Владимир Сорокин - Теллурия

— Рихард, короче! — поет в ухе голос Замиры.

— А что было потом — все мы помним: казни, пытки, телесные наказания, запрет алкоголя, кино, театра, унижение женщин, депрессия, гнетущая атмосфера, инфляция, коллапс, война. Давайте же сделаем так, чтобы в нашем молодом государстве, в Рейнско-Вестфальской республике, это бы никогда не повторилось, чтобы ваххабитско-талибанский молот больше никогда не навис над Рейном, чтобы мы и наши дети жили в свободном государстве, с оптимизмом глядя в будущее, но вспомним, вспомним слова поэта, написанные о войне…

В его правом глазу возникают на выбор четыре цитаты из Целана, Брехта, Хайма и Грюнбайна.

— «Черное млеко рассвета пьем мы вечером, ночью и в полдень». Три года наш народ пил это черное молоко оккупации, многие вестфальцы вырыли себе те самые «могилы в небе, где тесно не будет лежать», так поклонимся же этим могилам, этим героям Сопротивления, чтобы без страха и упрека двигаться вперед, к лучшему будущему…

— Рихард, внимание, слева: президент и канцлер! — осой звенит в ухе Замира.

— Друзья, я вижу впереди слева нашего президента генерала Казимира фон Лютцова и канцлера Шафака Баштюрка. Как я уже говорил в прошлых репортажах, они присоединились к карнавальной толпе на Аппельхофплац, прошли по Брюкенштрассе сюда, к Старому рынку. До этого они двигались пешком, пробиться к ним было крайне проблематично даже мне, экс-чемпиону Кельна по ушу, но вот теперь они сели на лошадей, на прекрасных рыцарских боевых коней, президент — на белого коня с белой попоной с крестами, а канцлер — на вороного, с зеленой попоной с полумесяцем, это символично, друзья мои, это прекрасно и актуально, так как символизирует не только политику нашего государства, но и единение двух культур, двух цивилизаций, двух религий, католической и мусульманской, единение, которое помогло нашей стране одолеть коварного и сильного врага, помогло выстоять в жестокой войне. Президент и канцлер бодры, радостны, полны сил, они одаривают толпу конфетами из вот этих огромных золотистых рогов изобилия, они выглядят как настоящие рыцари, которыми, собственно, и являются. Все мы помним знаменитый зимний поход генерала фон Лютцова на Кельн от нидерландской границы, мы не забыли сводки военного времени: освобождение Оберхаузена, кровопролитные бои под Дуйсбургом, блистательная дюссельдорфская операция и уже вошедший в современную военную историю бохумский «котел», устроенный армией генерала фон Лютцова талибам, «котел», сломавший хребет Талибану, после которого отступление врага, а точнее сказать — бегство, стало уже необратимым, когда талибанские головорезы побежали в панике к восточной границе, а их идейный вдохновитель, так называемый Горящий имам, обрел свою…

— Рихард, достаточно о президенте. Переходи к канцлеру.

— …заслуженную смерть на улицах разрушенного талибами Тройсдорфа. А в это время Шафак Баштюрк, будущий канцлер нашего государства, вел героическую и кропотливую работу в кельнском подполье, создавая свою армию Сопротивления, куя Экскалибур победы в городских подвалах, приближая крах талибов. Этот героический человек, патриот Рура, в прошлом инженер-теплотехник, в годы оккупации стал живой легендой, героем подполья, сплотившим вокруг себя мусульман-единомышленников, горящих ненавистью к варварскому талибанскому режиму. Награда за его голову, обещанная талибами, росла не то что с каждым месяцем, а с каждым днем! Армия сопротивления «Сербест Эль» [6] « Сербест Эль» — «Свободная рука» ( турецк. ). лишила оккупантов спокойной жизни, благодаря мудрости и героизму бойцов «Сербест Эль» земля буквально горела под сандалиями талибов, а их…

— Рихард, достаточно о прошлом. Настоящее, настоящее!

— …а их дни были сочтены. Зато теперь мы все можем насладиться не только победой в войне, но и этим карнавалом, первым за три года, чудесным, радостным, красивым, громким, этим Розовым Понедельником, смотрите, сколько оттенков розового в праздничной толпе, сколько детей, наряженных цветами, с головами в виде розовых бутонов! Это дети нашего будущего, дети, которым предстоит стать гражданами нашего молодого государства и хранить мир, завоеванный отцами в полях под Дуйсбургом, в пригородах Бохума, на улицах Кельна. Пусть же они будут счастливы! Президент и канцлер бросают в толпу конфеты из золотых рогов изобилия — это ли не надежда на мир, достаток и благополучие?

— Рихард, публика, общение.

— Друзья, теперь самое время пообщаться с участниками карнавала, — обращается к паре среднего возраста, наряженной средневековыми шутами. — Здравствуйте! Откуда вы?

— Из Пульхайма! Привет всем! Привет, Кельн!

— Ясно и без слов, что вы рады и счастливы быть здесь сегодня!

— Конечно! Карнавал вернулся! Круто!

— Карнавал вернулся! И вместе с ним в ваш Пульхайм вернулась мирная жизнь.

— О да! Это символ! Мы победили! Наш сын ушел добровольцем к фон Лютцову.

— Он жив?

— Да, слава богу! К сожалению, он сейчас в Осло по служебным делам, он очень хотел присоединиться к нам. Но он с нами! — Парочка растягивает умницу , вызывает голограмму молодого человека. — Привет, Мартин!

— Привет, предки! Я с вами! Привет из Осло!

— Мартин, Рихард Шольц, РВТВ, о, как вы будете жалеть, что не взяли отпуск на работе, чтобы быть здесь и вдохнуть этот воздух свободы!

— Буду, буду жалеть, черт возьми, точно! Уже жалею! Я дурак, без сомнения! Вау! Я чувствую этот воздух!

— Сынок, здесь просто супер как хорошо! Такое чувство, что все породнились навсегда!

— Круто! Я слышу родной кельш [7] Кельш — кельнский диалект. и просто балдею от него здесь, в тихом Осло.

— Мартин, ваши родители сообщили нам, что вы были в армии генерала фон Лютцова. Какие города вы освобождали?

— Я успел повоевать только в Дуйсбурге и Дюссельдорфе, а перед бохумским «котлом» получил контузию и выпал, так сказать, из процесса.

— Вы были на первом Дне Победы в Дюссельдорфе?

— Конечно! Это было круто! Фон Лютцов — великий человек. Я счастлив, что у нас такой президент!

— Вон он едет на белом коне!

— Вау! Круто! Черт, какой же я дурак, что не остался!

— Сынок, ты с нами, ты здесь!

— Мама, это же Шафак Баштюрк! Герой подполья! О, я бы пожал ему руку! Вау! Сейчас пойду в паб и напьюсь!

— Сынок, только не пей норвежского аквавита! Он вызывает депрессию!

— Мартин, только пиво!

— Сынок, нашего райсдорфа [8] «Райсдорф» — сорт пива. там, конечно, не нальют!

— Местного, местного!

— Заметано, папа!

— Мартин, скажите, в Осло по-прежнему все тихо и спокойно?

— Да, норвежцам повезло, здесь все обошлось без резни. Война не дошла, здания целы, всего-то парочка ракет упала. Не то что у нас. Вау! Я вижу троллей и гномов! Круто!