Меган ДеВос - Анархия [litres]

– На башню – вот куда, – сухо ответил он.

Должна признаться, меня слегка взбудоражил его ответ. Своей неприступностью Блэкуинг был обязан башне. При высоте в семь или восемь этажей она обеспечивала наблюдателям круговой обзор лагеря и окрестностей. В радиусе нескольких миль всякий, кто приближался к лагерю, был виден как на ладони. Пока прежний мир не канул, башня служила иной цели. С нее, я так думаю, любовались окрестными видами. Сейчас она являлась главным оборонительным сооружением Блэкуинга. Караульные замечали налетчиков еще на дальних подступах к лагерю.

Я встала, проверяя раненую ногу. Действие лекарства, введенного Докком, окончилось. Я поморщилась от боли. Хейден это заметил, мельком оглянувшись на меня.

– Надеюсь, твоя лапа выдержит подъем, – сказал он, направляясь к двери. – Идем.

Я двинулась следом. Его язвительная фраза подстегнула меня, и я решила не отставать. Лагерные дорожки почти опустели. Башня возвышалась над затихшим лагерем. Мы подошли к ней. Ее верхушка сливалась с темнотой. Наверх вели крутые металлические ступени. Я с некоторой опаской смотрела на них. Хейден велел мне подниматься первой.

Первые этажи я одолела вполне сносно. Подъем даже поубавил тупую боль в мышцах. Это меня обрадовало: рана хоть и оказалась серьезной, но ногу не повредила. К счастью, досталось в основном мягким тканям бедра. Пуля прошла в стороне от артерий и нервных узлов. Я сочла это добрым знаком.

После пятого этажа в ноге вновь запульсировала боль, но я не сбавляла ходу. Решила добраться до верха без передышек, не давая Хейдену ни малейшего повода считать меня слабачкой. К седьмому этажу боль стала нестерпимой, и от попыток ее унять у меня пылали легкие, однако я продолжала подъем. На верхней площадке горела свечка – знак окончания подъема.

– Привет, – негромко произнес Хейден, возвещая о нашем появлении.

Тяжело дыша, я достигла последней ступеньки. У меня раздувались ноздри. Меж тем этот чертов Хейден даже не запыхался. Опустив руки по швам, я оглядела площадку и тех, кто там находился. Одним был Кит, вторым, надо думать, Барроу – мужчина лет пятидесяти с небольшим. Его волосы серебрила проседь. Чем-то он напоминал Селта, однако взгляд его не отличался приветливостью. Скользнув глазами по мне, он повернулся к Хейдену.

– Три часа ночи, – сказал он, указывая в темноту.

Налетчиков выдавали мигающие огоньки. Незваные гости находились еще довольно далеко, и определить их число не представлялось возможным. Но явно не горстка. Я покрутила головой. Куда ни глянь – сплошная темнота. А днем отсюда открывался потрясающий вид. Мне такого счастья не выпадало.

– Вы уверены, что это налетчики? – спросил обоих Хейден.

– На все сто, – отозвался Кит. – Кто еще попрется сюда такой оравой?

Только сейчас я заметила на площадке целый арсенал винтовок. Все они были направлены в разные стороны и позволяли незамедлительно открывать огонь. На плече Кита и Барроу тоже висело по винтовке.

Хейден молча разглядывал медленно приближающийся отряд.

– Стреляем на поражение, – тихо распорядился он.

Кит кивнул и мигом пристроился возле ближайшей винтовки, глядя в телескопический прицел. Барроу и Хейден сделали то же самое. Я ошеломленно попятилась назад. Эти трое готовились уничтожить отряд, превосходивший их в несколько раз.

– Я насчитал двенадцать, – не отрываясь от прицела, сообщил Хейден.

– И я, – подтвердил Барроу.

Понаблюдав еще немного, Хейден заговорил снова:

– Начинаем действовать. Шлепнем первых и посмотрим, полезут ли остальные дальше.

Кит и Барроу промолчали, но они слышали его слова. Оба выстрелили, изменили положение и дали новый залп. Итого четыре выстрела. Хейден не стрелял.

– Четверо готовы, – констатировал Хейден, вглядываясь в темноту. – Остальные продолжают идти.

– Что ж, угостим их еще, – пробормотал Кит, щурясь в прицел.

Через мгновение он выстрелил. За ним и Барроу. Они выбирали цели и стреляли, пока не перебили всех.

– Ну вот. Спокойствие восстановлено, – сказал Хейден.

Он выпрямился во весь рост. Лицо хмурое, даже очень. Увидев меня рядом, он удивился, словно успел забыть о моем присутствии. Я вдруг почувствовала себя такой же налетчицей.

– Спокойного вам дежурства, – пожелал караульным Хейден, поворачиваясь ко мне.

Он взял меня за плечо, подталкивая к лестнице.

– Хейден! – окликнул его Барроу.

Хейден остановился, поворачиваясь к соратнику.

– Эта девица – она из Грейстоуна? – спросил Барроу, кивая на меня.

– Да, – настороженно отозвался Хейден.

Странная особенность: в Блэкуинге обо мне говорили так, словно меня рядом не было.

– Она многое видела. Согласен? – продолжал Барроу, внимательно глядя на Хейдена.

Хейден догадался, куда тот клонит, но молчал, сердитым взглядом подзадоривая Барроу выложить все.

– Хейден, мы тут поговорили… – включился Кит.

Мне очень не понравились его слова. Хейден продолжал молчать.

– Мы решили… Она многое видела. Ее нельзя отпускать обратно.

– Яснее можно? – потребовал Хейден.

– Дружище, ты и сам знаешь, что мы правы. Она успела многое увидеть в лагере. Устройство, наши действия. Нельзя отпускать ее в Грейстоун. Там она все разболтает про наш лагерь. Либо она остается здесь в качестве пленницы, либо ты ее убиваешь. Решение за тобой.

Кит говорил до противного серьезным тоном. У меня сложилось четкое ощущение: если бы мою судьбу решал он, то сбросил бы меня с башни, и делу конец. Кит только что застрелил шестерых и глазом не моргнул. Убить еще и меня? Чего проще!

Затаив дыхание, я ждала ответа Хейдена. Не знаю, чего я боялась больше: смерти или вечного плена в Блэкуинге. В тот момент мне было не до раздумий.

– Кит, ты ставишь мне ультиматум? Мне? – с едва скрываемой злостью спросил Хейден, делая упор на последнее слово.

Я заметила выразительно стиснутые кулаки. Чувствовалось, он не любил, когда оспаривали его распоряжения.

– Не только я, дружище. Дакс. Барроу. Все наши. Тебе нельзя было тащить ее в наш лагерь. Теперь каждый из нас под ударом, – решительно заявил Кит.

– За нею никто не придет, – столь же решительно возразил Хейден. – Они не представляют для нас опасности.

– Насчет других не знаю, а она опасна, – сказал Барроу. – Она из Грейстоуна. Участвовала в вылазке. Можешь спорить на собственную задницу: эта девица – штучка непростая.

Как ни странно, его слова прозвучали для меня комплиментом, хотя все это могло обернуться не в мою пользу. Я была более чем способна постоять за себя и не струхнуть в поединке с любым из них. Пусть они – мужчины и сильнее, зато я проворнее. В этом я тоже могла побиться об заклад.