Ольга Денисова - Мертвая зыбь

А высота, с которой он грохнулся на лед, оказалась не маленькой… В самом деле, пьяницам везет… Конечно, скальные стены трещины не были отвесными, и тело притормаживало (синяки и ушибы с ног до головы это подтверждали), но все равно представлялось удивительным, как Олаф умудрился ничего не сломать, не свернуть шею и не проломить голову.

Тела цвергов не были ни тактильной, ни зрительной галлюцинацией. Они лежали под жесткой тканью защитного цвета, и такой ткани Олаф никогда в жизни не видел: тоньше, чем уроспоровая, но прочней. И не вощеная - пропитанная чем-то другим. Прорезиненная? Брезент - вот как называлась эта ткань. Наверное. Примерно так Олаф представлял себе допотопный брезент.

Он сбросил полотно с двух окоченевших тел. Нет, это, конечно, были не цверги. Хотя бы потому, что одежда у цвергов вряд ли напоминала военную форму. Только напоминала - жалкие больные карлики вряд ли могли быть военными. Ростом не выше десятилетнего мальчика (Олаф редко ошибался больше чем на два сантиметра) - один примерно сто пятьдесят пять, второй - сто шестьдесят. Они бы не достали Олафу и до плеча, а он ростом особенно не выделялся, в отличие от отца и младшего брата. Крупные черты лица, слишком широко расставленные глаза, большой рот, неправильная форма черепа, скошенный лоб… Ухудшение фенотипических характеристик в результате близкородственного скрещивания? Вырождение, иными словами. Такое встречалось, - в племенах варваров, которые несколько поколений подряд не покидали какого-нибудь острова… Но не до такой степени. Да этот объем легких просто не позволит дышать! Они должны были умереть младенцами с такими грудными клетками!

Оп, проводки в ушах… В белой пластиковой (!) оплетке. И одежда… какая странная одежда… Одинаковая совершенно на обоих, потому и подумалось, что форма. И расцветка камуфляжная. Удобная, сразу видно, теплая, непромокаемая. Но… странная. Ткань странная. Будто и не таллофитовая. И наколенники из незнакомого пористого материала. Олаф тронул наколенник - и внутри тонкая прочная и упругая пластина. Вряд ли металл.

Из какой пещеры они выбрались? Словно двести лет жили одним племенем на ресурсах какой-нибудь допотопной военной базы или склада. Бункера. Цверги, да. Почти цверги.

Ладно. Не раздевать же их тут, на льду…

Олаф поднял одно тело под мышки - легкое, гораздо легче десятилетнего мальчика. Наверное, не стоит волочить их вниз по крутому склону, лучше спустить на дно чаши по одному, а дальше тащить на жестком полотне. Он не сразу подумал, что за этими двумя «цвергами» могут прийти другие…

Белые проводки соединяли два непонятных каплевидных элемента с плоским пластиковым прямоугольником размером со спичечный коробок. И стоило помять прямоугольник в руках, как в элементах что-то зашуршало. Наушники? Олаф прижал один из них к уху - что он, интересно, надеялся услышать? Музыку? Новое человечество потеряло музыку и музыкальную культуру, и вряд ли те песни, что пели гипербореи, сколько-нибудь походили на симфонии. О музыке - той музыке! - Олаф только читал. И, пожалуй, не он один хотел бы услышать, как это звучало когда-то, до потопа…

Нет, наверное, это была не музыка. Не полифония - какофония с жестко заданным ритмом, не мелодия - декламация неритмичного текста под ритм. Олаф не мог разобрать почти ни слова, но предположил, что это допотопный английский. Известно ведь, что слова на допотопном английском (как и на французском) звучали совсем иначе, нежели писались. Конечно, их учили читать слова правильно, но никто ведь не слышал настоящей английской речи… О том, как произносились слова на латыни, люди тоже забыли - еще до потопа.

Надо было немедленно выключить эту штуковину - артефакт редкий, с ним должны разбираться специалисты. Никаких кнопок или выключателей Олаф не обнаружил, только нарисованные значки на пластике. Но, помяв прямоугольник в руках, добился своего - наушники шуршать перестали.

Второй обнаруженный артефакт (из рюкзака карлика) потряс его до глубины души. Тоже пластиковый прямоугольник, но гораздо большего размера. И стоило до него дотронуться, он осветился… Экран осветился. Да, было очень любопытно (и очень красиво, волшебно красиво), но Олаф понял, что перед ним компьютер. Настоящий, работающий компьютер! Он задохнулся от волнения, даже вспотел - выключить, выключить! Это такая находка… Этой находке нет цены! Гипербореям потребуется еще лет триста (если такое вообще принципиально возможно при столь малой численности населения), чтобы воспроизвести компьютерные технологии и вынуть из сохранившихся серверов не только текстовые символы, но и все остальное: изображения, музыку, кино… К счастью, кнопка нашлась, дисплей потемнел, погасли мигающие с краю точки…

Олаф завернул находку в спальник, но не удовлетворился этим - можно раздавить. Выбросил все из короба с медикаментами, разрезал матрас (чтобы заполнить пустое пространство). Перевязал короб веревками. В общем, упаковал хорошо, надежно. Для верности написал на крышке: «Обращаться с осторожностью!»

Получается, карлики не были диким племенем… Мало иметь компьютеры, надо уметь с ними обращаться. А этим экземпляром, похоже, вовсе не гвозди забивали.

Бочка с соляркой… Олаф слишком упорно хотел ее забыть. Так может… Может, он ошибся? Положился на гипотезу как на факт? И вовсе не СИБ обладатель этой бочки и этих радаров?

Скептик. Пессимист. Предположить самое худшее, а потом броситься в пропасть, так как это худшее несовместимо с жизнью? Идиот, а не скептик! Радары, направленные на Большой Рассветный с южной оконечности архипелага Эдж… Людьми (цвергами?), которые обладают компьютерами.

Сигнальный костер. Ему же снилось, трижды снилось одно и то же! Почему он не подумал об этом раньше! Костер - не сигнал бедствия, а предупреждение об опасности.

Олаф взглянул на южные скалы и подошел ближе к сложенным рядком телам. Стащил с головы вязаную шапочку. Никто не принял их сигнал. Никто не увидел костра над океаном. Если бы они не разожгли костер, кто знает, может, отсиделись бы на лежке…

Он приподнял край спальника, которым был накрыт Антон. Выбитые зубы. Переломанные пальцы. Простреленное колено. Выдавленные глаза. Все ясно, да? Наверное, он один остался у костра. Отослал ребят на лежку. Олаф бы сделал именно так.

Два маленьких, покореженных природой тела лежали на камнях - невозможно поверить, что они представляют какую-то угрозу для взрослого сильного мужчины. Да Олаф сломал бы им шейные позвонки одной рукой! Как цыплятам!

Огнестрельное ранение. Вот в чем дело. Что они были вооружены, Олаф сообразил не сразу, - редко встречал огнестрельное оружие, только у пограничников. У охотников еще. И несчастный случай как-то был, когда человека на охоте застрелили. И пиратов иногда привозили убитых. Видел, конечно. Сразу ведь узнал. Еще… на мороке узнал. Но все равно плохо представлял себе, как это - когда на тебя направляют ружье… Страшно ли? Пока не увидишь, как оно стреляет, страшно, скорей всего, не будет. Но и на ствол не полезешь: понимать, что застрелят, и бояться - разные вещи.