Цезарий Збешховский - Всесожжение [litres]

Я думаю об этом, стоя над кроватью детей. Интендант приглушила свет на всём уровне –2. Темноволосая няня, Евника, вскакивает с кресла, на котором раньше читала им книгу, испуганная неожиданным визитом. Она сжимает в руке стеклянные бусинки чёток. Я жестом прошу её выйти и разглаживаю белые одеяла, хотя это абсолютно ненужно. У Иана и Эмили нет отдельных комнат, они с самого начала были вместе – одно искусственное лоно, один инкубатор, одна спальня. Сейчас спят в похожих позах: навзничь, руки широко раскинуты, головы повёрнуты набок. Я слушаю их спокойное дыхание.

Я не успел попрощаться и сказать что-то такое, что они запомнят. Дело даже не в словах, а в оттенках голоса, овале лица, запахе мужских духов. Я поднимаю с пола красного мишку в белый горошек, это маленькое паскудство, которое любит моя дочь. Кладу ей на подушку. Осторожно отхожу и иду в сторону казарм. У меня мало времени. Я должен настроить экзоскелет под присмотром мединженеров.

Шумят конвейеры и двигатели транспортёров. Техники бегают между человекоподобными силуэтами. Краны насаживают на бронеформы карабины, ракетные установки, контейнеры боеприпасов и аварийные сосуды с кислородом. В казармах гудит, словно в улье, командиры полков формируют отряды и составляют боевой строй. На погрузочной платформе появляется майор и отдаёт последние распоряжения. Его слова плывут на сервера и кэш-буферы. Надя присылает симуляции битв и актуальные карты. Подходит к концу заправка рюкзаков. В четыре пятнадцать отец даёт приказ выступать, а почти через пятнадцать минут после этого на фоне перекрикиваний стражи раздвигаются главные ворота и начинается наш сумасшедший забег.

Мы идём в ущелья и на крутые склоны – обвешанные оружием и разогретые химией тела в военной бронеформе: рапторах, косинусах, ТБЭС, энстатах и V-скелетах. Усиленные внешними конструкциями, мы несёмся в едином ритме, преодолевая усталость, страх, нагромождения скал, растительность и туман. Искусственные связки, кости и чувство равновесия созданы для того, чтобы бежать ещё быстрее, прыгать вернее и точнее взбираться на вершины гор, откуда можно наблюдать за противником и спрыгнуть ему прямо на голову.

Внизу, по извилистым тропинкам долины, бегут Тяжёлые Боевые Экзоскелеты, пятьдесят молодых людей, которые после резни в Радеце пошли добровольцами. Некоторым не понадобились кровные узы, чтобы присоединиться к отряду самоубийц, которых ведёт сержант Блиц (прекрасная фамилия для человека на его должности). ТБЭС-ы после часа бега встречаются с передовым отрядом повстанцев, воодушевлённым победой в Сигарде. Картинка и звук передаются по временным каналам, разбросанным на трассе: разъярённые солдаты в бронеформе размазывают паршивых монстров за пятнадцать километров от Замка. Противопехотные гранаты и музыка оборачивающихся дул. Шлемы дают ребятам небольшие дозы кокаина, чтобы они чувствовали радость от битвы. Освобождённый дофамин блокирует страх перед смертью. Блиц должен следить, чтобы они не переборщили, авангард Саранчи не составляет большой угрозы.

Мы бежим сверху. Подразделение, насчитывающее сто двадцать человек, вьётся, как металлическая змея длиной в два километра. Впервые вампиры замечают нас, когда мы перескакиваем над туннелем неподалёку от посёлка Галия. Они стреляют из ручного гранатомёта по бегущему на склонах полку в энстатах – семеро солдат погибли на месте, несколько сползают на заблокированную лавиной дорогу. Двое идущих с нами ТБЭС-ов открывают огонь из своих орудий. Холден и Сукер, капралы руководящие левым крылом подразделения, приказывают своим сбросить связку гранат в разбегающуюся внизу колонну. Вслед за ними летит гнездо клещей и двухфазовая бомба класса Е (первый импульс служит возбуждению второго, более подходящего).

Я впервые вижу, что происходит, когда прижать Саранчу к стене – обезумевшая масса бросается на скалы, чтобы добраться до нас любой ценой. Клещи сыплются на них из гнезда, как споры из зрелой грибницы, они суетятся в кровавом вихре среди поросячьего визга разрезаемых на куски боевиков и выкриков их командиров. Партизаны вводят в действие холодомёты для дезактивации синтетических нападающих. Они замораживают их и разбивают на белые кристаллики (при случае убивая своих людей). В волнующуюся толкающуюся массу въезжает бронетранспортёр, который только усиливает хаос.

Двадцать усиленных ТБЭС-ами солдат в энстатах, которые выглядят словно раздутые богомолы, остаются наверху, чтобы как можно дольше ослаблять силы врага. Это самые медленные экзоскелеты, так что выбор логичен и очень правилен. Рапторы – железные псы с воздушными подушками под задницами – несутся далеко впереди. Косинусы и «V-шки», схожие по размерам и скоростным возможностям, держатся вместе. Косинусы более наклонены вперёд, у них шире размах рук, зато V-скелеты оснащены соплами быстрого выхлопа (топлива хватает на три-четыре прыжка). Когда мы отходим от энстатов, обстреливающих вампиров, то понимаем, что больше их не увидим. Капрал Сукер дал приказ удерживать позиции над туннелем «любой, сука, ценой». В мозги солдат пошло ещё больше химии, всё оружие снято с предохранителей.

Пробивается сигнал с Вересковых пустошей или ещё откуда-то, выглядит как кипящая смола, которая вытекла из архива пользователя Йоко Ново. Слова вьются между камнями, вползают в норы грызунов и почкуются как растения. В красных сундуках замораживается песок для посыпания улиц. Нервозные предложения, разбросанные в сожжённом терновнике, пульсируют знаками препинания и тяжёлым дыханием. Сдыхающие спутники сеют всё, что у них под рукой, шлют в эфир каждую складируемую в банках данных мысль. По вертикали, по горизонтали, на случайных слоях. Странно так бегать по выражениям и слышать хруст слов под ногами, оглядываться на выныривающие из земли крючки букв.

Недалеко от нашей группы беспрерывно вылетают снаряды с ручных гранатомётов и гаубиц. Саранча начала за нами следить, используя те из небесных глаз, которые ещё не закрыты бельмом, – передатчики Синергии. Мы уже давно бьём вслепую, мы лишены нормальной поддержки. Мы пользуемся приблизительными координатами, которые учитывают направление и скорость движения (собственные и противника), ещё раньше вычисленные Надей. Наша цель – не переходить в открытое нападение, у нас для этого недостаточно сил. Обстрел туннеля и сражение отряда Блица в ущелье должны только задержать штурм, дать нам больше времени на выполнение основного задания.

Я смотрю на взлетающие вверх тела. Снаряд ударил справа, в двадцати метрах от меня, засыпая всех градом обломков и мелких камней. Гул ужасный, а куски скалы к тому же ударяются о броню и сталкивают меня в пропасть. Я лечу какие-то триста метров, и в последний момент включаю тягу. Если бы рюкзак подвёл, мне была бы крышка. V-скелет не защитит от такого падения – его не для этого создавали. Другое дело энстат, не говоря уже о бронированных ТБЭС-ах, но разница снаряжения неслучайна – это один из пунктов нашего плана. Разные экзоскелеты – это разные тактики борьбы и разные возможности побега. Саранча не сможет так просто окружить нас и выбить всех до одного, по крайней мере, не за один раз.