Александр Смирнов - Бездна и Ланселот

– Кстати, об упомянутом тобой нейтронном излучении урана. Вчера здесь сильно скаканул радиационный фон.

– Да, я знаю, и это очень странно, ведь во внутреннем мире нет радиоактивных ископаемых, и естественный фон во внутреннем мире на порядок меньше, чем наверху.

– Николай, это было бы и в самом деле необъяснимо, если бы вчера же на японской подлодке, но под командованием немецкого капитана, тайно не привезли кучу урана, по-видимому, двести тридцать пятого. Подозреваю, что из Кореи, где есть его крупные залежи. И как раз вчера этот уран перебросили сюда, в институт.

– Ты хочешь сказать, Перси, немцы собираются делать здесь атомную бомбу?

– Не знаю, есть ли у них для этого нужные специалисты и оборудование. Вообще говоря, насколько мне известно, технологии изготовления такой штуки в мире пока не существует, а для ее разработки требуются годы и годы.

– А вы не думали, что такую технологию для немцев могут придумать те, кто намного выше нас по научному и техническому уровню? – задумчиво сказал русский.

– Или продать, – вмешался Ланселот. – На подлодке ведь была еще сотня-другая ящиков с золотом.

– А продавцы технологии, скорее всего, «серые», – продолжил мысль ученый. – Очень возможно, что они втихаря уже давно добывают уран в верхнем мире, куда частенько наведываются на своих виманах.

– Кстати, вчера мы случайно увидели в кабинете Гартмана, какую-то рыжую даму, причем в компании с самим Вольфрамом Зиверсом, – заметил Томпсон. – Не знаете, кто бы это могла быть?

Трофимов-Рузовский удивленно вскинул на него глаза, потом потер ладонью лоб и сказал:

– Если вы, действительно, ее видели, то это скверная история. Здесь настойчиво ходят слухи о самом главном из «серых» – то ли их царе, то ли царице. Во всяком случае, он часто оборачивается то кошмарным крылатым чудовищем-гермафродитом, то огневолосой женщиной, которую называют Элейна. Не ее ли вы сейчас случайно заметили в дверном проеме? Если так, берегитесь – те, на кого она положила глаз, всегда рано или поздно попадают в ее сети и кончают плохо! И если она здесь оказалась, то весьма вероятно, что между немцами и Кабиримами заключена урановая сделка. Ведь у «серых», несмотря на всю их техническую мощь, пока нет оружия, которое они могли бы противопоставить атлантам. Урановая бомба до какой-то степени могла бы их шансы уравнять.

– А что есть такого страшного у этих самых атлантов, чтобы «серые» их опасались? – вдруг поинтересовался обычно молчаливый Броссар.

– Старожилы рассказывают о каком-то излучателе, который аннигилирует, то есть полностью уничтожает любые плотные предметы. На их языке он зовется «Маш-Мак», что означает «черная дыра». Во всяком случае, немцам они этот прибор не показывают. Правда, говорят, что на электростанции, куда атланты никого не пускают, кажется, есть нечто подобное, работает как охранное устройство.

– А что это за электростанция? – удивился француз. – Мы все гадаем, откуда здесь столько электричества, хотя нет ни одной чадящей трубы.

– Да, ни нефти, ни угля здесь тоже нет, а завозить их на подводных лодках… сами понимаете. Так вот, электростанция эта принадлежит атлантам, которые – не просто так, конечно, – поставляют городу электричество. Туда они никого не пускают, оберегая секрет получения практически неисчерпаемой энергии. Откуда она у них берется, физики только гадают. Один из них, очень способный парень по фамилии Штауберг, этим живо интересуется. Он, кстати, говорил мне, что это какой-то тахионатор, который может извлекать энергию прямо из эфира. Да, да, именно эфира, который там, наверху, официальная наука напрочь отвергает! Но дело не в этом. На электростанции нет ни одной живой души, она управляется автоматикой, однако проникнуть туда нельзя – строго воспрещено. Но кроме запрета есть еще кое-что, более убедительное. За оградой по кольцу в небо устремляется стена излучения, которое уничтожает на своем пути все, что движется. Даже местные летающие твари – такие ящеры с крыльями, очень смахивающие на птеродактилей, – не рискуют из-за этого появляться над городом, так как их поначалу много сгинуло, залетев в эту мертвую зону. Именно благодаря такому супероружию атланты, спустившись сюда после катаклизма, который когда-то уничтожил там наверху их цивилизацию, сумели занять изрядную часть внутриземного пространства, а «серые», несмотря на свой дурной характер, вынуждены были это стерпеть и потесниться. Но не факт, что такое положение вещей их навеки устраивает и они не хотели бы взять реванш.

– Скажи, Николай, а часто здесь появляются атланты? – спросил Томпсон.

– Нет, они сюда практически не прилетают, но когда возникает необходимость, мы сами к ним ездим, морским путем либо на летающих дисках «Врил», которые есть у немцев.

– И часто бывает такая необходимость?

– Последнее время часто, потому что снаружи постоянно прибывают партии генетического материала, который мы отправляем к ним для отбора. Нет, нет, не делайте круглые глаза, это не органы христианских младенцев, а живые люди, согласившиеся на участие в исследованиях совершенно добровольно. Их не едят, не насилуют, не режут на части, а просто берут генетические пробы для работы с ними. Так мы вместе с атлантами пытаемся улучшить человеческую расу.

– А как же секретность? Нацисты их потом что, убивают? – понизив голос, с ужасом прошептала Джейн.

– Если бы было так, плевать бы я хотел на всю их секретность. Но в том-то и дело, что убивать этих людей никто не собирается хотя бы потому, что это главным образом молодые симпатичные девушки – в основном латинос и этнические немки, которых сюда недавно начали доставлять через одно аргентинское агентство. Последнее время из Рейха привозят также мальчиков, которые подходят по арийским признакам. Всем этим заправляет тут некто Отто Вайцзеккер. Именно он отвозит вновь прибывающих. Многие девушки потом остаются в Новом Берлине, потому что на женский пол здесь просто настоящий голод. Правда, было несколько случаев, когда земные фемины соглашались остаться у атлантов, когда те предлагали им, так сказать, руку и сердце.

– Даже так! А это возможно, ну, брак между ними и людьми?

– Вообще-то, милочка, атланты по большому счету – тоже люди, причем перворожденные на этой планете и, вероятно, самые совершенные.

В это же самое время в кабинете директора института Клауса Гартмана кипел бой. Не в прямом смысле, конечно, но в условиях, приближенных к боевым. И все благодаря штандартенфюреру Крамеру, который ворвался в институт с целым взводом автоматчиков, пеной у рта и требованием немедленно выдать ему скрывающихся тут американских шпионов. Крамера не останавливало даже присутствие здесь доверенного лица Гиммлера и первого после рейхсфюрера руководителя «Аненэрбе» Вольфрама Зиверса.