Иэн Макьюэн - Машины как я [litres]
- Название:Машины как я [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция (5)
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-105841-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иэн Макьюэн - Машины как я [litres] краткое содержание
В центре сюжета – альтернативная история. Британия проиграла Фолклендскую войну, а Алан Тьюринг сделал прорыв в создании искусственного интеллекта: этот мир отличен от нашего, и даже любовь в нем живет по другим законам.
В альтернативном Лондоне 1980-х заблудший неудачник Чарли влюбляется в Миранду – девушку, в прошлом которой большая тайна. Когда Чарли вдруг разживается деньгами, он первым делом покупает Адама – одного из первых андроидов. Вместе с Мирандой они создают Адаму личность. Новое существо – почти идеальный человек. И вскоре троица образует любовный треугольник.
Машины как я [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Однако у нашего счастья под давлением имелась еще одна причина – у нас стало больше денег. Гораздо больше. После визита в Кэмден я стал смотреть на Адама по-новому. Я внимательно выискивал в нем признаки экзистенциальных мук. По ночам Адам одиноким всадником Тьюринга бороздил цифровые просторы и наверняка уже успел столкнуться с проявлениями человеческой жестокости, но я не замечал в нем признаков отчаяния. Мне не хотелось заводить с ним разговор, который очень скоро приведет его к вратам Освенцима. Вместо этого я решил найти ему полезное применение. Пришло время отрабатывать содержание. Я посадил Адама за свой замызганный компьютер, на счете которого лежала сумма в двадцать фунтов, и оставил одного. К моему потрясению, по окончании рабочего дня из них осталось только два. Он извинился за свою «склонность к неоправданному риску», шедшую вразрез со всем, что он знал о вероятности. Кроме того, Адам не сумел распознать стадную природу рынка: когда один или два авторитетных игрока испытывают страх, все остальные впадают в панику. Он обещал, что сделает все что угодно, чтобы загладить вину за мое сломанное запястье.
Следующим утром я дал ему еще десять фунтов и сказал, что это, возможно, будет его последний рабочий день. К шести вечера его двенадцать фунтов превратились в пятьдесят семь. Через четыре дня на его счету было уже триста пятьдесят фунтов. Я взял из них двести и отдал половину Миранде. Я подумал переставить компьютер на кухню, чтобы ночью, пока мы будем спать, Адам мог работать на азиатских рынках.
В первую неделю я проверил историю его сделок. В один из дней, третий, на его счете имелось шесть тысяч фунтов. Он покупал и продавал за доли секунды. Нашлось несколько интервалов по двадцать минут, когда он ничего не делал. Я предположил, что он выжидал и наблюдал, производя вычисления. Он просчитывал мгновенные колебания валют, не более чем рябь на поверхности биржевого курса, и увеличивал свои доходы на микроскопические суммы. Я наблюдал за ним, стоя у двери. Пальцы Адама летали над древней клавиатурой со звуком гальки, сыплющейся на сланец. Его голова и руки были неподвижны. В таком положении он выглядел как настоящий робот, каковым и являлся. Он начертил график, горизонтальные линии которого представляли его рабочие дни, а вертикальная – его, точнее, мой, растущий доход. Я купил себе костюм, первый с тех пор, как потерял работу по специальности. Миранда теперь приходила домой в шелковом платье и с наплечной сумкой из мягкой кожи для книг. Мы купили новый холодильник, который не требовал разморозки, а потом заменили и старую плиту, после того, как купили набор дорогих толстодонных кастрюль индийского производства. Через десять дней ставка Адама в тридцать фунтов подняла первую тысячу.
Лучшая пища, лучшее вино, новые рубашки для меня, экзотическое нижнее белье для Миранды – такими были нижние склоны горы нашего благосостояния, вырисовывавшейся в заоблачных высях. Я снова стал мечтать о доме по другую сторону реки. Однажды ранним вечером я отправился бродить по Ноттинг-Хиллу и Лэдбрук-Гроув среди оштукатуренных особняков пастельных тонов. Я навел справки. В начале восьмидесятых там можно было шикарно устроиться за сто тридцать тысяч фунтов стерлингов. Пока я ехал домой на автобусе, я прикидывал: если Адам будет продолжать в том же темпе, если кривая доходов на его графике будет неуклонно расти… тогда через несколько месяцев… и без всякой ипотеки. Однако Миранда задавалась вопросом, морально ли получать деньги подобным образом, ни за что? Я тоже чувствовал какой-то моральный изъян, но не мог объяснить, кого или что мы обкрадывали. Уж точно не бедных. За чей счет мы процветали? За счет каких-то банков? Мы решили, что это все равно, что постоянно выигрывать в рулетку. Но в таком случае – Миранда высказала это ночью в постели – придет время, когда мы должны будем проиграть. Она была права – этого требовала вероятность, и мне было нечего возразить. Я снял со счета восемьсот фунтов и выдал ей половину. Адам продолжал свой ударный труд.
Есть люди, которым стоит только увидеть слово «уравнение» – и они уже лезут на стенку. Это не совсем про меня, но я их понимаю. Благодаря радушию Тьюринга я попытался понять его решение проблемы равенства классов P и NP. Я даже не понял, о чем это. Я попробовал осилить оригинальную работу, но она была за гранью моего понимания – слишком много разных скобок и символов, выражавших историю других доказательств или целые математические системы. Там была занятная аббревиатура – «ттт», означающая «тогда и только тогда». Я прочитал отзывы других математиков на решение Тьюринга, написанные для журналов доступным языком. «Революционный гений», «упоительные сокращения», «шедевр ортогональной дедукции» и, самое лучшее, от лауреата Филдсовской премии: «Он оставляет за собой множество едва приоткрытых дверей, и его коллеги должны приложить все усилия, чтобы протиснуться в одну из них и попытаться последовать за ним через следующую».
Я вернулся к началу и снова попробовал понять проблему. Я усвоил, что P означает полиномиальное время, а N – недетерминированное. Но это мне не сильно помогло. Мое первое реальное открытие состояло в том, что, если бы уравнение оказалось неверным, все могли бы вздохнуть с облегчением и перестать ломать над ним голову. Но если имелось положительное доказательство – что P на самом деле эквивалентно NP, – это возымело бы, по словам математика Стивена Кука, который и сформулировал эту задачу в настоящих терминах в 1971 году, «потенциально поразительные практические результаты». Но в чем заключалась проблема? Я нашел наглядный пример – наверное, хрестоматийный, – и уловил проблеск смысла. Коммивояжер должен побывать в сотнях городов в пределах определенной территории. Ему известны расстояния между всеми парами городов. Он должен побывать в каждом из городов по одному разу и вернуться в исходный пункт. Каков его кратчайший маршрут?
Я сумел понять следующее: число возможных маршрутов настолько велико, что оно намного превосходит число атомов в наблюдаемой вселенной. Мощный компьютер за тысячу лет не смог бы просчитать их все путем простого перебора. Если же P эквивалентно NP, тогда должен иметься поддающийся проверке верный ответ. И если бы сообщить коммивояжеру кратчайший маршрут, его правильность можно быстро проверить математическим способом. Но только в ретроспективе. Без положительного решения или ключа к кратчайшему маршруту коммивояжер остается во тьме. Доказательство Тьюринга оказало существенное влияние на решение других проблем: логистика производства, последовательность ДНК, компьютерная безопасность, сворачивание белка и, самое главное, машинное обучение. Я прочитал, что другие криптографы, старые коллеги Тьюринга, пришли из-за этого в бешенство, поскольку решение, которое он в итоге опубликовал в открытом доступе, подрывало самые основы искусства кодирования. Как считал один из критиков, оно должно было стать «драгоценным секретом, доступным исключительно правительству. Мы получили бы неизмеримое преимущество над нашими врагами, тихо читая их секретные сообщения».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: