Нил Шустерман - Бездушные

– Передайте, пожалуйста, сюда жаркое, – просит Коннор. Лучше сосредоточиться на еде, пока его окончательно не занесло на минное поле раздумий.

Пивани утешает Кили:

– Это у них пройдёт. А если нет – когда-нибудь они за это поплатятся. Птицы летают и на север, и на юг.

Должно быть, думает Коннор, это арапачский эквивалент пословицы «как аукнется, так и откликнется» .

– Алло, можно нам сюда жаркого? – повторяет он. В то время как Лев терпеливо ждёт своей очереди, голод Коннора требует внимания к себе.

Грейс, всегда сидящая по правую руку от Элины, наваливает себе полную миску. Горшок переходит к Элине, но та не замечает, поскольку тоже принимает участие в маленькой драме Кили:

– Ты не представляешь себе, сколько детей поступает к нам в травматическое, потому что уверены, будто их духи-хранители уберегут их от переломов!

И тут Коннор громко и отчётливо взывает:

– Мам! Да передай же нам сюда жаркое!

И только заметив расширившиеся глаза Льва, Коннор осознаёт, что он только что сказал. Нормальная домашняя обстановка, воспоминания о собственной семье – вот у него и вырвалось.

Все таращатся на Коннора, как будто он только что испортил воздух за столом.

– То есть… передайте жаркое. Пожалуйста.

Элина передаёт ему горшок, и Коннор уже думает, что никто не заметил его промашки, как тут раздаётся голос Кили:

– Так он уже называет тебя мамой? Даже мне нельзя называть тебя мамой!

После чего воцаряется молчание, все в замешательстве. Поэтому Элина решает вколотить гвоздь до конца, а не оставлять его торчать как попало.

– Я напоминаю тебе о ней, Коннор?

Он накладывает себе жаркого и отвечает, не глядя на неё:

– Не то чтобы… Просто обед вообще такой… похожий…

– Спорим, кролика у вас отродясь не бывало! – мямлит Грейс с набитым ртом.

Коннору хочется лишь одного – чтобы в комнате образовалась чёрная дыра и втянула в себя всеобщее внимание, вызванное его досадной оговоркой. А через пять секунд он получает урок, как важно быть осторожным в своих желаниях.

Окно большого зала внезапно разлетается вдребезги, и из маленького отверстия в задней стене сыплется каменная крошка. Ещё секунду назад этого отверстия не было.

– Все вниз! – кричит Коннор. – Под стол! Быстро!

Он мгновенно перестраивается в боевой режим и принимает командование на себя. Другие, возможно, ещё не поняли, что отверстие в стене – дырка от пули, но ничего, скоро до них дойдёт. Сейчас важно убрать людей с линии огня.

Все следуют его приказу.

– Кили – нет, давай сюда! Чтобы тебя из окна не было видно!

Пока Кили перебирается на новое место, Коннор несётся через зал к выключателю на стене и вырубает свет – во мраке стрелок не разглядит цели. Адреналин приливает к сетчатке, отчего глаза Коннора на удивление быстро приспосабливаются к темноте.

– Пивани! – взвизгивает Элина. – Звони в полицию!

– Нам нельзя звать полицию, – возражает тот. Он прав – это осознают сразу все. Если они вызовут полицию, придётся объяснять, почему в них стреляли. Тайна Коннора, Льва и Грейс будет раскрыта.

Но тут Пивани выпрямляется во весь рост и подходит к разбитому окну.

– Пивани! – окликает его Коннор. – Ты что, с ума сошёл? Вниз, немедленно!

Но охотник и ухом не ведёт. Ситуацию объясняет Грейс – только она и Пивани поняли истинную подоплёку происшествия:

– Тот, кто стрелял, метил именно в стенку. Это как в старых военных фильмах. Выстрел в воздух. Никто не собирался никого убивать.

– Предупреждение? – предполагает Лев.

– Да, – подтверждает Пивани.

Никто, однако, не торопится вылезать из-под стола.

Коннор отходит от выключателя и, став рядом с Пивани, всматривается в темноту за окном. На той стороне ущелья горят огоньки в домах. Пуля могла прилететь откуда угодно. Второго выстрела не следует.

– Кому-то известно о том, что мы здесь, – молвит Коннор. – И они хотят, чтобы мы ушли.

– Простите меня! – умоляет Кили. – Нова обещала молчать, но, должно быть, проговорилась. Это всё я виноват…

– Может и так, а может и нет. – Пивани поворачивается к Коннору. – Как бы там ни было, в этом доме вам оставаться небезопасно. Вас нужно перевести в другое место.

– В старый парной вигвам? – предлагает Кили. Забавно, но предложение кажется подходящим – ведь их всех прошибло потом.

Пивани качает головой.

– Я знаю место получше.

Стук в дверь мастерской так тих, что на втором этаже он едва слышен. Уна только что поставила на огонь сковородку с бифштексом, и если бы масло шкворчало чуть громче, она вообще ничего не услышала бы. Девушка спускается в мастерскую, где когда-то начинала подмастерьем, а теперь сама изготовляет гитары, идёт через рабочее помещение, и её босые ступни колет усыпавшая пол стружка. В небольшом торговом зале с потолка, словно говяжьи лопатки, свисают гитары.

На пороге стоят Пивани, Лев, Коннор и Грейс. Уна ожидает объяснений.

– Там у нас кое-что произошло, – произносит Пивани. – Нам нужна твоя помощь.

– Прошу. – Уна распахивает дверь, и гости входят.

После того как все рассаживаются на табуретах в задней комнате мастерской, Пивани рассказывает о событиях нынешнего вечера.

– Ребятам нужно укрытие, – говорит он.

– Это ненадолго, – уверяет Коннор, хотя на самом деле не имеет понятия, на сколько они здесь застрянут. Этого не знает никто их них.

– Пожалуйста, Уна, – просит Пивани, настойчиво глядя ей в глаза. – Окажи нашей семье услугу.

– Да, конечно, – отвечает Уна, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Но если тот, кто стрелял в них, узнает, что они здесь…

– Не думаю, что стрелявший попробует ещё раз, – произносит Пивани, – но на всякий случай, держи винтовку наготове.

– Ну, это само собой.

– Хорошо, что я отдал её тебе. Если ты используешь её ради защиты наших гостей, значит, она послужит правому делу.

Пивани поднимается.

– Я приду завтра – принесу припасы, еду и всё остальное, что понадобится. Если Чал добьётся успеха у хопи и собьёт Инспекцию со следа, то ребята скоро смогут покинуть резервацию и продолжить свой путь.

Уна замечает, что при последнем предположении Лев неловко передёргивает плечами.

– Уверен, – продолжает Пивани, снова многозначительно вглядываясь в глаза Уны, – что здесь для них самое безопасное место. Ты согласна?

Уна выдерживает его взгляд.

– Пожалуй, ты прав.

Удовлетворённый, Пивани уходит, звякнув колокольчиком у двери. Хозяйка убеждается, что дверь заперта, и провожает гостей наверх.

Бифштекс горит, вся кухня в дыму. Чертыхаясь, Уна вырубает конфорку, включает вентилятор и, швырнув сковородку в раковину, наполняет её водой. Бифштекс испорчен так же необратимо, как и её аппетит.