Бентли Литтл - Невидимки

Я кивнул.

— После той истории мы получили более широкую автономию, но лишь потому, что мы им подчинились. Мы прекрасно понимали, что мы — расходный материал. Корпорация могла уничтожить нас всех до единого, и никто бы не заметил. — Он помотал головой. — Времена менялись, и мы менялись вместе с ними. Мы отказались от «Солёных сёрферов» и согласились на «Доритос», — Мэр пожал плечами. — Поэтому мы здесь.

Какое-то время мы гуляли в тишине. Вскоре мы пришли к магазину печенья миссис Филдс, втиснутому между «Обыкновенными красками» и «Обыкновенной обувью». Ральф остановился.

— О, обязательно попробуйте печенье. Лучшее в мире.

Мы остановились у витрины и принялись разглядывать бесконечные ряды еды. Я почувствовал запах свежей выпечки, аромат сахара и шоколада.

Пекарня ещё не открылась, но Ральф постучал в окошко, и вскоре к нам вышла пожилая женщина, одетая в красно-белую униформу.

— Да?

— У нас тут новенькие, Гленда. Полагаю, ты поделишься с ними печеньем?

Женщина посмотрела на нас, приветливо улыбнулась, затем посмотрела на мэра и сказала:

— Конечно. Только с ними. Тебе придётся ждать открытия.

— О, Гленда…

— Не «окай» мне. Ты хочешь угостить их печеньем лишь потому, что сам хочешь урвать одно.

— Ничего не могу с собой поделать. Я же их обожаю.

— Ай, бери уже и умолкни.

Она протянула Ральфу большую печеньку, затем выдала по одной и нам.

Я откусил кусочек. Мне очень хотелось, чтобы оно мне не понравилось, ведь я не обычный, не такой как все, как Ральф, у меня другие вкусы. Но печенье мне понравилось. Оно оказалось очень вкусным, смесь шоколада и арахисового масла полностью соответствовала моим предпочтениям. Печенье было таким вкусным, что казалось, будто его приготовили специально для меня.

Меня это напугало.

Особенно, если учесть, что остальные жители города чувствовали то же самое.

Мы стояли и ели, обмениваясь бессмысленными фразами о вкусе печенья, а я погрузился в раздумья. Я думал, Томпсон был настоящим городом, а не полигоном для корпораций, часть меня захотела вернуться в Дезерт Палмс. Другая часть рвалась в старую квартиру в Бреа.

Но третья часть меня пожелала остаться здесь.

Мы продолжили прогулку, вернувшись к мэрии в районе обеда. Там уже находились другие люди — секретари, клерки. Ральф схватил наши бумаги и отправился с ними на второй этаж. Он передал их женщине, стоявшей за стойкой с надписью «Департамент размещения».

— Дениз поможет вам найти себе жильё, — сказал мэр. — Она попросит кого-нибудь приютить вас у себя, пока не будет найдено подходящий дом. Полагаю, мебель вам тоже понадобится?

Мы кивнули.

— Не вопрос. — Он обратился ко мне. — Пройдёмте со мной, пожалуйста. Помогу вам разместиться.

Я кивнул.

— Хорошо, — и повернулся к остальным — Увидимся, ребят.

— До скорого, — отозвался Джеймс.

— Пока, — улыбнулась мне Мэри. — Уверена, нам всем тут очень понравится. — Её ладонь нашла руку Джима и крепко её сжала.

— Надеюсь, — ответил я, кивнул на прощание Дону и вместе с Ральфом отправился вниз.

В фойе мэр остановился и посмотрел на меня.

— Вы мне нравитесь, — сказал он. — Я вам верю. В вас я уверен. Поэтому я хочу, чтобы вы подробнее рассказали об этом Фелипе.

— А что с ним?

— Мне всё утро что-то не даёт покоя. А понять, что именно не могу. В смысле, он вроде как ваш лидер, замечательный парень, скоро приедет, а вы ведет себя так, будто его вообще не существует. У вас с ним какой-то конфликт?

— Ага, — признался я.

— С ним… что-то не так? Что мне следует о нём знать, прежде чем он появится здесь?

Я смутился.

— Не понимаю, о чём вы.

— Как мне с ним общаться? Некоторые Невидимки, скажем так… беспокойны. С ними что-то произошло. Какое-то замыкание в голове. Я такое уже видел. У нас как-то завёлся настоящий пироманьяк. С виду нормальный парень, но постоянно поджигал дома, так как считал, что в них живут гигантские пауки. Другой парень считал, что с ним вышли на связь инопланетяне, которые убедили его, что он должен восстановить их расу, совокупляясь с собаками. Его поймали, когда он драл ирландского сеттера. Таких людей немного, но они всегда создают множество проблем.

Я постарался, чтобы мой голос звучал спокойно и уклончиво поинтересовался:

— А с чего вы решили, что Фелипе именно такой?

— Не знаю. Вы как-то смотрели друг на друга, когда говорили о нём. Такие люди практически всегда обладают очень яркой харизмой. Они — лидеры. Один был известным школьным учителем. Другой же вообще являлся моим предшественником?

— Это который?

— Пришелец-собакоёб.

— Фелипе не такой, — сказал я.

Какое-то время он смотрел на меня, изучал моё лицо, затем кивнул и хлопнул меня по спине.

— Ладно. Идём, поселим вас где-нибудь.

Я проследовал за Ральфом на улицу. Почему я не рассказал ему о Фелипе? О том, что он убил двух девочек. О его «толчках», переменах настроения, чутье. Из-за того ли это, что я хотел сохранить ему верность, невзирая на собственную совесть? Или потому что…

Потому что где-то в глубине души я считал, что он прав и, не убей он тех девочек, с нами могло произойти что-то страшное?

Нет. Это бред.

Но ведь «толчки» Фелипе были настоящими?

Ральф шёл по парковке к белой служебной машине.

— Если понадобится, у нас тут полно работы, — говорил он. — Рецессия над нами не властна.

Я кивнул, притворившись, что слушаю.

Мы сели в машину и Ральф принялся описывать дом, в котором я буду жить. Когда мы выехали на увешанную плакатами дорогу, он оборвал себя на полуслове.

— А это зачем? — поинтересовался я.

— Подготовка к параду в честь Дня Энди Уорхола. Он пройдёт в эти выходные.

Я заметил, что плакаты и растяжки висели повсюду: на столбах, на стенах, ими были обклеены витрины и телефонные будки. И на всех были изображены знаменитости и рисунки Уорхола, изображавшие Мэрилин Монро, Джейн Фонду, Джеймса Дина и Элизабет Тейлор.

— День Энди Уорхола? — переспросил я.

— Один из наших самых главных праздников.

— Главных?

— 15 минут славы, — пояснил Ральф. — Быть замеченным на 15 минут. Именно этого мы все и хотим. Только об этом и просим.

Я хотел отпустить какой-нибудь саркастический комментарий, но не стал. Зачем мне это? Почему я отказываю этим людям в праве быть заметными, людям, на которых никто и никогда не обращал внимания? У нас были свои 15 минут славы. Несмотря на то, что про Ужас Простых Людей никто так и не узнал, наши дела не остались незамеченными. В качестве доказательства у нас была масса газетных статей и записанных репортажей. Я вспомнил собственную ярость, собственное отчаяние, которым был переполнен до встречи с Фелипе и я не мог винить этих людей за то, что они хотели того же, чего когда-то хотел и я, чего хотели все мы.