Кристиан Бэд - Вторжение 1: высший разум [СИ]

— А мы — его съедим! — предложил Илья, улыбаясь по-людоедски.

Была у него в арсенале нехорошая такая улыбочка, а-ля опытный гопник.

— Меня есть нельзя, я не наваристый! Зубы сломаете! — Мирон вытянул перед собой скованные руки, замахал ими.

Илья достал из-за пазухи клешню монстра:

— Ща разделывать тебя будем! Егор — держи его крепко!

Мирон радостно завопил, отбиваясь от ребят. Он, было, струсил, что ему за утерянные пайки сейчас реально настучат по лбу, но все были сыты, и обошлось шуточками.

Пока Егор с Ильёй пытались разорвать звено цепи, Мирон блажил, что его расковывать нельзя, что он уже привык к наручникам, как к родным, и не переживёт разлуки.

Лиза смотрела на мальчишек, как на дебилов. Она уселась на пол, сбросила балетки, подобрала под себя ноги.

Вадим видел всё это и не видел. Мир двоился перед его глазами. В нём то Егор с Ильёй пытались повалить Мирона, то смутные тени витали вокруг пульта, шипя и позвякивая… цепью? Или это уже Мирон звенел своей?

Вадим отвёл взгляд от пульта, прогнал противные мысли, даже потряс головой для верности и… уткнулся глазами в Мирона, прямо-таки залип.

Тот замер, вытаращив глаза, словно бы тоже что-то увидел внутри Вадима. Перестал вырываться из рук Егора, открыл рот, но только губы шевелились бесшумно. А может, Вадим его просто не слышал?..

У него теперь начал «двоиться» слух: голоса ребят словно бы кто-то выключил, а включил другие звуки, не слышные раньше.

Вадиму казалось, что шипение сменяет звон, потом перед глазами возникло сияние, картинка снова пошла волнами…

Сознание Вадима плыло, боролось, пытаясь вынырнуть из накатывающего со всех сторон мельтешения. И одновременно он видел себя со стороны. Видел, что лицо у него безумное, а глаза остекленели, будто он только что убил кого-то или сам умер.

Испуганный гримасой Вадима, Мирон резко подался назад, по привычке выставляя перед собой обе ладони. Егор удержал его, но цепь дёрнулась, штырь выскользнул из её звена, и Илья взвыл:

— Ну, блин! Я же почти…

И тут цепь вдруг лопнула. Сама. То ли от недавних усилий Ильи и Егора, то ли… Да от чего бы ещё, а?

— Это как? — обалдел Илья.

Егор бросил быстрый взгляд на Вадима, выпустил Мирона, обернулся, покачал головой:

— Ты в порядке?

— Не нравится мне всё это, — выдавил Вадим.

— А мне прямо нравится, — съязвил Егор.

Звон стих, но в левом виске Вадима возникла боль: противная, нудная.

— А Мирон — пайки потерял, — наябедничала Лиза. — А я — вот. Донесла. — И указала на бутылки в углу, за подковой белого пульта. — Третью в дороге выхлебали.

— Воды мало взяли, — выдохнул Вадим.

Егор молчал, хмурясь, Илья чесал в затылке. Мирон таращил круглые от изумления глаза, переводя взгляд с наручников на Вадима и обратно.

Илья пощупал разорванную цепь. Посмотрел на Егора. Тот пожал плечами.

— Вот это я силач! — разрядил обстановку Мирон.

Сначала заржал Илья, потом Егор. И Лиза заулыбалась.

— Вода здесь есть, я наберу. — Егор подошёл к пульту и смахнул с него невидимую пылинку. — Там вроде старой трубы: прохудилось и бежит в озеро. Рядом. Левый коридор, два поворота на север. От ворон я умею прятаться. Иначе я б вам сказал, что воды надо брать больше.

— Да что тут за вороны такие? — удивился Илья, пряча клешню монстра за пазуху.

— Да пострашнее тебя будут, — фыркнул Егор.

Вадим слушал и механически кивал. Боль вроде бы уходила. Мир становился привычным. Но с ним-то самим, что это было? От усталости, наверное?

Бред…

Война и немцы…

И цепь…

Но ведь случайность же? Ребята тему замяли, не стали расспрашивать — ну и хорошо, ладно? Он же… Нет, ну бред!

Белая комната снова дёрнулась конвульсивно…

«Да перестань ты!»

И вдруг — перестало дёргаться. Только звук потерялся.

Вот Егор что-то неслышно сказал Лизе…

«Звук где?»

— С Мироном-то что делать будем? Может, дать ему разочек по шее? — ударило по ушам.

Илья, оказывается, отличался редкой памятью, если это касалось его родимого брюха.

— Тс! — разжал губы Вадим.

Мирон съёжился — так страшно это прозвучало.

Но тут у Вадима в мозгах раздался запоздалый грохот петард. В ушах зазвенело. Он обхватил голову руками, зажмурился: где-то внутри аннигилировались монстры, кричали ребята…

Всё это были отзвуки недавних событий. Уже не страшно, но в виске запульсировало так, что хоть ори.

Лиза подскочила, забыв про балетки, бросилась к Вадиму босиком, опередив Мирона и Егора.

— Вадим? — Она потрясла его за плечи. — Вадим? У тебя всё в по…

— Плохо всё, ребята. — Шум угас, и Вадим открыл глаза.

Боль тоже ушла, и мир прояснился окончательно. Всё вокруг стало даже слишком понятным, злым. Словно бы морок свалился или розовые очки.

— Вы же видите — всё это чужое! — выкрикнул Вадим. — Так не придумаешь! Тут всё странное. Даже пол этот круглый, даже высота этого пульта с кнопками! Никакая это не игра! Это… Я не знаю, что, но…

Вадим опустил глаза и заметил, что Лиза стоит в одних носочках. Улыбнулся: — Ты где туфли-то свои потеряла?

Егор хмыкнул.

— Ну и что? — спросил он. — Ну, чужое… Зато тут нас не видно. Я тут всегда прячусь. И один экран работает. Вон на ту кнопку, на крайнюю справа, — и загорится. Вы же хотели — так разбирайтесь? Было чужое — станет наше.

Он по-хозяйски встал за пульт, куда-то нажал, провёл ладонью по центральному экрану, и тот засветился красновато-рыжим.

— Да неужто это работает? — восхитился Мирон.

— Ну вот как-то работает, — развёл руками Егор и сел на пульт.

— А?.. — обалдело спросил Мирон.

— А это дохлые кнопки. Только в экран можно тыкать.

На экране тем временем загорелись две колонки одинаковых белых квадратиков.

Егор нажал крайний, и побежали титры на незнакомом языке. А может, это и цифры были такие — потому что каждый знак состоял из нескольких чёрточек и точек.

Вадим хмыкнул: вот оно, необъяснимое.

Но это больше не пугало его. Привык?

А потом на экране появилось «кино». Вадим узнал знакомый подвал с монстрами. В нём сидели трое ребят, но не с европейскими, а с азиатскими чертами испуганных физиономий. У одного из ребят были завязаны тёмной повязкой глаза, второго гады-психологи вообще спеленали по рукам и ногам… Третий… Он был с ДЦП, его и так всего перекорёжило.

Пленники нервно оглядывались. Они казались младше Вадима с товарищами, наверное, это была школота класса из седьмого-восьмого.

Слева подключился овал изображения с другой камеры, и стало видно, что на стене проступает дверь.

— Ща монстры появятся! — восхитился Илья. — Попкорну мне!

Он уселся на пол, собираясь смотреть «кино». Посетовал:

— Жалко, что стулья не сохранились.

Лиза вскрикнула: