Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

– Насколько я могу сказать, с ней всe нормально, – медленно проговорила Мария. – Она обезвожена и конечно истощена, и я нашла несколько порезов и швов – вероятно, отсюда брали образцы тканей.

Лиам покачал головой.

– Не очень похоже на «всe нормально».

– Я имела в виду, – сказала Мария, подняв ладони, – ей не делали операций.

Я облегченно привалилась спиной к стене.

– Но тогда почему она не просыпается? – спросил Толстяк, скрестив руки на груди. – Нетипичная реакция на успокоительные? Даже если ей дали большую дозу, действие уже должно было пройти.

– У меня нет оборудования, которое позволило бы установить, нет ли у нее черепно-мозговой травмы. Девушке нужно сделать сканирование, показать ее неврологу, но если стояла задача изучить ее способности, нормальную мозговую активность нужно было сохранить, – высказалась Мария. – Возможно, ее ввели в медикаментозную кому, чтобы избежать отека мозга, который спровоцировали эти исследования. Также весьма вероятно, что, зная, как велики ее возможности, девушку хотели держать под полным контролем.

Может ли какая-то часть личности оставаться бодрствующей, даже когда человек без сознания?

Лиам покачал головой, закрыв лицо руками.

– Проклятье… Наверняка в какой-то момент она была в сознании, иначе Макс не смог бы ее обнаружить. Тогда мы не смогли бы увидеть то, что видела она, достаточно четко, чтобы ее найти.

Услышав это, Кейт приподняла брови.

– Она на что-то реагировала? – спросила Мария. – На ваши голоса, на перемещение?

Я им не рассказала.

– Да.

– Зу? – переспросил Лиам. – Ты что-то заметила?

– Она показала мне, где найти детей, – сообщила я. – Когда мы обнаружили Руби, я коснулась ее руки, чтобы проверить пульс, и она… я будто перенеслась в другое место. Я оказалась на следующем этаже, шла по коридору. Я понимаю, что это звучит невероятно, но это было воспоминание – и не мое.

Лицо Лиама изменилось – на нем расцвела надежда. Парень повернулся к Марии.

– Я не имею ни малейшего понятия, что и когда может случиться, – ответила она. – Может, она проснется через несколько минут, а может, через несколько лет, а может, вообще никогда. Как я уже сказала, вам нужен специалист. Но лично я рекомендую, если девушка не проснется к вечеру, держать ее под капельницей и использовать зонд для искусственного питания. Это, по крайней мере, я смогу обеспечить. Давайте я принесу из своей машины всe, что нужно.

– Спасибо, Мария, – поблагодарила Кейт. – Я перед вами в долгу.

Женщина остановилась в дверях и снова посмотрела на Руби.

– Вы мне ничего не должны. Но знайте, что мне звонила Бет. Начальство явно заметило ваше отсутствие.

– Я и сама догадалась, – ответила Кейт. – Сейчас Бюро нужны все свободные руки.

Мария кивнула. Мы услышали, как она спустилась по лестнице, после чего столпились вокруг кровати Руби.

– У тебя не будет сложностей? – спросила я у Кейт.

Она оптимистично улыбнулась мне.

– Мне удалось придумать причину для своего отсутствия. Мой начальник симпатизирует «пси» и дал мне отгул на день, чтобы я могла найти место за городом, где Нико и еще несколько детей смогут переждать, пока всe не утихнет. Но вообще-то мне не обязательно возвращаться.

– Но всe-таки стоит, – откликнулся Толстяк. – На данный момент ты – единственная, кто может следить за тем, что происходит на самом деле.

– На данный момент? – переспросила она. – У вас есть план?

– У нас есть кое-какие идеи, – ответила Вайда. – Мы должны оправдать Зу, а еще обличить участие Мерсера и Мура во всем, что происходит. Надеемся, что это станет началом долгого пути к восстановлению того, что Круз на хрен уничтожила.

– Нам остается только надеяться, что из-за этого не начнется другой, более сильный пожар, – произнес Толстяк.

– Не начнется, – возразила я. – Нам нужно сосредоточиться на том, что вызовет отрицательную реакцию у всех: на том, что Мерсер и Мур продавали «пси» за пределы США потенциальным противникам. Правительство может ненавидеть нас, но никому не понравится, если наши возможности будут доступны кому-то еще.

– Звучит цинично, – заметила Кейт.

Я пожала плечами.

– Руби не стала бы действовать, если бы у нее не было доказательств, – произнес Лиам. – Мы прошли через многое, и она уже научилась всегда собирать подтверждения.

Потому что без них нам мало кто поверит.

– Она так и сделала, – сообщила я. – Думаю, я знаю, где именно они спрятаны.

Вайда подняла брови.

– О повелительница долбаных невероятных сюрпризов! Ты больше ничего не забыла нам рассказать?

Я покачала головой.

Лиам потер лицо рукой и снова взглянул на Руби.

– В чем дело? – спросил его Толстяк.

– Я просто подумал о своих детях – о тех, что в Убежище, – ответил тот. – Я уверен, что мама и Гарри обо всем позаботятся, но я не знаю, что с ними. Я не могу привезти Руби туда, пока она в таком состоянии, но она убьет меня, если я не проверю, как там они.

– Ты вполне можешь это сделать, – согласился Толстяк. – Останься еще на несколько дней, чтобы убедиться, что она стабильна – может, она и очнется. Если ее состояние не изменится, можешь на день-два уехать, а я останусь и буду держать всех в курсе. Папа сможет передать нам нужные медикаменты из своей больницы и, скорее всего, найдет надежного невролога, который сможет нас проконсультировать. Пожалуйста, позволь мне это сделать. Я пока не могу вернуться в Вашингтон, я не могу выйти перед камерами и рассказать всему миру правду, но я могу помочь своим друзьям. И я это сделаю.

– Наверное… – ответил Лиам с потерянным выражением лица. – Но если что-то случится, пока меня не будет…

– Ничего не случится, – пообещал Толстяк. – Как только у меня появится время, я начну выяснять, где раньше жили те дети, которые спят внизу, и есть ли у них дом, где их ждут. Если понадобится, я начну искать другое безопасное место, куда они смогут отправиться.

Вернулась Мария с вещами и медикаментами. Я вышла из комнаты, чтобы пропустить ее внутрь, и уже не смогла заставить себя войти обратно. Стены помещения словно надвигались на меня, а под кожей снова заметались потоки статического электричества.

Когда я проходила по коридору, лампа мигнула. В задней части дома я нашла еще одну комнату. Там не было ни кровати, ни шкафа, только стол, придвинутый к окну. Я прислонилась к нему и закрыла глаза, прижав к губам рубашку Романа. Я вдыхала запах кедра, кожи и дыма.

Приянка и Макс не знали, почему я вернулась одна, а я была слишком трусливой, чтобы спуститься вниз и объяснить им. Я думала о тех последних нескольких секундах, понимая, что не готова принять случившееся.

Я представляла, как он поднимает свою изуродованную ладонь, раз за разом прижимая ее к плечу, пока я этого не заметила. Пока я не уловила, что он хочет сказать.