Марисса Майер - Отступники [litres]

Нова задержалась у стены, где не было витрин, а висела большая картина. Со сжавшимся сердцем она рассматривала изображение Битвы при Гатлоне. На заднем плане виднелись ступени собора – Нова узнала их. Земля вокруг была усеяна обломками разрушенных зданий, трупами и обагрена кровью. На переднем плане, на горе булыжников стоял Капитан Хром. В руке он сжимал хромированную пику, на конце которого красовался шлем Аса.

У подножия холма лежал сам Ас Анархия. Он явно разбился, упав на одну из обрушенных колонн собора. Его тело было изломано, и кровь оросила землю вокруг.

У Новы пересохло во рту. Художник очень похоже изобразил Аса – передал его разрушительную мощь, заметную в нем, даже в момент гибели. Темные глаза открыты и обращены к небу, приоткрытые губы удивленно искривлены.

Однако картина не была основана на реальных событиях, и Нова знала это. Этот эпизод, запечатленный на холсте, был не чем иным, как художественным осмыслением того, что произошло. Или, точнее, того, как все должно было произойти. На самом же деле от тела Аса ничего не осталось – так что они не смогли праздновать свою победу над ним.

От этого картина ничуть не стала менее отвратительной – и Нова поклялась, что, когда Отступники будут низвергнуты, она найдет эту картину и уничтожит ее.

Подавив вздох, она заставила себя отвернуться. Цокая подметками по блестящему полу, она миновала следующий коридор – и тут сердце у нее чуть не выскочило из груди.

Она попятилась, поравнявшись со входом в коридор – коридор Капитана, и вгляделась в его конец.

У нее буквально отвалилась челюсть. По коже побежали мурашки.

Там, на пьедестале, в медно-золотистом сиянии, освещенный лучом, лежал шлем.

Шлем Аса .

Не успела Нова шагнуть к нему, как у нее на запястье зажужжал коммуникатор. Она застыла, в полной уверенности, что Отступники догадались, кто она и что задумала. Правда, она и сама не знала пока, задумала ли она что-нибудь. Но несмотря на это, как только зазвучал коммуникатор, волна вины и страха накрыла ее с головой.

Она подняла руку, прочитала светящийся текст на ленте и шумно вздохнула. Это был всего лишь Адриан – он ни в чем ее не обвинял, просто беспокоился, не обнаружив ее в медицинском крыле.

Немного отдышавшись, она прочитала все сообщение.

Бессонница, то, что ты никогда не спишь, еще не значит, что тебе позволено вставать с постели без разрешения целителей! (Шучу. Вроде как.) Я только что зашел туда, а сестра сказала, что ты пошла домой. Целители беспокоятся – говорят, что после такого близкого контакт с Максом могут возникнуть побочные эффекты, о которых мы еще не знаем. Можешь вернуться в штаб? Или, если ты отключилась где-нибудь и лежишь в канаве, дай знать, я тебя найду. Идет? (Снова шучу. Но вообще-то почти нет.)

Нова прочитала сообщение трижды. В первый раз она вообще не могла вникнуть в то, что было написано, так как продолжала думать о шлеме Аса. Во второй раз она поняла только, что могут быть побочные эффекты и целители пытаются вернуть ее назад, используя Адриана, что ее страшно разозлило.

В третий раз, однако, она не просто увидела перед собой светящиеся синие строчки, но и услышала голос Адриана и, дочитав до конца, почувствовала, что раздражение улеглось, а на смену ему пришло что-то, больше похожее на радостное удивление.

Потому что, хотя она прекрасно могла сама о себе позаботиться и не нуждалась в помощи Адриана или медиков, его наивные попытки скрыть свое беспокойство, показались ей трогательными.

Она подняла взгляд, и вся радость и очарование испарились, как огонь, на который выплеснули ледяную воду.

Не ответив на сообщение, Нова опустила руку, набрала полную грудь воздуха и пошла по коридору.

Прожектор был установлен на потолке, и, когда Нова приблизилась, отблеск на поверхности шлема сдвинулся. На закругленных вокруг лица щитках шлема она, как ей показалось, увидела намек на собственное отражение. Яркий свет играл на пробитом куполе шлема, куда много лет назад ударила пика Капитана, оставив в нем зияющий пролом и глубокие, расходящиеся во все стороны трещины. Шлем был установлен на тонком стержне, так что с некоторых точек казался висящим в воздухе. Прорезь, сквозь которую когда-то пронзительно смотрели глаза Аса, теперь выглядели просто черной дырой. В отличие от других артефактов в холле шлем не был защищен стеклом, а открыт. Как будто никто не опасался, что его могут украсть. Будто никто не боялся, что он может снова попасть в руки суперзлодея.

А с чего бы им бояться? Эта дырка в шлеме ясно указывала, что он необратимо поврежден. Неизвестно, какую мощь он некогда содержал, какую сверхспособность вложил ее отец, создавая его – все это ушло безвозвратно.

Нова остановилась в двух шагах от шлема, воспоминания нахлынули на нее.

Дядя Ас, склонившийся над усыпленным убийцей, смотрит на Нову с грустью и благоговейным изумлением.

Ас заставляет колокола собора звонить на разные голоса, чтобы только вызвать улыбку на лице Новы.

И тот момент на параде, когда она, наблюдая за платформой, увидела, как Капитан Хром демонстрирует шлем, будто охотничий трофей.

С глазами полными слез она подняла руку и поднесла ко лбу шлема, остановившись в каком-нибудь дюйме. Она представила себе, как он отзывается на прикосновение слабой вибрацией, словно почувствовав ее присутствие. Нова была уверена, что сработает сигнализация и раздастся сирена, но не смогла удержаться и, едва дыша, положила ладонь на прохладный металл.

Никакой сирены.

А шлем был на ощупь… как шлем. Энергия не ударила ее, не пронизала кожу. Она не ощутила слабого биения. Просто прохладный металл.

Поглядев на собственную руку, почти прижатую к золотистой поверхности, Нова обратила внимание на изящный браслет, обхватывающий ее запястье.

Она сдвинула брови. Наклонила голову набок. Протянув вперед другую руку, она коснулась тонкой филиграни и, сняв, поднесла браслет ближе к свету, думая, что ее обманула игра теней.

Ее сердце отчаянно забилось.

Браслет и шлем отличались. В браслете отчетливо угадывался розоватый оттенок, прекрасное, тончайшее свечение исходило от металла – а у шлема его не было. Просто тусклый медно-золотистый отблеск.

Нова сравнивала и хмурилась все сильней. Наверняка отличия объясняются тем, что шлем поврежден. Неведомая энергия, когда-то пронизывавшая металл, улетучилась.

Но позвольте… ведь ее браслет тоже был сломан! Застежка была попросту оторвана, а лапки для камня так и остались пустыми, не дождавшись того камня, который хотел вставить отец. Так почему же браслет не потускнел, не стал таким же безжизненным?

Отринув сомнения, Нова сорвала шлем со стержня.