Михаил Зуев - Канун

Ждать пришлось минут пять. Вышел парень лет двадцати пяти. Небольшого роста, одет в какие-то ветхие брюки и свитер со спущенными петлями резинки. Остановился под одним из светильников, посмотрел на Дока. Между ними было метров семь-восемь. Отдавайте медальон так, как я учил, вспомнились слова Олафа.

Док снял рюкзак, поставил на пол, прислонил к стене. Присел. Вынул из внутреннего кармана коробочку. Достал медальон. Подошел к парню на расстояние вытянутой руки. Зажал веревку медальона между двумя ладонями так, чтобы медальон оказался на уровне подбородка парня. Вытянул руки перед собой и замер. Парень поднял руки перед собой, завел ладони справа и слева от медальона. Свел ладони вместе. Медальон оказался между ними. Док отпустил веревочку. Под ногтями у парня была видна грязь.

Парень повернулся и молча ушел в дом. Док остался во дворе. Парень вернулся через десять минут, неся в руке заламинированный листок бумаги. Положил на стол перед Доком. На листе крупными печатными буквами было написано:

REMOVE ALL RINGS AND JEWELRY [55] Снимите все кольца и украшения (англ.).

Док снял один перстень, с трудом, проворачивая на пальце, стянул второй. Полез за пазуху, достал и снял нательный крестик. Положил на листок с надписью.

Парень махнул – следуйте за мной – и пошел в дом. От большой полутемной комнаты отходил коридор с дверями по правую и левую сторону. Парень открыл одну из дверей справа, жестом пригласил зайти. В комнате стояли стул и низкий топчан, застеленный простыней. На топчане лежали одеяло из верблюжьей шерсти весьма несвежего вида и подушка-валик. Помещение выглядело грязным и неуютным, но не было никаких запахов – ни неприятных, ни приятных.

Парень показал жестами – снимите одежду, и указал на стул. Док разделся до трусов, положил одежду на стул. Парень показал – ложитесь на топчан. Док лег на спину. Парень развернул одеяло и укрыл Дока по грудь. Повернулся, вышел за дверь.

Док лежал на спине на жестком топчане под грязным одеялом в какой-то жопе мира, хрен знает где, в каких трущобах, и чего-то ждал.

Парень вернулся с пиалой. Жестами приказал сесть и выпить. Док сел, выпил. На вкус было похоже на лимонад. Парень взял его за плечи и на своих руках стал опускать на топчан. «Зачем, я что, сам не…» – удивился Док. И отключился.

В нос ударило нашатырем. Док открыл глаза. В комнате было ярко от солнечного света. Стоявший рядом парень закрывал склянку нашатыря с притертой пробкой. Док сбросил одеяло и сел на топчане, спустив ноги на пол. Парень достал из-под топчана утку и протянул Доку. Это было очень кстати. Еще бы полминуты, и сфинктер мочевого пузыря подвел бы его.

Парень принял утку из рук Дока. Док хотел было встать, но парень жестом остановил. Вынул из кармана штанов какой-то небольшой блестящий предмет, протянул. Док пригляделся – кусачки для ногтей. Недоуменно поднял взгляд на парня, но тот жестом указал Доку на кисти его рук. Док посмотрел. Ногти на руках стали длиннее на пять миллиметров, если не больше.

После стрижки ногтей парень позволил одеться и вывел Дока во внутренний двор. Док надел нательный крест, взял перстни. Надетые перстни свободно болтались на фалангах. Парень протянул Доку дымящуюся кружку – на этот раз без сюрпризов, горячее какао с сахаром. Док глотал какао, приходя в себя. Парень ушел в дом. Вернулся с деревянным ящичком, похожим на портфель-дипломат. Жестами показал – это ваше. Потыкал по своей ладони пальцем, будто набирал номер телефона, потом приложил к уху, затем убрал руку и поднял большой палец вверх. Удостоверился, что Док забрал рюкзак и непонятный чемоданчик, и проводил его на улицу. Прямо перед входом стояло такси. Док показал водителю отельную карточку, тот кивнул.

В номере Док сел за маленький стол, положил на него чемоданчик. Замков у чемодана не было, только один маленький крючочек, очевидно защищавший конструкцию от случайного открывания. Поднял крышку. В чемодане на красном бархате в специальных углублениях валетом – три и три – лежали дешевые молельные барабанчики, какие тоннами продают туристам на Тибете. Всего шесть штук. Док смотрел на новообретенное богатство, как парнокопытный на новые ворота, и не смог сдержать смеха.

Внезапно в голове прозвучал голос:

– Доброе утро!

Пиздец, галлюцинации. Что этот урод намешал в какао?

– Число «пи», – снова прорезался голос.

– Что число «пи»? – молча спросил Док.

– Число «пи» до пятнадцатого знака после запятой.

– Что до пятнадцатого знака?

– Возьмите листок бумаги в ящике стола, запишите число «пи» до пятнадцатого знака.

Охуеть, подумал Док. Взял бумагу, ручку. Написал: три – запятая – четырнадцать… Из-под его руки стали появляться какие-то цифры.

– Проверьте, – приказал голос.

– Как? – не понял Док.

– Интернет.

Док достал телефон. Взгляд на бумагу, взгляд в браузер. Снова – взгляд на бумагу, взгляд в браузер. Невольно прошептал:

– Охуеть!

– Не обязательно, – ответил голос. – Напишите номер вашего текущего счета в «Альфа-Банке».

У Дока закружилась голова, когда он сравнил результат с цифрами в мобильном приложении.

– Добро пожаловать! – сказал голос.

– Куда? В психушку?!

– Нет. В помощники, Док.

– Спасибо.

– Не за что, мой старший друг.

– Олаф?!

– Я рад, что теперь вы с нами на полных правах.

– Так что, теперь всегда будет так?!

– Нет, Док. Будет еще круче! Тот, который передвигает горы, сначала убирает маленькие камешки.

– Конфуций, Олаф? У меня голова кругом идет…

– Какая разница, Док. Привыкайте. Головокружение пройдет. Сила – останется.

– Давай пойдем погуляем! Совсем спать не хочется. Андрюша, давай, давай! – за ворот свитера вытягивала Андрея из-за рабочего стола Кадри.

– Сейчас-сейчас, только фразу закончу!

– Фраза твоя никуда не денется. По пути в голове закончишь, потом запишешь. Ты ведь на память не жалуешься?! Или всё уже, старенький дедушка, сыплется песочек, сыплется?

– Каа!

– Час ночи. Всё! Гулять-гулять!

День Кадри получился длиннее некуда. Встала в половине пятого. В пять выехала. Час пятнадцать ехала до Светиной птицефермы. В конце ноября на ферму завозили индюшек – целый загон набирался. Сидели, вес наедали. Но уже дня за четыре до Рождества разбирали всех до единой. Света позвонила вчера:

– Куда пропала, девочка моя? Твоя индейка тебя дожидается!

– Большая, теть Свет?

– Шесть кило. Устроит?

– За глаза, теть Свет!

– Давай, давай! Последняя осталась, только для тебя и берегла.

Здравствуй, Света! – кофе, сигарета, поговорить, индейку в багажник, чмок в щеку, еще поговорить – а уже без пятнадцати семь!