Евгений Бузни - Первомайские мальчики

— Ты что, серьёзно? — У Ирины Владимировны округлились глаза.

— А почему нет? Ну, ма! Что же мои мальчики без отца будут расти?

— А Олег? Ты его спросила?

— Вот уж не буду. Он сразу отказался от детей и не звонит мне. С ним всё ясно.

— Но разве Саша предложил тебе свою руку?

— Да только что он сказал по телефону, что не возражает против нашей свадьбы вместе с Ромой и Алиной.

— Они же шутят, дурочка, — попыталась успокоить дочь Ирина Владимировна.

— Да? С этим не шутят, ма. — Заупрямилась Катя. — А проблем-то всего — платье ещё одно купить в том же универмаге.

Катя едва сдерживала слёзы.

— Я люблю Сашеньку. Просто мы не успели с ним это обсудить.

— Но регистрация, Катюша. Они ведь подали заявление месяц назад, а вы даже не говорили с Сашей на эту тему.

— Говорили, только что, — упиралась Катя. — А заявление подадим, когда они приедут. И распишут, не волнуйся. Сейчас главное деньги. Заплатим, распишут в любое время.

— Это правда, — Ирина Владимировна согласно кивнула головой. — Сейчас за деньги всё можно. А папа согласится?

Катя радостно улыбнулась:

— Папа всегда со мной согласен. Он меня любит.

— Ах ты, чертёнок! — Возмущённо закричала мать, — А я тебя, выходит, не люблю? — Но, увидев слёзы, выступившие на глазах у дочери, Ирина Владимировна поняла, что здесь недалеко до нервного стресса и потому сразу перешла на ласковый голос, обнимая голову Кати: — Глупая моя малышка. Я тебя очень люблю. Выходи за муж за кого хочешь, чтобы только вы оба были счастливы. Я знаю, что папа согласится.

Чета Молодцовых приходила обычно около девяти вечера, когда подобные телефонные переговоры с Романом и Алиной заканчивались передачей привета родным. Сама Алина названивать не очень любила, особенно в такой ситуации, когда не знаешь, о чём можно говорить, а о чём нельзя. Тут она полагалась полностью на Романа. Если Молодцовы приходили как раз во время телефонной связи, то трубку передавали и им, как правило, маме Алины.

Антонина Семёновна по профессии была кулинаром. Она окончила институт пищевой промышленности. Организация питания было её любимым и главным делом, а потому первое, что она говорила, всегда было:

— Здравствуй, доченька! Как вы там едите? Смотри, не переедай. Не гонись за мной. Нажимай на овощи.

Алина уж и смеялась и возмущалась, а потом по совету Романа научилась безропотно выслушивать одни и те же указания, изредка всё же отвечая:

— Мамочка, я все твои рекомендации о еде давно выучила наизусть и сама могу их рассказывать.

— Это хорошо, что выучила, — командирским голосом, не сдаваясь, говорила Антонина Семёновна. — Важно это осуществлять на практике. Вот я и спрашиваю, как ты ешь. А ты рассказывай.

И приходилось Алине перечислять, что они с Ромой едят на завтрак, чем закусывали, когда их встречали и так далее. Только теперь при обсуждении пищи Антонина Семёновна вносила коррективы в связи с предстоящим рождением мальчиков. Этот фактор, оказывается, никак нельзя было сбрасывать со счетов.

Алина, терпеливо выслушав мамины рекомендации по этому поводу, изрекла:

— Мамуль, а ты напиши книгу на эту тему типа «Диета мамам первомайских мальчиков». Будут расхватывать на лету.

Антонина Семёновна хмыкнула сначала, а потом сказала:

— Доча, у тебя всегда прекрасные идеи, и, главное, во время. Действительно, это будет и интересно для меня и полезно другим. Подумаю и засяду, пожалуй.

После телефонных переговоров обе семьи усаживались за стол и обсуждали не только предстоящий приезд и свадьбу, но, что вполне естественно, и перспективы дальнейшей жизни. А будущее казалось совершенно неясным.

Катя обрисовала картину, как она её видела:

— Родятся у меня два мальчика и у мамы два мальчика. Четыре ребёнка сразу в одной трёхкомнатной квартире. И у вас точно тоже самое получится, Антонина Семёновна. И будем мы нянчить сразу восьмерых. Ну, пока в колясках, ладно. Хотя мне бы хотелось видеть моих малышей в кроватках. Рома придумает нам двуспальные двухэтажные люльки. В верхней положим маминых, а в нижней — моих детишек. Мама будет кормить своих грудью, я — своих. Кстати, получится, что племянники и дяди будут одного возраста. Но это в жизни не такая уж и редкость. Потом Рома сделает нам манежики, и начнут в них наши малыши ползать по четверо на манеж. Не строить же каждому отдельно? А когда они все подрастут, станем собирать всех восьмерых в одной комнате, и будет у нас семейный детский сад. Учиться в институте мне будет сложнее, но учатся же у нас молодые мамаши.

— Но у них есть более-менее свободные бабушки и дедушки, как правило, которые остаются с ребёнком, — ввернула Ирина Владимировна.

— Конечно. А у нас что ли их нет? — Катя удивлённо вскинула брови. — Ты мама будешь своих кормить из бутылочки, заодно и моих покормишь, пока я слетаю на лекцию или зачёт. Потом я прибегу, займусь своими и твоими, а ты прогуляешься по магазинам, если захочешь, а нет, так я по пути из института всё куплю. А своих студентов тебе придётся перевести на заочное консультирование. Я не думаю, что мы обе сможем одновременно заниматься институтом. Это государство обязано продумать. Ничего не попишешь — такой рост населения надо поддерживать как-то.

— У тебя, Катюша, всё, как в сказке, получается, — проговорила Антонина Семёновна. — Мы с одной Алиночкой не знали, как справиться, а тут сразу четверо.

— Ой, Антонина Семёновна, раньше в деревнях по сколько детей было в семьях? Управлялись же? И вообще, говорят, что чем больше детей, тем легче их воспитывать.

— Ну, это когда все разного возраста, один за другим присматривает, а у нас все одного не то что возраста, а одного дня, — заметил Пётр Сергеевич.

— Но ведь бывают же случаи, когда у одной женщины родятся сразу четверо. — Не унималась Катя. — Кстати, может, сразу подумать о колясках на четверых. Прогуливать, так сразу всех.

— Пожалуй, ты права, — согласился Николай Николаевич. — О необходимости производства таких колясок уже где-то писали. Вот задал всем задачу, Рома.

— Ах-ах! Задачу! — воскликнула Катя, считавшая необходимым всегда заступаться за брата. — Задачи все можно решить, если хотеть. Зато демографический кризис в стране он решил одним махом. Такое никому не под силу.

Академический семинар на тему «Первомайские мальчики и что с ними делать» открыл президент академии наук с несколько странной фамилией Окрошкин.

— Уважаемые коллеги. Сегодняшнее наше собрание мы назвали семинарским по той причине, что у нас нет здесь учителей, все мы в заданной теме студенты-исследователи. Это, так сказать, третий тип семинара — исследовательский. Никто докладов специальных не готовил. В проблеме, которая перед нами встала, мы ещё не разобрались, поэтому попробуем сегодня найти хоть какое-то полезное зерно истины.