Марина Эльденберт - Бабочка

— Думаешь, ты вся такая хорошая, а? — не унимается она, когда бежит за мной на каблуках. Как только успевает — непонятно. — Нельзя в нашем мире остаться чистенькой, нельзя ходить по дерьму в белых туфельках. Понимаешь, о чем я?

Она хватает меня за руку и резко дергает на себя.

— Когда твоя сестра сдохнет непонятно где, это будет на твоей совести!

Пощечина, которая приходится ей аккурат по левой щеке, заставляет Летту разжать пальцы и отшатнуться. Я же бегу к лестнице, бегу, прижимая к груди сумку, не останавливаясь и не оглядываясь. Слетаю вниз и мчусь прямо поперек улицы, не обращая внимание на сигнальные гудки низко летящих эйрлатов. Перед глазами темнеет от нехватки воздуха, в боку начинает колоть, но останавливаюсь я, только упершись взглядом в распахнутые над центральным входом крылья. До открытия еще несколько часов, но они уже рассыпают вокруг себя золотисто-синее неоновое сияние.

Передо мной снова «Бабочка».

НЕ ЗНАЮ, СКОЛЬКО я так стояла, глядя на центральный вход, пока меня не задел плечом проходящий мимо парень. Это привело меня в чувство, вернув в реальность и позволив в полной мере осознать, что я только что отказалась от возможности спасти Лэйс. Пусть это был всего лишь эфемерный шанс, но…

Стеклянные двери центрального входа распахнулись, и в «Бабочку» проскользнула девушка. Наверное, я бы не придала этому внимания, если бы следом за ней не впорхнула вторая. Я вскинула руку с напульсником: до открытия еще прилично. Или перед выходными клуб открывается раньше? Нет, Лэйс ни о чем таком не рассказывала и всегда уходила в одно и то же время.

Двери разошлись снова, пропуская еще одну девчонку. Она, как и остальные, была на шпильках и с укладкой, но без сопровождающего, и я, перехватив сумку поудобнее, направилась к клубу. Никаких афиш об особом событии или гастролях, время открытия указано все то же. Мимо меня шмыгнула еще одна, окинув пристальным взглядом, после чего вздернула нос и фыркнула. Я же, подумав, шагнула вслед за ней за стеклянные двери. Девчонка как раз прикладывала тапет к сканеру, считывающему документы, после чего на руку ей надели браслет, и она скользнула через турникет в холл, где уже собралось, наверное, девушек сто. Все модельной внешности, с обалденными прическами и макияжем, у некоторых приглушенный неон просвечивал одежду, у некоторых путался в волосах, сбегая по сверкающим нитям одежды.

— Нисса! Вы на кастинг? — хмуро спросил охранник.

В отличие от служебного входа, стоек здесь не было, плечистые парни просто стояли у сканирующих турникетов, заложив руки за спину.

— Да, — сказала я раньше, чем успела понять, что делаю.

Кастинг. Кастинг на кого? Да без разницы! Я попаду в клуб!

— Документы, — напомнил он, кивнув на сканер, и я поспешно вытащила тапет.

— Да, конечно.

Вытащила его из сумки, чудом не выронив, активировала личный режим и приложила к сканеру. Охранник окинул меня внимательным взглядом, после чего нацепил браслет и кивнул:

— Проходите.

И я прошла. Вцепившись в ремешок сумки, под просвечивающей до последнего атома рамой, чувствуя, как все внутри сжимается от неожиданной радости. Я. Прошла. Я в «Бабочке»! Вот только к кому мне сейчас идти и с кем говорить?

Собравшиеся в холле девчонки держались поодиночке, окидывая друг друга оценивающими взглядами и тут же утыкаясь в тапеты или просто рассматривая холл. Признаюсь честно, тут было на что посмотреть: зал был роскошный, закованный в мрамор и стекло, справа и слева огромные афиши. На одной была изображена ослепительная темноволосая женщина в струящемся серебристо-голубом платье, сжимавшая изящными пальцами стойку микрофона, на другой — мужчина, из раскрытых ладоней которого разлетались бабочки. В центре холла шумел фонтан; обхватив себя руками, в нем застыла хрустальная, словно ледяная, статуя, за спиной которой раскрывались голографические крылья. Попадая в них, брызги искрились золотом, и тогда ярко-синяя голограмма вспыхивала, как под лучами солнца.

Оторвавшись от созерцания красоты, я взглянула на расходящиеся лучами коридоры и стрелы лестниц: повсюду стояла охрана. Только я подумала о том, как мне пройти дальше, как в холл вышла женщина. Молодая, в строгом деловом костюме, с собранными наверх волосами.

— Девушки, прошу внимания. — Ее усиленный динамиками портативного микрофона голос разнесся над холлом. — Меня зовут Риста Альер, я секретарь Дженны Карринг, управляющей клуба. Кастинг она будет проводить лично, у каждой из вас есть две минуты, чтобы рассказать о себе и объяснить, почему именно вы достойны работать в «Бабочке», и еще минута, чтобы ответить на вопросы, если таковые возникнут. Вызывать вас будут в порядке очереди — в том, в котором вы прошли через турникет. Сейчас я забираю с собой десять человек, остальные ждут здесь. За следующей группой я тоже приду. Всем удачи!

Она что-то нажала на своем напульснике, и браслеты у десятерых девушек засветились. Риста направилась в центральный коридор, приглашенные последовали за ней.

— С ума сойти, — фыркнула одна из стоявших рядом девушек. — Ощущение, что я пришла не официанткой устраиваться, а как минимум в кино сниматься…

— Ну, мало ли что, может, они тут видео записывают, — заметила вторая.

— Ага, для особых клиентов.

— За особую доплату.

Слова Вартаса о ВИП-зоне и ВИП-услугах тут же всплыли в памяти, но раньше, чем я успела ими проникнуться, браслеты обеих девушек вспыхнули красным.

— Соискательницы под номерами сорок два и шестьдесят восемь, просим вас пройти на выход. Вы нам не подходите.

Электронный голос разнесся над холлом, и все взгляды устремились на резко побледневших девушек.

— Повторяю, соискательницы под номерами сорок два и шестьдесят восемь, просим вас пройти через турникет в течение двух минут и покинуть клуб. В противном случае вас выведет охрана.

Обменявшись совершенно дикими взглядами, девушки метнулись к турникетам, кто-то сдавленно охнул.

— А браслетики-то с прослушкой, — усмехнулась одна из девчонок, такая миниатюрная, что только каблуки ее рост и спасали.

Впрочем, этот голос был последним, что нарушило тишину холла: в ближайшие десять минут в нее врывался разве что шум воды фонтана. После того, что случилось с двумя девушками, эти десять минут больше вообще никто не разговаривал, все растеклись по холлу: кто-то устроился на диванчиках, кто-то у стеночек, видимо, стремясь с последними слиться.

Я же думала о том, что мне делать дальше. Девчонок выставили с кастинга за фривольности о клубе, а что сделают со мной, если я войду и скажу, что я — сестра пропавшей Лэйсандры Мэйс и что я хочу узнать о том, что с ней случилось. Да, главное не забыть спросить, с кем я могу поговорить об этом, чтобы из клуба меня выкинули наверняка. Буду лететь, как рыбка-прыгун над водой, сверкая хвостиком. То есть кроссовками.