Кристиан Бэд - Вторжение 1: высший разум [СИ]

Но Егор уже и сам догадался. Только сил закрутить как следует у него не хватало, и Вадим втиснулся рядом, помогая ему.

Кряк, — сказало наконец звено цепи, и Илья взвыл от облегчения. А может, от боли: даже в полутьме было видно, что ноги у него здорово натёрты кандалами.

— Всё. Идти надо. — Егор встал. — Ноги в руки и рысью. Мирона — потом раскуём.

Илья кивнул, поднимаясь. Клешню урода он сжал в руке вместо оружия.

— Куда сначала? — спросил Мирон. — Автоматы или центр?

— Автоматы! — рявкнул Илья.

— Егор, расстояние? — спросил Вадим, и Илья сердито засопел, готовясь протестовать.

— Центр — ближе оружейки. Туда минут двадцать, до оружейки — час.

— Я бы выбрал центр, — выдохнул Вадим. — Шума я наделал много, нас могли засечь. А выход, если найдём, то через центр.

Илья неразборчиво выругался сквозь зубы. Его бесило отсутствие оружия.

— Может, разделимся? — предложил он.

— И Егора пополам разрубим? — фыркнул Мирон.

— Бежим, — сказал Егор. — Надо быстрее. — Шуму — сильно много наделали, да. Они теперь точно знают, мы — здесь. Но дорог свободных от склада с монстрами — много. Запутаем. Бежим.

И они побежали.

В голове у Вадима звенело, но он держался. Егор врубил ровной, но экономной рысью, сзади сопели Илья с Мироном, только Лиза скользила бесшумно. Девчонка, а не устала?

Егор постоянно путал следы, ныряя то в один проход, то в другой.

На поворотах дыхание сбивалось. Бежать становилось всё тяжелее. Сзади Вадим тоже слышал всё более тяжёлое сопение.

Но привала никто не попросил, пока Егор сам не замедлил движение, перейдя с бега на шаг, а потом и вовсе остановившись.

— Стоп! — предупредил он. — Тут пустота. Я мостик делал. Надо подсветить.

Пустота оказалась провалом. Небольшой пропастью, через которую была перекинута кривая арматурина.

Вадим присвистнул, оценив шедевральность «моста».

— А ты попробуй тут хотя бы такую найти, — беззлобно огрызнулся Егор.

Он пошарил возле обрыва, вытащил моток тонкой бечёвки, подёргал. Вадим разглядел, что бечёвка хитро протянута над арматуриной.

— Вот так держимся и пошли, — скомандовал Егор и встал на арматурину, уцепившись руками за бечёвку.

Вадим глянул вниз: провал был коротким, метра три в длину, но дна у него не наблюдалось. Может, оно и было, но не в свете подыхающего телефона.

Шаг, два, три, четыре… и Егор уже на другой стороне.

Вадим встал на железяку, качнулся. Бесстрашно сделал пару шагов, качнулся ещё раз…

Лиза вскрикнула.

Бечёвка спасла. Вадим кое-как удержал равновесие, держась за неё, и выбрался на твёрдое.

Мирон двинулся на удивление ловко, уцепившись обеими руками. Он был лёгонький, арматурина даже не зашаталась.

Илья подтащил к краю попискивающую Лизу.

— Глаза закрой, — посоветовал Вадим. — Или на меня смотри. Не вниз. И вперёд!

— М-меня ноги не… — начала Лиза.

— Не заводись. Всё тебя держит. Иди. Мы тебе потом медаль нарисуем. Типа — горная эта… лань. Давай. Быстро-быстро и ничего не думай!

Илья перекинул через провал две полторашки с водой, связанные верёвкой из рубашки Вадима, — ношу Лизы. Вадим протянул Лизе руку, готовясь ловить её. Илья подтолкнул девочку.

Лиза шагнула, взвизгнула.

— Ну, ещё три шага! — Про три Вадим соврал, у Лизы шаги короткие, ей надо было ещё четыре или пять.

Шаг…

Арматурина дрогнула, закачалась. Лиза завизжала, теряя равновесие.

— На меня падай! — крикнул Вадим.

Он понял, что не дотягивается, ступил на арматурину…

Мир закачался, но Вадим сумел подхватить Лизу и рванулся спиной назад, выдёргивая её с обрыва.

Ребята покатились в обнимку. И пока поднимались, пока переглядывались, пока Лиза отряхивалась, Илья уже перешёл эту маленькую пропасть, а Егор втащил арматурину и замаскировал в камнях.

— Вот так вот, — сказал он. — Побежали!

И они опять побежали, словно сзади уже гнались.

Бежали на этот раз недолго. Впереди вдруг стало темнее, и Егор остановился, тяжело дыша.

— Всё. Это центр. Тут темно, но есть свет. Его надо включить.

Он пошарил в камнях, подсвечивая себе компасом…

— Тля! — взвыл Мирон, когда по глазам вдруг ударил настоящий яркий свет. Со всех сторон. Безо всякого видимого источника.

Свет просто был и всё. Везде.

Вадим инстинктивно зажмурился. Он был рад свету, но и напуган слегка. Это был какой-то ненормальный свет. Странный. Нечеловеческий.

Даже если принять за данность, что мир вокруг — нарисован с большой выдумкой и креативом… Но ведь всё равно не бывает так, чтобы свет шёл от всего? От каждой песчинки? От каждого камушка в отдельности? И в то же время этот «отдельный» свет тут же сливался во что-то единое?

Ведь так не бывает!

— Тут всегда такой свет? — спросил он Егора.

Тот кивнул. Указал на ровную стену впереди:

— Это вход. Нужно просто идти вперёд. Стена — обманка.

— Прикольно, да? — Мирон поднял камушек, сразу переставший светиться. — О как! — удивился он.

— Внутрь-то пойдёте? — усмехнулся Егор. — А то испугались, поди?

— Да мы-то пойдём. — Вадим огляделся: ничего не предвещало, как говорится. Ох, непростой этот Егор. — Ты-то — как это место нашёл?

— За мной ворона гналась, — пожал плечами Егор. — Тут рядом озеро, и купаться можно. Только там вороны. Похуже монстров… — Он поёжился.

Это была первая электрифицированная… Нет, не пещера, — комната. Только уж больно странная. Да и электрический ли свет лился со всех сторон?

Комната сияла. Она выглядела как разрезанное повдоль яйцо. И всё в ней было белое — округлые стены, потолок, чуть выгнутый эллипс пола, полуразвалившаяся подкова огромного пульта. Темнели только три круглых экрана, висящие над пультом без креплений и проводов. Они были похожи на дырки, ведущие в никуда.

Вадим застыл, едва шагнув внутрь. Уставился на пульт и замер: его захлестнуло тревожное узнавание, словно он уже где-то видел и этот пульт, и комнату, и… что-то ещё… Страшное, мерзкое…

Илья хлопнул его по плечу, сдёрнул с плеча пайки, перевязанные верёвкой. Широко шагая, прошёл вперёд. Он двигался с уверенностью и напором человека, недавно сбросившего оковы.

Вадим не пошевелился.

Ребята ввалились следом за Ильёй, сложили у дальней «стенки» припасы.

Правда, своё дотащили не все. Мирон потерял пайки, когда нёсся через пещеру с монстрами, и только сейчас заметил это, глядя, как Илья отвязывает от коробок верёвку и прячет в карман.

— Чё? — изумился Илья, оборачиваясь и разглядывая Мирона, как безопасную, но противную букарашку. — И пайки, и верёвку просохатил?

Мирон попятился. Видно, дошло, что «раскованный» Илья — теперь тот ещё фрукт.

Егор сказал осуждающе:

— Вот как будем тут неделю сидеть — вспомнит, где потерял.