очень далеко, километра полтора, и действительно ближе, чем если бы топали к остановке. Только пришлось пройти через небольшое здание нового вокзала.

– Основной вокзал дальше на юго-востоке, но из-за того, что город теперь не так растянут, построили и это здание, – объяснил Лаки. – Здесь почти все службы убраны под землю, да и считается он вспомогательным, но если что – он как раз в черте блокады окажется, а это…

– Намного удобнее для доставки грузов, – кивнула я, понимая теперь несколько странную архитектуру здания: пути проходили его насквозь, не все, лишь два, явно не используемые в обычное время – через них были перекинуты пешеходные мостики.

– Да, для этого. Эти два пути как раз и рассчитаны на такой случай, а там, на улице, – обычные пути для электричек и поездов.

Мы прошли по уже знакомой мне улице, зашли в подъезд. Лаки вдруг посоветовал:

– Приготовь Фотону жареной картошки. Фо терпеть не может ее чистить, а жареную любит. Мы, когда у нее собираемся, вечно именно картошку жарим. И не сердись на Фо, если что. Характер у нее необычный, это верно, но человек она очень хороший.

– Я уже поняла. – Я остановилась у лифта. – А ты чем ужинать-то будешь?

– У меня сегодня ночное дежурство, я на работе поем, так проще. Удачи и привет Фо!

Фо вернулась в восьмом часу, очень усталая, что выражалось только в желании тут же лечь спать, а не в скорости движений.

– Обработаны результаты медосмотров, и начальству не все нравится, завтра придется опять парней гонять, особенно Лаки.

Я уже немного понимала, почему именно его, и ждала продолжения. Не ошиблась.

– Можешь послезавтра в контору приехать? Суббота, конечно, но тебе пока разницы нет, да и медосмотр нормальный пройти надо.

– Сравнить с данными Лаки, да? – Я выставила перед Фо тарелку с жареной картошкой.

– М-м-м! Лаки подсказал? Про картошку? Обожаю ее, но пока все почистишь…

– Я так с рыбой – есть люблю, а сырую видеть не могу, особенно когда живая бьется. Так что понимаю. – Я положила себе салата из свежих помидоров и огурцов.

– Тогда разделим обязанности. Я запах рыбы люблю. – Она выгребла из сковородки все себе в тарелку. – Не против?

– Согласна и про обязанности, и чтобы ты все доела. – Я рассмеялась. – Так с результатами Лаки сравнивать будешь?

– Да, с ними. Рассказал? Хорошо, а то мне уже выговор сделали, что до сих пор тебе ничего не объяснила и нормативы нашей конторы не выдала. Держи, завтра почитаешь! – Она достала из висевшей на ручке двери сумки папку с распечатками: – Тут устав, должностные инструкции и много чего еще.

– И ты все это просто в сумке несла? – Я удивилась, ведь их контора – совсем не «кружок юного физика». – Это можно выносить из здания?

– А чего тут тайного? – пожала она плечами. – Обычный устав и основные инструкции – это не тайна. К серьезным вещам у тебя допуска нет, ты только в открытой части архива работать будешь. К тому же тебя, пока ты в той комнате отдыхала, психологи из Москвы изучили, разложили на составляющие и обратно собрали. И рисунки твои, и все записи с телефона, и книги, что ты читала, – все проанализировали, да не по одному разу. Так что в перспективе тебе через несколько лет полный доступ дали бы, но ты ведь к себе должна вернуться. А у вас такие знания не нужны, а то или тебя в «дурку» отправят, или кто-нибудь попробует идею исконников перенять. Спасибо, картошка – объеденье! Я пошла отсыпаться.

На следующее утро я спохватилась и притормозила Фо у двери:

– В комнате третий день грязно, а веника я не нашла…

– Сейчас! – Она распахнула шкаф в прихожей. – Вот пылесос. Включается этой кнопкой, убирает все сам. Потом выключишь и перенесешь на кухню.

– А…

Я не успела слова сказать, как она сунула мне инструкцию:

– Держи, а я убегаю, иначе опоздаю.

Я взялась изучать брошюрку и опять удивилась. На моей родине пылесосы-автоматы до сих пор скорее игрушки для богатых, чем реальные помощники, и внимания к себе требуют столько, что легче самим все убрать, чем его включать: мебель необходимо поставить так, чтобы пылесос об нее не бился, а все небольшие вещи, вроде носков и резинок для волос, убрать с пола, иначе «чудо техники» или застопорится, не опознав, к примеру, ботинки, и не додумавшись их объехать, или засосет те же самые носки. Конечно, считается, что аккуратный человек их на полу не оставит, но… Вы лично куда их убираете? Не грязное рваное уродство, разумеется, а те носки или гольфы, которые надевали всего раз и планируете надеть утром? Правильно, под стул с одеждой – искать не нужно, и глаза не мозолят. Техника на моей родине такие вещи не опознает – мозгов у нее меньше, чем у амебы, – и пытается засосать как мусор, давясь и ломаясь. А у Фо аппаратик оказался умнее. Резинки-заколки он тоже не всегда опознавал, но когда в его память закачивали фото всякой мелочи, которая может случайно оказаться на полу, он такие вещицы различал отлично, складируя в указанном хозяином месте. Я включила небольшого клешнястого «крабика» и специально провела эксперимент, найдя в вазочке на столе пластиковые сережки, нитку бус и огрызок карандаша. «Крабик» пошевелил небольшими клешнями с видеокамерами, и на самом деле пинками оттранспортировал все к двери, а потом вернулся на место незаконченной уборки. Забавный приборчик. Пока он убирал в комнате, я взялась за принесенные мне Лаки и Фо книги и документы, хотя и не знала, что читать в первую очередь. Все же выбрала устав – это важнее, а историю потом можно почитать. Устав как устав: цели, задачи, структура, несколько процедурных моментов, но в основном отсылки на другие, уже закрытые от посторонних документы. Цели и задачи этой носившей очень длинное и совершенно невыговариваемое и незапоминаемое название (наверное, потому ее и называли просто конторой) организации, были ясны: предотвращение, а в идеале и полное исключение возможности нападений исконников, разработка методов противодействия влиянию создаваемых исконниками приборов и минимизация последствий этого влияния, а также помощь населению во время нападений, хотя в основном эта функция, как и обязанности обычной разведки – выявление групп, внедрение в них своих людей и так далее, – выполнялись совсем другими организациями. Эта же являлась именно научным учреждением, пусть неофициально и полувоенным. Полу-потому что, хотя в основном организация состояла из гражданских лиц, кое-какие военные требования соблюдались: к примеру, сдача нормативов по физподготовке и стрельбе была обязательна для всех. Ой, и для меня тоже? Тогда они рискуют погибнуть от моих «талантов» – я же, наверное, и с трех метров в мишень не попаду, а вот промахнусь «в яблочко». Но Кью, кажется, тоже особым талантом стрелка не отличается – на пикнике она вечно промахивалась по мячу, жалуясь на плохой глазомер. Так что, может, и мне не стоит пока волноваться?