Яцек Дукай - Идеальное несовершенство [litres]

– Именно этим, – сказалу Словинский, – именно этим занимается мета-физика.

– То есть чем?

– Мы вслепую копаемся в сокровищах.

Красный рубин. Он поднял его к солнцу, взглянул. Кровь залила глаза. Такой маленький – и все же видно: прямоугольные фасетки, форма параллелограмма. Адам сунул камешек в карман.

– Вопрос, который мы себе задаем, – продолжалу Словинский, – звучит так: что, собственно, представляют собой мета-физические постоянные? Из каких законов возникает это ограничение временной переменной, столь несчастливо окрещенное моей фамилией? А из каких – Запрет Тевье? Создает ли мета-физическая инженерия новые инклюзии или только использует существовавшие всегда?

Замойский вопросительно тряхнул раковиной, сокровища просыпались на песок.

Манифестация Словинского покачала головой.

– Нет-нет. Это, – указала на раковину, – просто первая, примитивнейшая ассоциация. Ведь нет никакой «большей» вселенной, которая заключала бы в себе нашу и все остальные инклюзии. Нет никакой суперсоты, n -мерного пространства, где n равняется числу выбираемых параметров физики, а каждая точка означает одну конкретную инклюзию. Это всего лишь абстрактная симуляция: График Тевье. Вы, стахсы, даже не сумеете узреть ее своими трехмерными чувствами. Один из парадоксов Прогресса: работа с истинной мета-физикой возможна только на Плато, но невозможно создать инклюзию, принадлежащую Плато, без знания мета-физики.

– Хм, кажется, я сумею представить График Тевье. Наша вселенная это точка с координатами, отвечающими ее физическим постоянным. Верно?

– У тебя в сознании есть дефиниция Графика Тевье, а не сам График. Сродни тому как ты понимаешь, что такое, например, семимерный «куб», но ты его не видишь, не можешь создать в голове образ. А ведь и сам График Тевье – всего лишь логическая конструкция, модель. И в рамках этой модели мы проясняем более глубинные законы. Делаем выводы из неполных данных. Мы знаем, например, что определенный отрезок этого воображаемого n -пространства – можно даже сказать: монолитный блок – состоит исключительно из Плато: принадлежащих отдельным Цивилизациям и Деформантам, современным и былым. О монолитности этого блока мы можем догадаться исключительно исходя из немалого труда, с которым нынче происходит установление любого нового Плато. Даже несколько несовершенного с точки зрения скорости процессирования или стоимости Транса.

– Минутку, а существует ли какое-то конечное число —

– Ах, прошу прощения, стахс. Запрет Тевье: для данной комбинации мета-физических переменных можно отрезать лишь одну инклюзию.

Замойский потер затылок.

– Хм, но если уж можно открафтировать всякие там Мешки, и Эн-Порты, Порты в Портах – а я готов поспорить, что сходным образом дело обстоит и с инклюзиями, верно? – то открывая инклюзию в инклюзии в инклюзии мы можем в каждой Точке Тевье угнездиться на любую глубину.

– Браво! Собственно, ты сейчас, стахс, открыл Доказательство Прута, одно из двух исключений из Запрета: для данной комбинации мета-физических переменных можно отрезать лишь одну инклюзию первой степени.

– И каково же второе исключение?

– Ох, оно касается усыпленной физики, сейчас мы не станем об этом говорить, стахс. Это теория – поскольку практика, мета-физическая инженерия, показывает, что здесь осталось немного места, все лучшие координаты уже использованы. Блок обладает структурой кристалла. Ах, верно! – женщина засмеялась, плеснула ладонями.

– Говоря о «блоке», – шепнула она конфиденциально, – я имею в виду какую-то сущность вроде галактики, нервной клетки, бриллианта или хотя бы аттрактора – или же просто создаю удобное название для случайной совокупности данных? Это пальма, – она указала на пальму, – ее ствол, листья, плоды; я показываю части, соединяю их и говорю: «пальма». Пальма существует. Теперь, – она отчеркнула большим пальцем левой ноги квадрат на песке, – я говорю, что этот кусок пляжа – это аракуотч. И в чем бы, например, должна была состоять его аракуотчесть? Существовал ли он как аракуотч до того, как я его назвалу? Существовал ли он вообще иначе, чем просто кусок пляжа?

Она еще сильнее наклонилась к Замойскому, белые волосы упали ей на глаза.

– Существует ли Блок, господин Замойский? Как вы полагаете?

Значит, это тест. Значит, это допрос. Следующуё в очереди на дренаж моей памяти.

Он опустил взгляд на квадрат на песке.

– Стоки, – пробормотал Адам. – Те таинственные сбои Полей Плато, случайные деформации данных.

Он пытался вспомнить, что Анжелика говорила ему о Стоках. Подозрения Джудаса… сплетни… что во время покушений в Фарстоне…

Словинский снова хлопнулу в ладоши.

– А ты хорош, – прошепталу ону, выпрямляясь в реакции невольного удивления.

Он не дал себя обмануть: это фоэбэ.

– Первоклассная интуиция, – ону кивнулу и понимающе улыбнулусь. – Необычайно удачная имплементация; уважай эту пустышку, стахс.

– Я и намереваюсь.

Словинский со вздохом поднялу свою манфестацию, вошлу ей в водные куртины, развернула ее на пятке. Стряхнула капли с волос и лица, теперь, на контрасте, еще более темного.

– Я создалу много Плато для чисто исследовательских целей, – говорилу ону сквозь шум воды, не глядя на Адама, что крутил в пальцах раковину, все еще тяжелую от драгоценностей. – Я регистрирую Стоки и анализирую корреляции.

– И что, они есть?

– Сейчас да, – еще несколько пируэтов, после чего манифестация вернулась в беседку, оперлась о ее стену. Серебряные капли искусственной росы густо инкрустировали темную кожу. – С тобой, стахс Замойский.

Он выдержал ее взгляд.

– То есть, типа я их как-то вызываю? – Адам фыркнул. – Стоки. Вот так прямо через Блок. Хм?

Она махнула рукой, впервые явно раздраженная.

– Корреляция – термин слишком широкий, он ничего не говорит о причине и результате. И все же совпадения несомненны.

– Ах, именно поэтому ты понялу, фоэбэ, что я вернулся на Плато. Изменение в узорах Стоков указало на мое появление на Полях «Гнозис».

– Да.

– И право на переиндексирование меня —

– Именно, – согласилась она. – Оно позволило бы мне уточнить формулу и проверить определенные гипотезы. Я бы рандомизировалу пробои – а Стоки или отреагировали бы или нет. Ты субъективно ничего бы не заметил, стахс, вспомогательный индекс актуализировал бы адреса напрямую, гарантирую полное обслуживание.

Рандомизировалу бы, как же! Это не просто позволило бы тебе уточнить формулу – это позволило бы тебе управлять Стоками, муё дорогуё фоэбэ Словинский.

– Сказать честно, – произнес он вслух, – я не представляю себе, что общего могут иметь со мной Стоки. Впрочем, обычно такое о себе я узнаю последним… Предположим, что это правда. Но еще сильнее провоцировать ситуацию… для меня это выглядит как глупый риск, как размахивать красной тряпкой перед быком.