Альетт Бодар - Молитвы из горнов и печей. Тень над домом Ягуара

Но Тесипьяни ничего такого не говорит. Вместо этого она вещает о грядущих мрачных временах, необходимости быть сильными и терпеть невзгоды.

Она не говорит о гражданской войне вслух, но все и так понимают.

Хочитли и Оналли стоят позади, потому что Оналли опоздала, а Хочитли ждала её. Они смогли найти место только среди новичков, желторотых мальчишек и девчонок, которые смущенно переминаются в хлопковых униформах и меховых накидках, всё ещё слишком юные, чтобы воспринимать свои детские локоны как обузу, всё ещё настолько юные и невинные, что больно думать о их судьбе в наступающие времена.

После церемонии все расходятся по отрядам или в столовые. Наставница новичков устроила во дворе шуточную баталию, и Оналли наблюдает с таким же восхищением, какое у неё вызвала бы официальная игра в мяч.

Хочитли следит за Тесипьяни. Закончив с рукопожатиями, командор отпускает телохранителей и направляется прямиком к девушкам. Она ловит взгляд Хочитли и почти умоляюще смотрит ей в глаза.

− Оналли, − настойчиво зовет Хочитли.

Та глядит лишь мельком.

− Знаю. Рано или поздно это должно было случиться.

Тесипьяни подходит к ним, приветствует обеих коротким кивком. Она по-прежнему при всех регалиях командора: накидка из шкуры ягуара, штаны из изумрудно-зелёных перьев кетцаля, шлем в виде головы ягуара − лицо выглядывает из челюстей животного, словно её проглотили заживо.

− Прогуляемся? − Она не спрашивает, больше не спрашивает, ибо говорит голосом Чёрного, и даже малейшее предложение звучит как приказ.

Вначале они молча идут по двору, где воины спорят над досками для игры в патолли, где новички подбивают друг друга перепрыгнуть фонтан: знакомый, привычный гомон Дома.

− Не ожидала тебя так скоро, Оналли, хотя рада, что ты вернулась, − говорит Тесипьяни. Слова тёплые, а голос − нет. − Полагаю, всё прошло хорошо?

Оналли неуверенно разводит руками.

− Я достала документы. «Уилльямсбург Тек» разрабатывали новый тип компьютера, более сложный. Где-то в шаге от разумного.

Хочитли может только гадать, какой интеллект разовьют компьютеры, когда наконец преодолеют разрыв между автоматизированными задачами и настоящим разумом. Все эти исследования проводятся на военных базах за северной границей, где не спускают глаз с южного соседа.

Они будут как мы, думает она. Будут хвататься за эквиваленты дубинок и ножей, заявляя, что это просто самозащита, и, не успеешь глазом моргнуть, как воткнут оружие в чью-то грудь.

Совсем как мы.

− Значит, технологии американцев продвинулись, − мрачно говорит Тесипьяни.

В конце концов задача Дома в том и состоит, чтобы следить за научными разработками в других странах Пятого Мира и не давать им сравняться с Великой Мексикой в электронике. При этом в ход идёт всё: воровство, подкуп, убийства.

Оналли нетерпеливо качает головой.

− Об этом не стоит беспокоиться.

− Возможно, стоит. − В голосе Тесипьяни проскальзывает раздражение. − Война не навсегда, и мы должны смотреть в будущее.

− Война, да, − отвечает Оналли. − Ты произнесла интересную речь.

Улыбка Тесипьяни не затрагивает глаз.

− Подходящую. Иногда не мешает напомнить, что происходит во внешнем мире.

− Я видела, что там. Там скверно.

− Скверно? − переспрашивает Хочитли.

Оналли отводит глаза.

− Я видела его при дворе, Хочитли. Почитаемого Оратора Истли. Он... − она стискивает руки. − ...бешеный пёс. Безумие сквозит в его взгляде и манере держаться. Скоро власть ударит ему в голову. Это уже началось. Война...

Качая головой, Тесипьяни отрезает, словно обсидиановым клинком:

− Не смей так говорить. Мы воины Ягуара. Мы служим Мексиканской империи и Почитаемому Оратору. Наша задача заключается в этом и только в этом. Всегда.

− Но... − начинает Хочитли.

− Наша задача заключается в этом и только в этом, − повторяет Тесипьяни.

Нет, это неправда. Они воины Ягуара, они умеют судить по словам и жестам, потому что на задании это вопрос жизни и смерти. Они знают...

− Ты с ума сошла, − говорит Оналли. − Когда была жива командор Малиналли, все Дома, все воины, в том числе мы, выступали против Истли. Как ты думаешь, что с нами сделает Почитаемый Оратор, когда упрочит власть?

− Я твой командор. − Тесипьяни немного повышает голос. − Это ты тоже должна помнить, лейтенант Ягуара. Я говорю за весь Дом.

− Я запомню, − негромко, с угрозой отвечает Оналли.

Теперь Хочитли знает, что их пути разошлись именно тогда, а не когда Тесипьяни возглавила отряд или стала командором, не когда она начала посылать на задания старых друзей, а именно здесь и сейчас, в этот момент чистой трусости.

− Хорошо, − произносит Тесипьяни. Она как будто бы не замечает настроения собеседницы, взглядов, которыми обмениваются Оналли с Хочитли. Она вообще никогда не обращала внимания на мелочи. − Оналли, позже зайди ко мне в кабинет. Для тебя есть новое задание.

И это опять трусость: Тесипьяни пытается избавиться от того, что не может контролировать. Хочитли смотрит на Оналли, а потом опять на командора, которая так и не сдвинулась с места, и в её душе начинает зарождаться неповиновение.

Оналли спрыгнула на землю и сразу прижалась к стене − выработанный рефлекс. Камера наблюдения поблизости могла уловить лишь размытое пятно: облегающий костюм Оналли изготовлен из неотражающих материалов, которые нельзя засечь в инфракрасном диапазоне, и она приняла нанопрепараты, чтобы понизить температуру кожи. Позже она за это поплатится, но ей уже всё равно.

Было очень тихо, даже слишком. Где же охрана, железные тиски, в которых Тесипьяни держит Дом? Оналли было страшно − обширное пустое пространство перед входом, беспокойство в глазах капитана Ягуаров, когда она ещё на магнитоплане пыталась что-нибудь выведать; все жуткие истории, которые она слышала по пути в Теочтитлан.

И тем не менее...

В затылке кольнуло. Это западня. Они узнали, что она идет. Её ждут.

Но она зашла слишком далеко, чтобы сдаться. Да и взбираться по стене было адски трудно.

Она достала метательный нож и осторожно двинулась в глубь Дома. По-прежнему ничего: голодное молчание звёзд, тёплое дыхание Праматери Земли под ногами, непостижимое присутствие Шолотля, бога Смерти, идущего за ней по пятам...

У входа во двор, под смутными очертаниями колонн, промелькнула тень. Оналли крепче сжала рукоятку ножа. Оставаться неподвижной смерти подобно. Нужно двигаться быстро, чтобы заставить стражей молчать прежде, чем они поднимут тревогу.

Она со скоростью гремучей змеи рванулась к ждущей тени, намереваясь всадить нож в грудь, но тень с поразительной быстротой парировала удар. Оналли различала только пятно среди темноты, крупный силуэт, который словно бы двигался синхронно с ней. Тень не кричала, в полном упоении сражением, танцем, который воздавал богам должное, который хранил на небе Тонатиу-Солнце и насыщал Праматерь-Землю, которому оба учились всю жизнь.