Хейли Баркер - Шоу непокорных

Он снова тычет в меня тростью; штопор с жужжанием вращается, впиваясь мне в кожу.

— Прекрати!

Сильвио большим пальцем гладит набалдашник трости, и штопор втягивается внутрь.

— Это была лишь легкая щекотка! Как жаль, что твоя мать запретила наносить тебе серьезные травмы — я бы славно повеселился!

Его большой палец снова поглаживает набалдашник трости. Рот Сильвио растягивается в ухмылке, я же чувствую, как по моему телу, покалывая мне пальцы рук и ног, с гудением стремительно пробегает электрический разряд, от которого начинают слегка ныть зубы.

— Отойди от меня! — кричу я.

Я оглядываюсь. У двери застыли вооруженные охранники, у призрака рядом со мной есть электрическая дубинка. Что я могу сделать? Послушно опускаюсь на один из стульев.

— Пристегнись, Бейнс! — Сабатини смеется с соседнего сиденья и со щелчком застегивает на себе ремень. Я нащупываю за спиной ремень безопасности. Это полная упряжь, она диагональными полосками охватывает мне грудь, крепко прижимая тело к спинке. Это неудобно, мне не нравится ощущение скованности, но что-то такое в этом круглом зале и злорадство на лице Сабатини подсказывают мне, что надел я ее не зря.

Сильвио снова смотрит на часы.

— Они будут здесь с минуты на минуту. Может, поболтаем о чем-нибудь, пока ждем? Вдруг тебе интересна небольшая справочная информация, краткое описание того, что ты пропустил, играя в прятки?

Его ледяные голубые глаза сверкают неестественным блеском.

— Так вот, несмотря на твои намерения, несмотря на ваш с Хошико номер с метанием гранаты в прошлом году, цирк стал еще сильнее. Твое предательство так разгневало Вивьен, что она решила укрепить то, что вы пытались уничтожить. Она хотела, чтобы мир увидел, что чистой крови не страшна никакая угроза. Что она всегда даст врагу отпор. Что она сокрушит его. Она победит. Твоя мать изменила свое отношение к цирку! Начала понимать, какой восторг испытывают люди, когда те, кто загрязняет и оскверняет наше общество своим вонючим присутствием, наконец получают по заслугам. Раньше она никогда не была поклонницей цирка, теперь же он занял все ее мысли! Она любит его, любит всей душой. Можно без преувеличения сказать, что этой любовью мы все обязаны тебе и Хошико! Твой неудачный акт протеста был лучшим из всего, что могло случиться для цирка и для меня!

Но я отвлекся. Твоя мать помогла обеспечить финансирование на восстановление цирка, Бенедикт. Она была столь щедра, столь добра. Ее политическое одобрение придало цирку легитимность. Она также дала мне почти полную свободу действий. Она ценит мой гений, Бенедикт! Она поставила мне единственное условие: больше действия, больше крови, чем прежде! — Сильвио возбужденно захохотал. — О, это была музыка для моих ушей!

Он наклоняется ближе ко мне.

— А еще она потребовала, чтобы номера были более интерактивными. Ей кажется, что публике захочется почувствовать себя частью представления, получить возможность влиять на его исход, вместо того чтобы просто быть зрителями.

Я сразу понял, что она права. Вот почему мы установили здесь аттракционы — чтобы зрители могли ощутить себя участниками шоу. А сколько мы подготовили новых замечательных номеров, в которых зрители играют ключевую роль! — Глаза Сильвио сверкают восторгом. — Думаю, это будет моим самым любимым зрелищем!

Он вздыхает.

— Время идет, но где же они? — Он оглядывается через плечо и бросает одному из охранников: — Поторопи Отбросов! Они заставляют нас ждать…

Не успевает он договорить, как я слышу хриплый, пульсирующий рев моторов.

Меня слегка откидывает назад, и сиденья начинают вращаться. Я снова и снова переворачиваюсь вверх тормашками, и мой пустой желудок то и дело подкатывается к горлу.

Внезапно с потолка — по крайней мере, я думаю, что это потолок, но настолько дезориентирован, что не берусь утверждать, — в центральную сферу падает мотоцикл. На нем восседает мотоциклист в шлеме. Вслед за ним падает другой человек — девушка. Она поднимается на ноги и стоит там, напряженно ожидая дальнейших действий внутри «Шара Смерти».

Мы вступаем в пятно света вокруг Кадира, и он наклоняется вперед.

Я медленно разматываю шарф и вытаскиваю из-под джемпера одеяло. Грета рядом со мной тоже снимает шарф. Джек снимает шапку. Я поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с Кадиром, и он тотчас узнает меня.

— Ну и ну, да ведь это же беглая канатоходка! Девушка вне закона и ее веселая команда, хотя и в неполном составе.

— Я подумала, что, возможно, ты захочешь им помочь, — почтительно произносит Рози. — Они хорошие люди. — Она смотрит на Джека и улыбается. — Очень хорошие люди.

— Хм. — В голосе Кадира слышится недоверие. — А где Чистый парень?

Мои глаза тут же увлажняются слезами. Как жаль, что я не могу ответить ему. Как жаль, что я не знаю, где Бен. Как жаль, что его нет с нами. Я бы очень хотела оказаться рядом с ним, где бы он сейчас ни находился. Пусть меня закуют в цепи, лишь бы нам жить вместе и, если придется, вместе умереть.

Джек делает шаг вперед.

— Его поймали, — говорит он. — А мы ушли. Мы надеемся переждать в трущобах, пока полиция не перестанет искать нас.

— Перестанет искать? Ну-ну! Вас никогда не перестанут искать, пока власть принадлежит им.

— Но ведь мы не представляем для них никакой ценности, — говорит Джек. — Они поймали Бенедикта Бейнса. Он — их цель, их золотой приз. Мы же просто бонус. Вряд ли они станут тратить время и деньги на наши поиски.

— Боюсь, что ты ошибаешься, — говорит Кадир. — Вы выставили их дураками. Пока вы в бегах, они будут выглядеть слабаками. Они не прекратят поиски до тех пор, пока не найдут вас и не вздернут. — Он кивком указал на меня. — Она — дьявол во плоти, если верить плакатам и полиции. Да-да, копы приходили сюда. И снова придут. Любой, кто скрывает информацию о вас, подвергает себя опасности. Почему местные должны рисковать собственной шкурой, чтобы защитить вас?

Мы все молчим. Я знала, что мне не понравится этот напыщенный тип с его сверхраздутым эго и огромным троном.

— Назовите мне хотя бы одну причину, почему я не должен просто взять и выдать вас копам прямо сейчас? Насколько мне известно, за это положено вознаграждение, и весьма солидное.

— Как я уже сказал, — спокойно отвечает Джек, — я сомневаюсь, что теперь, когда они схватили Бенедикта Бейнса, они что-то предложат за нас.

Довольно. Хватит с меня этих игр. Я больше не желаю в них играть. Если этот повелитель трущоб хочет нас сдать властям, пусть сдает.

— Послушайте, — говорю я. — Если вы хотите помочь нам, это здорово, спасибо вам большое, весьма любезно с вашей стороны. Если не хотите, то тоже ничего страшного. Мы никогда никого не умоляли, не собираемся делать это и дальше.