Кристиан Бэд - Вторжение 1: высший разум [СИ]

— Илья! У тебя ноги!

— А чё с ними?

Он глянул вниз, побрякал: на обоих кандалинах Ильи беспомощно висели обрывки цепи.

— Норм конь, только расковался чутка, — заржал Мирон.

— Ты же весь в крови? Это у тебя что? Раны? Тут же грязь кругом! — рассердилась Лиза.

Илья хмыкнул и пожал плечами: ерунда, мол.

— Это он стёр кандалами своими, — пояснил Егор. — Ходили много. Не помрёт. Сейчас не больно уже.

— Это не ты стёр, тебе и не больно! — выпалила Лиза и пошла копаться в пайках.

На экране возникли монстры.

— И мне попкорну! — взвыл Мирон.

Лиза раскурочила два пайка, достала влажные салфетки. Потом решительно загнала Илью с ногами на пульт и стала возиться с ранками. Илья воткнулся глазами в «кино», делая вид, что ему по фиг такая забота, но особенно не возмущался.

Вадим смотрел на эту домашнюю картину: сидят пацаны, в телевизор втыкают, Лиза хлопочет — и думал: «А ведь на самом деле — это же всё, конец».

Кино кончилось.

Оно и сразу было не очень-то нормальным, это «кино», но всё-таки теплилась вера в нелепый эксперимент, новые технологии.

Но технологии-то не новые. Они чужие.

Ребята, похоже, даже не поняли, чего он взбесился. Не поняли, что значит «чужое»! Чужой мир, чужое пространство!

А это значит, что и цели тех, кто запер их здесь, — чужие. Что объяснения им быть не может. И нормального выхода отсюда — тоже не может быть!

Взорвать бы тут всё — так виртуал не взорвёшь…

Но какой-то же выход есть? Должен быть?

Что же делать?!

Мирон, Егор и Илья смотрели на экран, Лиза пыталась перевязать Илью антисептическими салфетками из пайка.

Вадим зажмурился. Снова открыл глаза.

Бред. Как франшиза про «Чужого» — только что все бежали, как угорелые, и вот уже смотрят кино. Лиза шипит на Илью, Мирон ржёт, даже Егор расслаблен, он решил, что здесь — безопасно.

А ведь это — как раз самое гнездо чужих, «глаз бури», где стихает вдруг ураган. Но бушевать вокруг он не перестал, а значит…

— Так его! — крикнул Илья.

На экране подростки пуляли черепами в монстров.

— Тут этого «кино» до фига вариантов, — предупредил Егор. — Смотреть не пересмотреть. — Он помедлил и решился: — Может, останетесь здесь, со мной? Здесь безопасно. А в туннелях — поищут и перестанут. Я вам покажу тут всё…

— Стоп! — объявил Вадим. — Кончайте телек смотреть! Хватит! У нас только один вариант — выйти из этого бреда и захватить психолога в заложники. Для этого надо попасть отсюда — в центр. Настоящий, не виртуальный. Один автомат у нас есть. Мирон? Варианты? Пульт в наличии. Давай, разбирайся.

Мирон тут же перестал улыбаться, развёл руками.

— Ты же говорил — можешь? — нахмурился Вадим.

— Я могу. Но я это… Я — один могу. Чтобы никто надо мной не стоял. А так я очень того… очкую, и вообще ничего не могу. Я математику — знаешь, как решаю? Дома. А в классе — контрольную не могу написать. Потому что все над душой стоят! И говорят — быстрее, быстрее, Мирон! Прозвенит звонок — сразу тетради учителю на стол!

— Тихо, не ори. — Вадим голоса не повысил, подошёл к экрану. — Как выключить обратно? Где кнопки появлялись?

— Погладь — и он погаснет, — сказал Егор. — А потом опять включаешь — и появляется поле с кнопками. Я на другие тыкал — но только эта работает.

— Или ты случайно попадаешь на нужную комбинацию. На одну. Её надо понять. Илья, Лиза, Мирон? Любые версии? Что это может быть?

Вадим усыпил экран и разбудил его снова. Ребята подошли, столпились в подкове пульта.

Кнопки шли в две колонки. В одной колонке было четыре ряда кнопок, в другой — один.

— Они как-то соотносятся. Как? Почему ряд по четыре и ряд одиночных?

— Может быть, запаролено всё, кроме кино? — робко предположил Илья.

Вадим задумчиво почесал бровь:

— Егор — кино всегда одинаковое или сюжеты меняются?

— Нет, кино всё время разное, — отозвался тот. — Вернее, оно одно — подвал, бассейн, лабиринт — но разное, с разными ребятами. Сначала был всё время только подвал. А потом добавились бассейн и лабиринт.

— Значит, ты как бы идёшь по времени назад с этим кино. Ретро такое? Ведь бассейн — заброшенная локация, — подытожил Вадим. — Мирон, кнопки могут быть замком, паролем?

— Да откуда я знаю, что это за кнопки? Я, может, их боюсь? Может, я чмо безынициативное?

— Ну хоть признался! — заржал Илья.

Мирон потыкал значки подряд и вразброс, что не дало никакого эффекта.

— А если я? — спросила Лиза.

— Ну, давай, — согласился Вадим.

Лиза подошла к Мирону, положила руку ему на плечо, и он расплылся в улыбке.

— Мне кажется, это такая система — четыре и один. Я читала, что когда-то люди так считали. Считаешь до четырёх, потом откладываешь одну палочку или пометочку делаешь, что есть одно четыре. Ещё раз считаешь до четырёх — и ещё одну. И у тебя уже восемь слева и две — справа…

Лиза нажала по очереди на 4 кнопки подряд в первой колонке, а потом на верхнюю в пятой. Потом ещё раз на четыре подряд и опять на следующую в пятом ряду. И цвет экрана сменился на жёлтый.

— Четверичная система, — сказал Мирон. — Я понял. Лиза, пусти. Только над душой не стойте, а?

Лиза отошла в сторонку, а Мирон замер перед экраном, быстро перебирая одну комбинацию за другой. Длинные пальцы бегали, обрывки цепей позвякивали.

Экран менял цвета. По нему пробегали строчки то ли букв, то ли цифр. На потолке загудело, и от стен пошёл прохладный воздух — заработала вентиляция. Потом на пульте стали вспыхивать разноцветные пятна, подсвечивая мёртвые ряды кнопок. Или — уже не мёртвые?

Илья ткнул пальцем в одну из кнопок, и посреди комнаты повисло полупрозрачное изображение не понять чего. Странное, объёмное, многослойное.

— Ой! — запоздало выдохнула Лиза.

Она оказалась в самом центре рисунка.

— Это что-то вроде схемы или карты, — предположил Егор, задумчиво поглаживая ствол автомата. — Я, кажется, вижу лабиринт. Вот здесь! Это такой старый квест!

— Где? — спросил Вадим.

— Да вот!

Егор ткнул пальцем, и рисунок раздвинулся. Одна его часть уменьшилась. А та, в которую ткнул Егор, заняла вдруг четверть объёма.

— Как интересно! — Лиза раздвинула другой участок рисунка пальцами. — А это что?

— А это, вроде, дорога к озеру, — задумчиво произнёс Егор. — Ну да. Там три выхода из туннелей… Точно. А вот — озеро.

Он ткнул пальцем, потом ещё раз. Рисунок раздвинулся почти на всю комнату, и детали сделались в нём хорошо различимы.

— Вот зев пещеры, а это — тропинка к озеру. А это…

Фигурки у озера двинулись, чуть сместившись.

— А это — вороны! — воскликнул Мирон. — Это же… Это же в реальном времени! Карта! Вороны двигаются!

Егор ещё немного увеличил рисунок.

Гигантская ворона пародировала цаплю: стояла, поджав лапу, на мелководье. Она высматривала рыбу.