Павел Носов - Per rectum ad astrum.

ЗДЕСЬ.

Кирк прижал спуск. Очередь, вторая, третья, четвёртая. Треск, жёсткие хлопки взрывов, ошмётки, вспыхнуло пламя, объяло края выгрызенной пулями дыры, загудело разгораясь. Да что же вы горючие такие… Жаль, гранат нет… он ворвался внутрь и замер в оцепенении от увиденного: драка — свалка.

«Гвардейцы». Особые какие-то, другой вид.

Пять штук.

Рвали два десятка крупных особей. Матки, что-то типа этого? Вполне возможно. Никакого внимания на двуногого чужака они не обратили. Насекомые дрались отчаянно, плюясь едким ядом, стрекоча крыльями, сцепляясь в жуткие клубки, пуская в ход жала и челюсти… или как там это у них называется? Олсен повёл стволом рельсовки и подарил каждой твари по пуле. Так же быстро провёл контроль. Быстро сменил в магазине обойму. Всё. Здесь всё. И, в общем, наверное, тоже — всё. Самое главное — ЭТО исчезло. То самое чувство, что привело его сюда.

А вот другого чувства не появилось. Никакого, кроме пустоты в душе. Он потратил несколько секунд, выдернув дротики из своего тела. Неприятно. Если бы он не был до бровей накачан обезболивающими, противоядиями и стимуляторами, было бы больно. Возможно — очень. Тело зудело изнутри, щипало и плоховато слушалось. Сказывались растяжения и «помятые» суставы. Но, не настолько, чтобы помешать двигаться. Пусть и через ломоту и саднящую, тянущую боль.

Кирк выскочил в коридор, на ходу подхватил с пола АП, вогнал снаряжённый магазин, автоматически встал на взвод затвор. Пистолет нырнул в петлю на бедре. Кирк рванул по коридору в разгромленный тоннель. «Кожа» ругалась длинным списком предупреждений о повреждениях организма. Самое странное из всего этого то, что с таким списком он всё ещё жив. Аптечка воспользовалась ситуацией и сделала ему ещё пару инъекций.

Кирк бежал.

По-хорошему — нужно было запросить ситуацию по общему каналу связи. Попытаться связаться с Ольгой. Хоть с кем-нибудь. На ОКС стояла полная тишина. Ну-же! Это просто! Просто отправь запрос на связь. Что же ты никак не решишься, боец? Неужели это так…

СТРАШНО.

Кирк боялся. Сам не понимал чего. До трясучки, до дрожи в коленях. Он боец. И понимает, что потери неизбежны. Когда он уходил искать «нерв» этой инозвёздной мрази, он знал, чем рискует. Знал на кого оставляет жену и дочерей. Но у него выхода другого не было. Оставалась только надежда. Надежда успеть. Он нашёл «нерв». Уничтожил его. Возможно, в громадине чужака есть и другие «нервы», но их он найдёт позже. Сначала надо вернуться назад, проверить, как там оставленная команда штатских.

Он жадно вслушивался в тишину в эфире, не в силах решиться послать запрос.

СТРАШНО.

Кирк нёсся обратно по разгромленному тоннелю, с «приросшей» к правой руке штурмовкой, как вдруг услышал короткий злой лай АП. Где-то впереди. Ещё одна очередь с отсечкой. Он рванулся ещё раз, словно брошенный вперёд реактивным толкачом. На последних метрах понял, что пистолет молчит — не стреляет больше никто. Неожиданно из бокового коридора выкатился стрекочущий клубок сцепившихся в отчаянной схватке насекомых. Притормозив, Кирк помирил их одной очередью, скомпенсировал собственную скорость и заскочил в этот коридор… не коридор — изъеденная дырками ходов пустота, зал. Перекатился по скошенному чашей полу, вышел из переката на колено, вскинув рельсовку к плечу. Мигом охватил взглядом картину, понял.

Надежда сдохла.

Последняя.

Здесь была схватка. Да какая там схватка — избиение. Растерзанные тела взрослых и детей. Мёртвые туши чужаков. Людям удалось прикончить только четверых. К тому моменту они-сами все уже были мертвы. А вот после этого действительно началась схватка — насекомые сцепились друг с другом. И в процессе уничтожения себе подобных обошлись без помощи людей. Ну, почти. Кто-то же стрелял? Он пробежал глазами тела людей — сканер не опознал ни Ольги, ни дочерей. Олсен на автомате пересчитал трупы чужаков — четырнадцать. Четырнадцать? Не сходится. Ах, да — троих он сам умиротворил только что в тоннеле. Итого — семнадцать. Где ещё трое, и кто стрелял? До сих пор попадались отряды по численности кратные пяти, самый маленький двадцать особей.

Краем глаза уловил движение в одной из дыр, метнулся в сторону. Рыскнул стволом, чуть не нажал на спуск. Но успел сообразить — моторика движения не чужая, в том лазе прятался человек!

Надежда взбрыкнула, горячей волной бросилась в голову, чуть не удушила. Кирка опять затрясло. Слетел психологический стопор, мешавший ему выйти на связь, он выкрикнул, почти завопил:

— Это Олсен! Не бойтесь! Не стреляйте! Назовите себя!

— Командор? — робкий испуганный, вздрагивающий голос. И после паузы, — Это вы?

— Я, я, — нетерпеливо бросил он.

На дрожащих, заплетающихся после воздействия яда ногах, но достаточно быстро, преодолел тридцать метров по дну чаши, заскочил в овального сечения лаз… увидел… покачнулся, чуть не упал. Нет, надежда не ожила, не воскресла — это были просто её конвульсии. Судороги.

У стены, держась за неё левой рукой и крупно вздрагивая, стояла Тамара. В правой она держала пистолет, ствол ходил ходуном. А вот дальше, по коридору… Кирк не удержался, рухнул на колени. Но нашёл в себе силы тут же вскочить и сделать шаг вперёд, ближе… Ольга… Любимая…

Он выронил рельсовку, подался вперёд, подхватил тело супруги, сорвав с неё мерзкие лапы чужака, отбросил его поганую тушу. Её руки соскользнули с лома, вбитого в голову насекомого, прямо между жвал. Она продолжала сжимать его даже после смерти. Но вот жало, то самое жало, из растопыренных жвал торчащее… оно засело у неё в груди.

— Она до последнего сражалась, — вдруг заявила Тамара, — Как никто из нас…

Кирк потянул тело жены, аккуратно вытянул истекающий ядом штырь. Из пробитой груди выплеснулась… нет, не кровь — мутная бурая жижа. И, что страшнее всего, взять её на руки не получилось. Тело обвисло тряпкой, постепенно сдуваясь, словно не осталось позвоночника, рёбер, истекая слизью растворённой плоти через страшную рану в груди. Похоже, до сих пор сохраняло форму только за счёт скафандра. Ну и потому, что рана была закрыта.

— Она одного просто ломом по башке ухайдакала, — вдруг торопливо заговорила Тамара, — Вон он валяется. Они, сволочи, не с той стороны наскочили. Все — оттуда, а эти трое — отсюда. Гады. Девчонок в дырку затолкала-успела, а этих — ломом встретила. Они там как раз сами-своих жрать начали, — она ткнула в сторону зала пистолетом, — Почему-то… я не знаю…

Руки Кирка разжались сами собой, сдувающаяся «кожа» шлёпнулась на пол. Лужа слизи растекалась, становилась больше. Всё. Даже хоронить нечего. Кирк взвыл. Ну, ему так показалось. Потом понял, что на самом деле, не издал ни звука. Не смог, горло, голосовые связки свело судорогой. А вой… вой просто стоял в голове.