Александр Смирнов - Бездна и Ланселот

А между тем «Ханебу» уже мчался над морем, стремительно приближаясь к английским берегам с юго-востока. Ланселот, используя свою феноменальную географическую память, прикинул, что дисколет должен достичь земли где-то в районе между Ипсуичем и Колчестером. В передний иллюминатор на горизонте уже была заметна темная береговая полоска. Ланселот решил, что, не имея возможности посадить аппарат, он максимально снизит высоту и скорость полета, и они с Томпсоном прыгнут в воду. Однако сделать это надо было непременно возле берега или какого-нибудь английского судна, чтобы не успеть замерзнуть в холодной воде. Вдруг, взглянув в нижний иллюминатор, он заметил вдали на море черную точку. На панели управления мигало табло, сообщая о том, что дисколет находится в зоне радиолокации. «Значит, это военный корабль, почти наверняка английский», – подумал Ланселот. Он сбавил скорость и пошел на снижение. Через несколько секунд дисколет приблизился к судну настолько близко, что смог определить его тип и принадлежность – английский эсминец из состава сил береговой обороны. На его борту можно было даже различить название «Спрай». Неприятной неожиданностью явилось то, что с его борта доносился пронзительный звук сигнала воздушной тревоги, а на палубе занимали свои места орудийные расчеты.

– Они принимают нас за немцев, что, впрочем, неудивительно, – вдруг донесся до него шепот Томпсона, который очнулся и смотрел на эсминец в нижний иллюминатор, который был с ним рядом. Томпсон говорил это без тени страха, спокойно, но в голосе его сквозила глубокая грусть. – Не хотелось бы принимать смерть от рук союзников. Правда, англичане пытались укокошить меня и раньше, и вот теперь их день, похоже, настал…

В это мгновение с борта эсминца действительно грянул залп. Стреляли одновременно из спаренного зенитного 102-миллимитрового орудия и двух 20-миллиметровых автоматических пушек «Эрликон». Дисколет сильно тряхнуло и подбросило вверх. Очевидно, снаряды угодили в его нижнюю часть, откуда повалил густой едкий дым, проникавший в кабину. Однако запас прочности у «Ханебу» был велик, он не упал сразу, а продолжил движение, медленно теряя высоту. Поразивший его эсминец остался позади, и в иллюминаторы было видно, как стремительно приближается береговая черта. Однако на пути дисколета между ним и берегом неожиданно выросло новое препятствие – огромная, величиной с футбольное поле платформа на двух толстых бетонных основаниях. На ней можно было заметить зенитные орудия, радиолокаторы и мощные прожекторы. Это был один из морских фортов Маунселла, сооруженных на подступах к английскому побережью для защиты от вражеской авиации. На платформе собралось около сотни человек, которые, несмотря на опасность, вовсю глазели на приближающееся к ним чудо. Впрочем, это отнюдь не мешало действиям расчетов около дюжины зенитных орудий, которые споро разворачивались в их сторону.

«Ханебу» летел прямо на платформу. Чтобы предотвратить катастрофу, Ланселот пытался отвернуть дисколет в сторону, но сделать это ему не удавалось, – по-видимому, после попаданий с эсминца в механизме что-то заклинило. Воздушный корабль не мог больше поворачивать ни вправо, ни влево, он утратил прежнюю скорость и неуклонно снижался, а для того чтобы заставить его хоть немного подняться вверх, приходилось всем телом налегать на рычаг управления. Таким образом, он мог рассчитывать только на то, что, приложив усилие, сумеет поднять дисколет выше платформы и пронестись прямо над ней. Однако в этом случае на них в упор обрушится вся мощь артиллерии форта с заранее предсказуемым результатом.

В этот момент на его руку, держащую рычаг, легла чья-то ладонь.

– Ланс, – спокойно сказал Томпсон, нашедший в себе силы добраться до пульта управления, – уберите скорость до самого минимума и немедленно прыгайте в воду. А я постараюсь удержать руль высоты, чтобы перепрыгнуть платформу и не забрать с собой на тот свет еще сотню-другую людей, что там собрались.

– Я вас не оставлю, Перси, – сказал Ланселот, глядя ему прямо в глаза.

– Бросьте, я уже труп. Только вы теперь можете донести правительству то, что мы слышали и видели, а потому обязаны выжить. Быстрее, времени нет!

Кинув взгляд в иллюминатор, Ланселот понял, что тот прав. Он в последний раз с благодарностью коснулся плеча человека, который сначала был его случайным знакомым, потом спасителем и наставником, а теперь – настоящим другом. Жаль только, что время, отведенное этой дружбе, стремительно утекало в черную бездну небытия.

– Не грустите, дружище, о такой смерти я мог только мечтать, – в ответ на этот душевный порыв пытался усмехнуться своими распухшими губами Томпсон. – Единственное, о чем я вас попрошу, – позаботьтесь о моей жене и сыне, они живут в Сан-Франциско, и у сына неважно со здоровьем.

– Обещаю, – сказал Ланселот.

Так с ним простившись, Ланселот метнулся к выходу, рывком распахнул на себя люк и прыгнул наружу, навстречу тугому воздушному вихрю, который сначала прижал его к борту дисколета, но потом отшвырнул в сторону. Чтобы не разбиться при падении с высоты о поверхность воды, Ланселот постарался, используя все свои навыки, сгруппироваться и нырнуть в нее по возможности вертикально, головой вниз, вытянув вперед руки. И хотя это ему удалось, удар был настолько силен, что, упав в воду, он на какое-то время потерял сознание, а потому не мог видеть, как удерживаемый слабеющей рукой Томпсона дисколет достиг форта. У тех же, кто наблюдал эту картину, было полное ощущение того, что он всей своей металлической массой вот-вот снесет платформу вместе с собравшейся на ней толпой. Раздался всеобщий вопль ужаса, люди бросились врассыпную, а пушки открыли по кораблю беспорядочный огонь. Однако в последнюю секунду «Ханебу» судорожно подскочил в воздухе и перемахнул через платформу буквально в нескольких метрах от ее поверхности, снеся своим истерзанным брюхом радиомачты, после чего накренился набок и, подергиваясь в смертельной агонии рывками то вверх, то вниз, еще некоторое время летел, но затем камнем рухнул в воду. В то же мгновение то ли от удара о ее поверхность, то ли от повреждений, вызванных прямыми попаданиями снарядов, на его борту прогремел чудовищной силы взрыв, высоко вздыбивший белый водяной столб, который затем с шумом рухнул вниз. Через минуту лишь мертвая зыбь напоминала о случившейся здесь катастрофе. Так море с помпой похоронило останки невиданного воздушного корабля, а вместе с ним и того, чья долгая жизнь и славная смерть казались еще большим чудом.

Он очнулся от того, что его всего выворачивало наружу. Это извергалась вода, заполнившая легкие. Слава богу, он жив и лежит на какой-то твердой поверхности. Затем он увидел над собой большие рыжие усы, над которыми возвышался сизый нос, также весьма выдающихся размеров, бывший, по всей видимости, постоянным участником задушевных встреч его владельца со стаканчиком джина или виски. Завершало картину красовавшееся на этом видавшем виды носу старомодное пенсне, впрочем вполне победно поблескивающее своими круглыми стеклышками.