Алексей Гравицкий - Новый Олимп [litres]

– Как вы себя чувствуете, господин Мертвицкий?

– Где мы? В Китае?

– Нет, в Европе. Добираться до Китая с вашим изувеченным бесчувственным телом было неудобно, а, не привлекая внимания, с учётом того, кто вас сейчас ищет, – вовсе невозможно. Так что мы задержимся здесь, пока вы не поправитесь. Думаю, это не займёт много времени, на вас всё заживает как на собаке.

– Это на Анубисе заживает как на собаке, – ворчливо огрызнулся мастер. – А на мне – как на герое.

Китаец едва заметно растянул губы в полуулыбке.

– Как вам будет угодно, господин Мертвицкий. На столе кнопка вызова прислуги. Если вам что-то понадобится, звоните. Любой каприз.

– Я могу выйти на улицу?

Лун покачал головой.

– Не думаю, что это уместно. Свежего воздуха здесь достаточно. Отдыхайте.

Китаец поклонился и скрылся за ширмой. Снова будто потянуло ветерком, деликатно щёлкнул замок в двери, и всё затихло. Только курились сандаловые палочки на столике, да шевелилась лёгкая занавесь на окне.

Дедал с трудом свесил ноги с кровати и сел. Тело отдалось болью, голова закружилась. Захотелось лечь обратно. Превозмогая боль, мастер поднялся с кровати и, придерживаясь за стену, медленно поковылял по комнате.

За ширмой во второй части комнаты обнаружился обеденный стол, окружённый стульями, и утопленные в стены ниши с книгами и фарфором. Тут же нашлась входная дверь. Мастер коснулся пальцами дверной ручки, надавил, но дверь, как и предполагалось, оказалась запертой. Что ж, неудивительно.

Книги, как и фарфор, по большей части были не новыми. Смертные назвали бы их старинными, но по меркам Дедала вся эта «старина» была весьма условной. Не найдя на полках ничего интересного, мастер обошёл комнату по кругу и добрался до окна. За окном был сад, на окне решётка. Выбраться не выйдет, докричаться до кого-то, при условии, что пейзаж за окном выглядел совершенно безлюдным, тем более.

Дедал вернулся к кровати и без сил рухнул прямо поверх одеяла. Итог выходил неутешительным. Он сменил одну клетку на другую, всей радости только, что в прежней клетке над ним жестоко издевались, заставляя петь, а здесь его песню решили не выжимать силой, а купить.

Лун подождёт, пока он поправится, перевезёт в Китай, закроет там, как запер здесь, и будет ждать, пока Дедал не создаст крылья. Дальше возможны варианты. Быть может, китаец поставит разработку на конвейер, и Поднебесная взлетит, подняв над собой Дракона. Вот только боги старой доброй Европы с этим мириться не станут. Это монотеистам всё по боку, они выше разборок и разделов сфер влияния, а Зевс со своей компанией сидеть и ждать не будет. И что тогда? Война Востока и Запада? А если не воевать, тогда придётся договариваться. Новый раздел сфер влияния и крылья, навсегда запертые в сейфе или вовсе уничтоженные.

В любом случае, попав в Китай, Дедал будет полностью во власти Луна и ничего изменить уже не сможет. Выходит, надо бежать сейчас, пока он здесь. И времени на то, чтобы придумать способ улизнуть, немного, потому как заживает на нём всё, как на собаке. Мастер устало закрыл глаза.

Как и обещал Лун, кнопка на столе вызывала прислугу, а прислуга в безропотном молчании сносила все издёвки и брюзжание мастера, исполняя любые его капризы. За небольшим исключением. Дедалу не дозволялось покидать пределы комнаты, и он не мог получить ничего, что, попав к нему в руки, могло бы причинить вред самому ли мастеру, или же кому-то другому. Дедал попытался хитрить. Хитрости не проходили, ему приносили любой гастрономический изыск от свежих устриц или улиток под соусом бешамель с сыром до стейка кобе прожарки overcooked, но из приборов к любому блюду подавались только куайцзы [20] Китайские палочки для еды. из кости или керамическая ложка для супа.

Орудия, которым он мог бы вскрыть замок, добыть не удавалось. Орудия, которым он мог бы вырубить Луна, зашедшего поговорить перед сном, или обезвредить прискакавшего по нажатию кнопки слугу, – тоже. Не бить же, в самом деле, дракона рукописной копией «Дао дэ цзин» в инкрустированном переплёте или фарфоровой вазой династии Мин. Не то чтобы Дедалу было жалко голову Луна, просто мастер сомневался в эффективности такой затеи.

Тогда он решил припомнить средства, способные отпугнуть дракона. Название дерева, за саженцами которого он отправил Икара, мастер вспомнить не смог, как ни старался. Так что список ограничился металлом, воском, пятицветной шёлковой нитью и многоножками. Ничего металлического ему в руки не давали. Найти предлог, под которым можно было бы затребовать многоножку и не вызвать подозрений, оказалось выше его сил. Дедал попросил принести свечи, так как его заела ностальгия по временам, когда человечество ещё не знало электричества, и тем же вечером в его распоряжении оказались масляные светильники.

Господин Лун, заглянувший к нему на другое утро, поинтересовался, как себя чувствует его ностальгия. Вид при этом китаец имел такой хитрый, что стало ясно – все требования Дедала сперва озвучивают ему, а уж он не позволит себя обмануть. Но мастер не сдавался. Оставалась пятицветная шёлковая нить. Вот только время шло, он поправлялся, и сказываться недужным становилось всё труднее.

Удача улыбнулась ему вечером девятого дня заточения. Дедал заказал на ужин лобстеров и бутылку «Dom Perignon». Долго ворчал, что китайцы не умеют готовить членистоногих, а потом сделал глоток шампанского и, со смаком выплевав его на несчастного слугу, потребовал поменять бутылку, потому что запивать плохо сваренных лобстеров плохо охлаждённым вином – мучение, достойное подвала, из которого его вытащил Лун.

Когда слуга убежал за новой бутылкой правильной температуры, мастер едва сдерживал ликование. За всей этой кутерьмой ему удалось стащить проволочку от шампанского. Дождаться завершения ужина и сохранять при этом видимость раздражённого состояния было невероятно трудно. Когда прислуга, наконец, убрала объедки, посуду и заперла на замок дверь, Дедал поворчал ещё для проформы, погасил свет, завалился на кровать, не снимая халата, и только тогда позволил себе улыбнуться.

Он лежал на кровати, ждал, пока особняк господина Луна уснёт, и размышлял на тему, не оставляющую его уже много дней. В самом деле, почему бы не покориться? Кто мешает ему продаться Луну со всеми потрохами?

В отличие от Зевса Лун не заинтересован в том, чтобы похоронить его изобретение. Да, скорее всего, Зевс постарается этому помешать всеми доступными способами, но сможет ли он блокировать Луна – это ещё большой вопрос. Кто знает, чего ждать от азиатов.

Что тогда? Чувство родины? Да бросьте, патриотизм чужд тем, кто питает себя человеческой верой. Если в мире и встречаются настоящие космополиты, то только среди богов и им подобных. Богам, в сущности, наплевать на все родовые и геополитические привязанности. Кому какое дело до родства, если чужие смертные подпитывают не хуже своих. Больше паствы хорошей и разной!