Роберт Янг - Великанша [сборник]

— Прорабы, конечно, — с готовностью отозвался Ордф.

— Но зачем так много? — вырвалось у меня. — Разве рабочим нужен столь пристальный контроль?

— Контроль — это далеко не всё. Их основная задача — придумывать, как повысить производительность труда и сократить издержки. Моя цель — сделать «ордфы» доступными для каждого, а для этого нужно постоянно наращивать объемы выпуска. Чем меньше лишних телодвижений, тем выше эффективность рабочих Настанет день, и сборкой полностью займутся автоматы.

— Я, конечно, не специалист, но ведь автоматы — за исключением самых дорогих — ограничиваются элементарным функционалом, а прогресс будет требовать от локомобилей все новых и более сложных усовершенствований, разве нет?

— Только не на моей фабрике! — отрезал Ордф.

— На вашей, может, и нет, но, согласитесь, рано или поздно другие предприниматели построят — если уже не построили — новые заводы. Где гарантия, что они, не обладая вашим идеализмом, не начнут целенаправленно добавлять всё новые комплектующие, менять саму линейку; дабы привлечь максимум покупателей и оправдать высокие расценки? В итоге, локомобили усовершенствуются настолько, что автоматическая сборка перестанет окупаться. По–моему; логично.

— Меня это не тревожит!

— Но вам придется с ними конкурировать, читай — постоянно менять комплектацию локомобилей. Не боитесь окончательно попасть в зависимость от неквалифицированной рабочей силы? А если автоматы вытеснят человеческий труд во всех других отраслях, не останется ли ваше производство белой вороной?

— Чушь! — воскликнул Ордф, но на его лицо набежала тень.

Внизу рабочие сняли верхнюю часть кузова и с помощью лебедки установили громоздкий многоступенчатый агрегат. «Это и есть двигатель, который приводит локомобиль в действие», — объяснил мистер Ордф. Тем временем, кузов обрастал различными приспособлениями, в частности, появился рулевой механизм. Принцип его действия заключался в том, что в ответ на давление, оказываемое на один из двух наугольников, встроенных в бока кузова, он заставлял одну из передних ходулей функционировать в качестве опоры, точки вращения.

Особенно меня заинтересовал двигатель, и мистер Ордф любезно поведал о принципе его работы.

— Суть его работы в том, что он использует серию чередующихся вспышек для перемещения взад–вперед четырех поршней в продолговатых цилиндрах со скоростью, которая зависит от частоты вспышек. Каждый поршень соединяется с соответствующей ходулей посредством шатуна, который сконструирован таким образом, что поднимает ходулю, когда поршень перемещается вперед, и опускает её, когда поршень начинает возвратное движение. Все наши двигатели рассчитаны на работу в режиме, который мы называем «двойным чередующимся ходом»: правая задняя ходуля, правая передняя, левая задняя, левая передняя и так далее. Разумеется, есть масса других комбинаций, но мы обнаружили, что эта обеспечивает наиболее плавный ход и наименьший износ двигателя. Что касается заднего хода и системы торможения, они еще в стадии разработки.

— Откуда берутся вспышки?

— Говоря простым языком, мы испаряем горючую смесь, смешиваем с воздухом и нагнетаем в цилиндры, где она воспламеняется от искры.

— Где берёте топливо?

— Производим из зерна. Естественно, этим занимаемся не мы, а спиртозаводы. В качестве сырья используется пшеница, кукуруза, рожь, овес. По неизвестной пока причине, локомобилям больше по нутру овес.

Прочие манипуляции оказались не столь захватывающими и включали установку аккумулятора, фар, клаксона, выхлопной трубы, фильтров (те самые тонкие, словно пряжа, провода, прикрывающие трубу), сидений и так далее. Последней закрепили приборную панель — аккурат на стыке кузова и передней части.

Наконец мы очутились на огороженной перилами площадке, где конвейер обрывался. После тщательной проверки в «ордфы» заливали топливо, и после этого лязг, скрежет и грохот завода тонул в череде оглушительных фырканий.

Потрясенный, я глазел по сторонам, как вдруг в тени ворот, откуда выплывали готовые «ордфы», заметил парочку в серых костюмах и надвинутых на глаза шляпах. Один лихорадочно что–то строчил в блокноте, другой непрерывно щелкал затвором фотоаппарата.

Увидав незнакомцев, мистер Ордф побледнел.

— Взять этих двоих! — крикнул он ближайшему прорабу. — Они шпионы!

На зов откликнулись сразу шестеро прорабов. Вооружившись гаечными ключами, ломами, молотками, арматурой — словом, всем, что подвернулось под руку, они начали надвигаться на непрошенных гостей. Те бросились наутёк, фотограф даже в спешке обронил камеру.

Мистер Ордф кинулся вниз по зигзагообразной лестнице. В недоумении я поспешил за ним, но не смог угнаться. Пробравшись сквозь толпу рабочих и вереницу рычащих «ордфов», я наткнулся на Ордфа — тот возвращался с реки, а шестеро прорабов подавленно плелись следом.

— Смылись, — хмуро объявил изобретатель с порога. — На реке их ждала лодка.

— Кто они такие, сэр?

— Братья Оджид. Который месяц тут отираются, вынюхивают, крадут мои идеи!

— Вот как! Они тоже выпускают локомобили.

Мистер Ордф презрительно фыркнул:

— Ха!

Видя, как он расстроен, я воздержался от дальнейших расспросов. Да и время поджимало. После неприятной стычки мы направились в административный корпус и церемонно простились.

С удовольствием поведал бы читателю о том, как мистер Ордф разделался с коварными братьями Оджид, как исполнил свою мечту сделать «ордфы» доступными каждому, но увы: писатели ограничены по времени не хуже капиталистов. Вскоре после визита на завод я попрощался с Вендой и отбыл на Землю.

Муза сидела в гостиной и собирала паззл.

— Привет! — сказала она так буднично, словно я вышел из кабинета, а не прилетел с отдаленной планеты. — Как там Альферац‑VI?

— Прекрасно.

Я рассказал ей о бурах, о механических повозках, локомобилях, заводе. Не упомянул только Венду. (В некоторых вопросах Музы весьма щепетильны, поэтому нужно держать ухо востро.)

— Очень похоже на Землю‑II, — заметила Муза дослушав мой отчет.

— Земля‑II?

— Планета Солнечной системы по соседству с нами. Очень жуткое место. Не советовала бы соваться туда.

— Там тоже есть автоматические повозки без буров?

— Там есть автоматические буры без повозок.

Я вытаращил глаза, но эльфийское личико было сама невинность. Через окно гостиной виднелся полуденный холм, тропинки и дома.

— По–моему, ты заливаешь, — пробормотал я.

— Честное слово! Сначала на Земле-ІІ появились автоматические повозки, потом для них придумали буров и постепенно научили их передвигаться самостоятельно. Люди никогда не довольствуются тем, что имеют — разве ты не понял?