Нил Шустерман - Жнец [litres]

– Что происходит? – спросил Роуэн. – Я не могу тренироваться, пока здесь ходят эти люди. Попросите их покинуть газон.

Жнец Рэнд рассмеялась.

– Ты очаровательно туп, – сказала она.

– Будет забавно, – отозвался жнец Хомский. Сложив руки на груди, он готовился получать удовольствие.

Наконец Роуэн понял. Люди на лужайке не бродили, а стояли на равном друг от друга расстоянии. И они ждали, ждали его, Роуэна. Живые люди, не чучела. А значит, сегодняшняя тренировка будет реальной «жатвой». И его мастерство найдет применение.

– Нет, – сказал Роуэн, – я не могу этого сделать.

– Можешь, – спокойно сказал Годдард.

– Но ведь я еще не избран. Я не жнец.

– А «жатвы» и не будет, – сказал жнец Вольта, положив руку Роуэну на плечо. – Их всех ждут медицинские дроны. Как только ты с ними разделаешься, дроны доставят их в ближайший восстановительный центр, и через пару дней они будут как новенькие.

– Но…

Роуэн понял, что ему нечего сказать, а потому он произнес:

– Это неправильно!

– Послушай, – произнес, встав перед ним, Годдард. – Здесь, на лужайке, тринадцать человек. Все они явились сюда по собственной воле, и каждому хорошо заплачено за ту услугу, которую они оказывают. Все они знают, что им предстоит, они более чем довольны тем, что происходит. Того же я ожидаю и от тебя. Поэтому делай свою работу.

Роуэн извлек из ножен кинжалы и посмотрел на них. Сегодня эти лезвия должны взрезать не вату, а живую плоть.

– Сердце и сонная артерия, – сказал Годдард. – Действуй быстро, время ограничено.

Роуэн хотел отказаться, сказать, что не способен поднять руку на человека. Но хотя его сердце и говорило «нет», разум знал правду – он способен.

Именно так.

Ведь именно для этого Роуэн и тренировался. Все, что ему требовалось, – это отключить совесть. Он понимал, что может это сделать, и это его пугало.

– Положишь дюжину, – сказал жнец Годдард. – Последнего оставишь живым.

– Почему?

– Потому что я так сказал.

– Ну давай же! – проворчал стоящий рядом Хомский. – До темноты не управимся.

Вольта бросил на Хомского испепеляющий взгляд и заговорил сам, терпеливо объясняя Роуэну, что к чему.

– Это все равно, что прыгнуть в бассейн с холодной водой, – сказал он. – Предвкушение гораздо травматичнее, чем само действие. Просто прыгай, и все будет хорошо.

Роуэн мог уйти. Мог бросить кинжалы и отправиться в дом. Расписаться в том, что он слабак, и вообще отказаться от продолжения занятий. Но Вольта верил в него. Верил и Годдард, хотя и не собирался признавать это при всех. Разве он стал бы устраивать это испытание, если бы не верил в своего ученика?

Роуэн сделал глубокий вдох, крепко сжал в ладонях рукояти своих кинжалов и с гортанным боевым криком, который окончательно уничтожил все его сомнения, бросился вперед.

Перед ним стояли разные люди – и мужчины, и женщины. Объекты представляли разные возрастные и этнические группы и разные типы телосложения – тучные, мускулистые, тощие. С каждым ударом Роуэн издавал боевой клич. Он был хорошо натренирован. Лезвия входили в точно рассчитанные для удара места. Как только Роуэн начал, он понял, что остановиться не в состоянии. Тела падали одно за другим, а он все бил и бил своими кинжалами. Люди не защищались, не убегали в страхе – просто стояли и ждали своей очереди. Совсем как чучела. Роуэн был весь залит кровью. Она щипала его глаза, запах крови стоял в ноздрях. Наконец он добрался до последней жертвы. Это была девушка его возраста, и в глазах ее покорность обручилась с печалью. Роуэну захотелось положить предел этим чувствам, закончить то, что он начал, но он вынужден был подавить в себе жестокий инстинкт охотника и опустил кинжалы.

– Ну давай же, – прошептала девушка. – А то мне не заплатят.

Но Роуэн уронил кинжалы на траву. Двенадцать мертвых, одна живая. Он обернулся к жнецам, а они принялись ему аплодировать.

– Отличная работа, – сказал жнец Годдард, на лице его сияла довольная усмешка. – Очень хорошо!

Сверху спустились медицинские дроны. Они забрали поверженных и повезли их в ближайший восстановительный центр. А Роуэн вдруг почувствовал, что улыбается. Что-то в нем вырвалось на свободу. И если одна часть его существа желала упасть на колени и дать волю поднимающейся изнутри тошноте, то другой хотелось вытянуть шею и по-волчьи завыть на луну.

Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я научусь владеть двумя дюжинами видов холодного оружия, стану специалистом по оружию огнестрельному и буду знать по меньшей мере десять способов оборвать жизнь человека голыми руками, я бы рассмеялся и посоветовал говорящему это подремонтировать мозги. Удивительно, сколько всего может произойти в считанное количество месяцев.

Тренировки под началом жнеца Годдарда отличаются от того, чем я занимался у жнеца Фарадея. Они более интенсивны, главный упор делается на физическую подготовку, и я не могу отрицать, что с каждой тренировкой я совершенствую свои навыки. Если я есть оружие, то я должен оттачивать себя ежедневно.

Мой второй конклав должен состояться через несколько недель. Во время первого испытания мне просто задали элементарный вопрос. Теперь, как мне сказали, все будет по-другому. Никто даже не предполагает, с какой стороны подует ветер перемен. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что последствия для меня будут серьезными, если я не смогу удовлетворить его ожидания.

Но я уверен, что смогу.

Инженеру нравилось думать, что его работа в Лабораториях магнитного движения приносила пользу, хотя особого смысла в ней не было. Магнитные поезда уже давно работали настолько эффективно, насколько это вообще было возможно. Приспособления для частного транспорта нуждались лишь в незначительной настройке. «Новых и улучшенных» попросту не могло быть. Оставалось играть на другом , на новых стилях, и реклама делала все, чтобы убедить обывателя в том, что новый стиль – это единственное, за чем стоит гоняться, в то время как базовая технология оставалась неизменной.

Теоретически, конечно, могли существовать новые способы использования магнитных технологий – в противном случае зачем «Гипероблаку» заставлять их работать?

В их команде трудились проектные инженеры, которые больше знали о конечной цели их работы, но целостной картиной не владел никто. Хотя какие-то соображения были у всех. Люди давно верили, что комбинация солнечной энергии и магнитного импульса может обеспечить весьма эффективное передвижение в открытом космосе. Это правда, что космические проекты уже многие годы мало кого интересуют, но это не означает, что всегда будет именно так.