Эйлин О'Коннор - Вы признаны опасными [сборник litres]

Все, уже недолго осталось. Я тебе симпатизирую, мой пузатый кочанчик, иначе ты бы елозил тут на земле не меньше, чем те две дурынды. Ты правда верил, что убил их? Что твои потные ночные фантазии – эхо свершившегося преступления? Охо-хох… Чего только не вообразит ничтожество в попытке придать себе хоть немного величия.

Нет, мой поросеночек, никого ты не убивал.

Зато ты – продукт моего труда, и я думаю об этом с гордостью.

Тебе самому никогда в жизни не прийти к этому бреду об избранности! Толстый неудачник, теребящий свой перец и мечтающий нафаршировать каждую встречную девчонку. По совести говоря, ты довольно отвратителен. Но мне нравится, что я сделала из тебя ровно то, что требовалось.

Вот и сейчас… Последние штрихи. Перестань! Это мычание не украшает разумную личность. Большой и указательный, уж извини, я отброшу подальше. Для полноты картины.

Ну вот и все. У тебя еще секунд двадцать. Значит, у меня тоже.

Книги, книги, которые я подсовывала тебе, – вот откуда ты позаимствовал своего демона и идею о том, что ты избранный. Я кормила тебя с ложечки, а ты ел и при этом продолжал орать, что я пятнистое чудовище, занимающееся в библиотечных подвалах темными делишками (и даже пытался пробраться в мои подвалы, что уж совершенно напрасно). Неблагодарный мальчик. «Коллекционер» на первое, немного «Моби Дика» на второе, обильно сдобрить сверху Ницше, посыпать щепоткой Достоевского, на десерт предложить Набокова. Кто скажет, что у меня плохой вкус?

Когда все закончится, я вернусь в свою библиотеку и буду и дальше приобщать детей к хорошей литературе. Ты не представляешь, как много можно добиться с помощью дюжины правильно подобранных книг.

Никто из вас не представляет.

Включая тех, кто их пишет.

Я очень люблю рассказы на тему «Договор с дьяволом». А когда любишь что-то читать, рано или поздно самому хочется это написать. Так получилась «Сделка».

Когда я вошла в кабинет, в кресле для посетителей сидел человек. Пухлые ручки его были сложены на коленях, и он выжидательно смотрел на меня.

«Так, – подумала я. – Так».

Отчетливо помню свое состояние в ту минуту: злость пополам с усталостью, ставшей привычной, как тяжесть старого пальто на плечах.

По-хорошему, следовало немедленно вызвать охрану. Отчего-то я не вспомнила про телефон, а представила, что нужно вернуться по коридору, закупоренному влажной духотой, и спуститься на один этаж. Сорок метров и два пролета удушающей жары – от одной только мысли о них бросало в пот. А в кабинете шумно гнали воздух два напольных вентилятора, белый и зеленый, создавая пусть фальшивый, но все-таки ветер.

Под кондиционерами я легко простужаюсь, а мне нельзя болеть. Мне также нельзя уйти в отпуск, взять отгул или умереть. Если я умру, с Дорофеева станется поднять меня из гроба, чтобы публично отчитать перед остальными за недопустимое поведение.

Поток воздуха от вентиляторов ерошил волосы, обдувал щеки. Я подошла к креслу и поставила портфель на стол, пытаясь сохранять непроницаемый вид. «Кабинет закрыт… Кто дал ключ? Должно быть, новый охранник, тот, с пористым носом… Не Катя же. У нее сейчас море, солнце…»

Я опустилась в кресло и подняла на визитера мрачный взгляд.

Невысокий полноватый человек лет сорока пяти с залысинами на висках. Улыбка доброжелательная, но не заискивающая. Поношенный костюм с засаленными обшлагами. Старомодный галстук. Неодинаковые запонки: одна круглая, другая – блестящий прямоугольник. Я схватываю такие детали по привычке, в надежде, что они когда-нибудь пригодятся для моей будущей книги.

На лацкане пиджака – бейдж: «Представитель дьявола».

Так и было написано: представитель. Визитер улыбался и смотрел на меня.

Молчать было глупо, и я подавила вздох.

– Так чей вы представитель?

Собственно, мне все было понятно. Начинающая актриска решила в обход конкурентов прислать человека, чтобы договориться со мной. Терпеть не могу таких, уверенных, что для них всегда найдется короткий путь. Возможно, я не люблю их потому, что мне никогда не подворачивались лазейки и я вытаптывала бурелом на своем пути долго и упорно.

– Здравствуйте, Елизавета Сергеевна. Я – представитель дьявола.

– Оставьте этот цирк для кого-нибудь другого, – сухо попросила я. – Выкладывайте, что вам нужно, раз уж вы сюда проникли. И, кстати, сперва объясните, как вам это удалось.

«Если охранник, уволить к чертовой матери. Если Катя…»

– Нет-нет, Катерина Андреевна здесь совершенно ни при чем, – укоризненно сказал человечек и вдруг провел раскрытой ладонью в воздухе перед своим лицом – словно стирал невидимой тряпкой уравнение на доске.

Сначала я даже не поняла, что изменилось. Несколько секунд я смотрела на него, пока вдруг до меня не дошло.

Вентиляторы. Их звук исчез.

Я уставилась на огромные лопасти, молотившие воздух. Два напольных вентилятора, один белый, другой зеленый. Я чувствительна к шуму, но тут уж выбирать не приходилось: или простужайся под кондиционером, или терпи.

Сейчас вентиляторы молчали. Они не были выключены: лопасти вращались, но совершенно беззвучно. В комнате воцарилась благословенная тишина.

– Я мог бы сделать так, чтобы стало прохладно, – сказал мой гость извиняющимся тоном. – Но вы склонны к простудам, я не рискну.

Знаете, я поверила ему сразу же. Даже не то чтобы поверила… Просто мне стало совершенно очевидно, что передо мной действительно представитель дьявола.

Хорошо помню, что в голове у меня стало очень ясно и пусто. До этой секунды я мало думала о человеке, сидевшем в моем кабинете. Лишь постольку, поскольку он создавал проблему на данный момент. Мысли скользили фоном: «Дорофеев завтра потребует результат, а мне нечего ему предъявить. Попробовать, что ли, еще ту польскую девочку? Но кот! Что с котом? Все бесполезно, у меня не получится…»

Все шепотки враз оборвались. Я смотрела на представителя дьявола и ощущала, что у меня слегка пересохло во рту. Страха не было. Ничего не было, кроме бесконечного облегчения от того, что перестали шуметь вентиляторы.

– Чай? Кофе? – наконец спросила я.

Секунду он глядел, прищурившись, словно не веря мне, а потом облегченно улыбнулся:

– Нет-нет, благодарю вас! У меня не так много времени, к сожалению. Если вы не возражаете, перейдем сразу к делу.

Ах да, дело.

Я начала догадываться, о чем пойдет речь. Я – один из винтиков колоссального проекта. Мы экранизируем «Мастера и Маргариту» – с размахом, спецэффектами и соответствующим бюджетом. Еще никакого фильма нет и в помине, а СМИ уже твердят о том, что через полтора года зрители увидят самый кассовый сериал последнего десятилетия. И обязательно прибавляют: «По культовой книге!»