Роберт Янг - Великанша [сборник]

Буры обучены четырём простейшим командам — одна, трехсложная, означает «Пошёл!», три односложные — «Тпру!», «Влево!» и «Вправо!». Вожжи в руках возничего крепятся к передним конечностям буров — для дополнительной стимуляции.

Веспучианский прогресс в области транспорта поразил меня до глубины души. Казалось, в плане перевозок веспучианцы превзошли самих себя и вряд ли сумеют удивить чем–то в будущем. Но вообразите моё изумление, когда, возвращаясь с послеобеденной прогулки, я наткнулся на повозку, катившуюся по дороге без помощи бура!

Автоматические повозки здесь делаются преимущественно из металла и разительно отличаются от своих деревянных собратьев. Спереди багажного отсека крепятся две крохотные фары, над ними торчат две заостренные ручки — по–видимому, рычаги управления. Даже звук повозки производят совсем другой. В деревянных тихонько щелкают шестерни, а автоматические беспрерывно фыркают, причем фырканье идет из задней трубы, полуприкрытой тонкими, словно пряжа, проводами.

Не мешкая, я отыскал Венду и поделился с ней ошеломительным открытием. Как выяснилось, на восточном берегу реки Серилья расположился завод по производству локомобилей — так называют эти чудо–повозки. Локомобили не представляют собой ничего нового, пояснила Венда, но все же относительно редки, поскольку владелец и основатель завода лишь недавно внедрил передовые технологии, которые позволяют наладить массовое производство. А виденная мной модель — лишь первая ласточка, предвестница тысяч, если не миллионов, других.

На следующее утро Венда, имевшая доступ как в высокосветские, так и в околосветские круги местного общества, привела меня на завод познакомить с владельцем. Его кабинет находился на двадцать шестом этаже внушительного административного здания. Хозяин, скромный, непритязательный человек среднего роста, лет шестидесяти, решительно замотал головой, заслышав моё подобострастное «господин изобретатель». Звали его Энриг Ордф.

В Серилье меня уже знали как писателя, а поскольку у всспучианцсв слова «писатель» и «журналист» на редкость схожи, мистер Ордф справедливо предположил, что к нему прислали корреспондента местного издания. Я не стал его разубеждать. После ухода Венды он у гостил меня сигарой и закурил сам. Потом встал у огромного окна и поманил меня пальцем.

— Видите вдали здания из гофрированной стали? Наш сталелитейный завод. Большой синий комплекс в центре — штамповочная, рядом — цех цветного литья, с другой стороны — железо–литейный. Вон в тех просторных складах на берегу реки хранятся комплектующие с других заводов и двигатели для локомобилей. А это длинное здание напротив административного — сборочная мастерская. Если приглядеться, можно заметить, как новенькие «ордфы» прямо с конвейера грузят на речные суда в порту.

Я прищурился на ярком свету: глянцевые «ордфы» потоком текли из ворот мастерской на погрузчик, а с него — на четыре баржи.

У меня захватило дух. Не столько из–за масштабов серильского завода, сколько из–за таланта его основателя. Даже заурядный вид и скромная биография инженера, переквалифицировавшегося в предприниматели, не отменяли того факта, что мне выпала чссть стоять рядом с величайшим гением, равных которому на Альфераце‑VІ нет и не предвидится. Увы, я не журналист, иначе бы сочинил потрясающую статью об этом уникуме, но как простому писателю мне оставалось только молча восхищаться и глазеть.

Мистер Ордф шагну л к двери.

— Идемте. Со временем у меня туго, но, думаю, успею показать, как собирают «ордфы».

Миновав вереницу этажей и кабинетов, где сидели администраторы, кураторы, инженеры, технологи, бухгалтеры, секретари и офисные помощницы, мы спустились в вестибюль. Мистер Ордф прямиком направился в сборочный цех, откуда доносился громкий лязг и скрежет. Сразу за дверью к высоким мосткам вела железная лестница. Мой проводник стал карабкаться по ступеням, я последовал за ним.

Внизу творилось нечто невообразимое, но постепенно глаз начал различать детали: движущаяся платформа по всей длине здания оказалась конвейером: странные предметы, висящие прямо под рукой у рабочих — инструментами: а диковинные приспособления всех форм и размеров — деталями для будущих «ордфов».

Прямо при мне из груды запчастей сложился сперва полу цилиндрический, а потом и полномасштабный кузов на одной, двух, трёх, наконец, четырёх опорах. После на заклепках приладили переднюю часть.

— При разработке «ордфов» мы ориентировались на классическую модель повозок. — Ордф повысил голос, силясь перекричать шум. — Она надежна и привычна для покупателей. Внешне локомобили ничем не отличаются от предшественников, но это только внешне. Другое дело внутренняя комплектация. Например, в передней части, помимо багажника располагается топливный бак. Верхняя часть багажника открывается по общему принципу, а внизу расположена трубка для упрощенной заливки топлива. Естественно, трубку держат закрытой во избежание утечки.

К слову, в передней части отсутствовали заостренные ручки, замеченные мною ранее. Я не колеблясь спросил, где они и для чего вообще.

— Их установят позже, — ответил Ордф. — Левая зажигает фары, а правая включает клаксон. Кстати, фары и клаксон тоже поставят после, вместе с аккумулятором.

Шагая по мосткам, мы очутились над большим чаном, до краев наполненным коричневой жижей. Здесь конвейер обрывался и продолжался уже с другой стороны. Специальный подъемник, раскачиваясь взад–вперед, цеплял «ордф», опускал в чан и потом ставил на второй конвейер. Параллельные ряды мощных вентиляторов высушивали краску, и вскоре «ордф» уже сиял глянцевыми коричневыми боками.

Процесс покраски восхищал оперативностью, но кое–что смутило меня.

— Чан только один? — спросил я у Ордфа.

Тот кивнул:

— Грунтовка смешана с глазурью. — Изобретатель явно не понял мой намек.

— В смысле, вы красите все локомобили в коричневый цвет?

— Разумеется!

— А если покупатель захочет красный, синий или желтый?

Ордф засмеялся.

— Да хоть в крапинку, лишь бы коричневую.

Я решил нс настаивать.

Среди общей толчеи внизу моё внимание привлекло несколько человек, ничуть не походивших на простых трудяг. Они щеголяли в черных костюмах с кожаными заплатками на локтях, в черных кепках с длинным остроконечным козырьком и черных тупоносых ботинках. Огрызками желтых карандашей они поминутно строчили что–то в черных записных книжках, наблюдая за сборкой со стороны. Время от времени кто–нибудь из них подбегал к рабочим и принимался бурно жестикулировать и кричать.

Не в силах совладать с любопытством, я поинтересовался, кто эти люди.